Незавидный холостяк - Ашира Хаан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Маму в свидетельницы? – с сомнением хмыкнул Кирилл. – Нет, мама должна подносить белоснежный платочек к глазам, когда ты будешь идти ко мне в свадебном платье, красивая, как никогда прежде. Так! Варвара! Не реветь!
Даже не собиралась.
Это от ветра.
– Кирюша! – откуда-то из глубины зеркально-хрустального безумия выпорхнула женщина. Я бы сказала, что молодая, но, когда она поднялась на цыпочки, чтобы чмокнуть Кирилла в щеку, я заметила чуть-чуть неестественно натянутую кожу на шее, почти неуловимо, просто слегка царапающее взгляд несоответствие. Пригляделась пристальнее – и поняла, что стройная, ухоженная и очень подтянутая красотка в белоснежном брючном костюме, скорее всего уже приближается к пятидесяти годам, если не перешагнула этот рубеж.
– Давай, Юльчик! – Кирилл сверкнул своей широченной улыбкой. – Сделай мне тут принцессу, как ты умеешь. А я кое-кому должен позвонить.
Он отошел в сторону и снова достал телефон, а женщина в белом принялась деловито крутить меня в разные стороны, бормоча себе под нос:
– Скорее сорок шестой… Груди, конечно, маловато… ладно, грудь сделаем, но кто такую задницу носит? Для талии корсет, плечи можно и открыть… Кир! – Окликнула она его. – Плечи открываем?
– Сама у нее спроси, – отмахнулся Кирилл. – Это не для телека. Камер не будет.
– Да? – удивилась женщина. Но ко мне обращаться все равно не стала. Сама себе сказала: – Тогда плечи открываем. Но талия все равно нужна.
– У меня есть талия! – осмелилась возмутиться я.
Она посмотрела на меня чуть удивленно и брезгливо, как на кошку, которая в процессе обрезки когтей человеческим голосом заявила, что у нее есть конституционные права. И проигнорировала, продолжив вертеть меня в разные стороны и защипывать бока, словно пыталась их куда-то деть и соорудить на их месте недостающую талию.
– Стас? Не спишь? Привет! – радостно сказал Кирилл в телефон. – За тобой должок. Помнишь? Я тебе был священником, ты будешь мне свидетелем – и мы квиты. В смысле – кому свидетелем? Сказал же – мне. Да, женюсь вот.
Поджавшая губы Юльчик, которая как раз подходила ко мне с ворохом белых платьев в руках, споткнулась вдруг на ровном месте и чуть не выронила груду кружев, шелка и тафты.
– Ты?! – она изумленно распахнула рот, поворачиваясь к Кириллу. – Женишься?
– Я, я… Женюсь, – он подошел к ней и начал по одному забирать наряды из рук. – Зефирка, баба на чайник, слишком скромно… Ага, вот. Это примерь.
Он протянул мне одну из вешалок с платьем и махнул рукой в сторону коридора. Я оглянулась на него, на коридор. Там примерочная? Ну… Не здесь же мне переодеваться?
Пошла туда, какие варианты…
– Объяснис-с-с-сь! – донесся до меня свистящий шепот из-за спины.
Как бы мне ни хотелось подслушать разговор, захлопнувшаяся дверь примерочной начисто отрезала все звуки.
Замуж за незнакомца
Мое настоящее свадебное платье осталось у мамы.
Мы так долго его выбирали – не хотелось сильно тратиться на одноразовый наряд, но все-таки выглядеть не как картинка «Ожидание/Реальность» в роли реальности.
Ничего особенного – длинная юбка и сверху еще одна кружевная, оголенные плечи, снова кружево – в декольте. Мама ахала, что я красотка, а я так сильно волновалась, что уже не понимала, как я выгляжу.
Наверное, как принцесса – как еще можно выглядеть в свадебном наряде?
То платье, что я надела сейчас, было совсем другим. Короткая, едва ниже колена, юбка стояла колоколом, плотный широкий пояс застегивался на крючки по-настоящему туго, как обещанный корсет, сдавливая живот и заставляя выпрямить спину. А плечи оставались открытыми – и декольте тоже, в котором моя не такая уж впечатляющая грудь показывала все, на что способна.
Разве бывают принцессы в коротких платьях?
Выходило, что бывают – оно меня полностью преобразило, сделав стройнее, фигуристей и… легкомысленнее?
Вот только эти крючки…
– Тебе помочь застегнуться? – Кирилл распахнул дверь и вломился в просторную примерочную, вообще не задумавшись ни на секунду об уместности.
– Нельзя! – вскрикнула я.
– Да забей, фигня какая, – он ловко застегнул все крючки на спине, расправил платье на груди и развернул меня к зеркалу, положив ладони на внезапно ставшую очень тонкой талию.
Он держал меня как статуэтку – изящную, нежную. Я почему-то вспомнила фарфоровую балерину, примерявшую туфельку, что стояла у бабушки в серванте.
– Туфли еще… – прошептала я, стоя босиком на цыпочках.
– Обязательно, – шепнул Кирилл на ухо, глядя в зеркало, где мы отражались вдвоем. – Смотри, какая ты. Сказочная. Нравится?
– Сорок шестой размер же, – глупо засмущалась я. – Принцессы такими толстыми не бывают.
– Варвара! – С досадой цокнул языком Кирилл. – Ну смотри же.
Я повернулась к зеркалу. Смотреть на то, как он обнимает меня, возвышаясь сзади, было тяжело – как смотреть на солнце. Эта принцесса в руках высокого красивого мужчины не могла быть мной. На белом платье его ладони казались темными – и такими огромными, словно он мог бы обхватить мою талию пальцами и легко, как ту статуэтку, приподнять в воздух.
Опустив глаза, я попыталась справиться со сбившимся дыханием.
Густая щетина на подбородке дразняще царапала мой висок.
Кирилл потерся ею о мою скулу, склонился ниже, потерся о подбородок, о шею… И подхватив меня на руки под мой визг, толкнул дверь примерочной.
– Все отлично! – Заявил он, вынося меня в главный зал. – Берем это. Туфли без шпилек только подбери, Юльчик.
Туфли меня уже ждали. На удивление удобные, хоть и на высоком каблуке – я встала на них и покружилась, глядя на отражающуюся в искристых зеркалах тонкую сказочную красавицу.
– Фата тут не нужна, – пояснила Юльчик куда добродушнее, чем прежде. И даже глядя на меня. Повысили до человека. – В прическу вплести жемчуг и будет отлично. Все, моя работа закончена.
– Мне переодеваться? – спросила я.
– Нет, конечно, – Кирилл забрал мои вещи из примерочной и подтолкнул меня к выходу. – Поехали за кольцами.