Холостяк (ЛП) - Реншоу Уинтер

Но она не может остановить меня.

— Благодарю тебя, — с этими словами я ухожу, таща свой чемодан по лестнице, и вздыхаю с облегчением, когда вижу Дерека, стоящего между входной дверью и гостиной.

— Ты готова? — Он забирает мой багаж. Я смущена весом своих вещей, но я закидывала в чемодан все, что когда-либо может понадобиться. Я не собираюсь возвращаться в поместье Белькур.

Следующие несколько минут похожи на сон.

Но это реальность.

Когда мы уезжаем, оставляя за собой облако пыли, мне приходит в голову, что я официально свободна.

В этот момент меня никто не контролирует. Никто не говорит мне, как жить и где жить, не запугивает и не шантажирует меня.

Я в ужасе.

И очень взволнована.

— Как далеко находится Рикстон Фоллс? — спрашиваю я.

— Девяносто четыре минуты, и мы на месте, — говорит Дерек без пауз, протягивает руку и находит классическую радиостанцию. Там тихо играет «Возвращение домой» — хит группы «Синдерелла».

— Код 5821. Совершенно секретно. — После короткой поездки на лифте Дерек набирает код на панели возле двери.

Я скрещиваю пальцы, как почетный скаут.

— Не скажу ни одной душе.

Он пинком распахивает дверь, и меня приветствует лофт открытой планировки на вершине фабричного здания с окнами от пола до потолка, из которых открывается чудесный вид на центр города и небольшую реку на западе, усеянную маленькими лодками.

— Знаю, это не то, к чему ты привыкла, — говорит он.

— Нет, все в порядке.

— Мне нужно вернуться в офис и закончить свой рабочий день, но я покажу твою комнату и устрою тебе небольшой ознакомительный тур, — говорит Дерек. — Просто чувствуй себя как дома. Угощайся всем, что найдешь. Только, хм, не заходи в мою комнату.

В голове сразу возникают непристойные мысли. Я прикрываю глаза, а левая бровь самопроизвольно дергается.

Дерек усмехается, не подтверждая и не отрицая мои подозрения, и я следую за ним дальше по коридору, который расходится на две стороны. Мы поворачиваем налево.

— Это комната Хейвен. — Он открывает дверь, и мне бросаются в глаза бледно-розового цвета стены, на плакатах изображены карусели, пони и русалки. Ее постельные принадлежности — это абстрактная цветочная картина, и в ней слишком много цветов, но я улыбаюсь и киваю, говоря, что это восхитительно.

Не забывая ни на минуту, что это мужчина украшал спальню для девочки. Абсолютно бестолково, но ставлю «пять» за усилия.

— Вот ванная комната, которую вы поделите. — Дерек стучит по двери, когда мы проходим мимо. — Две раковины, так что тебе не придется умываться в той, что забрызгана зубной пастой и заляпана жевательной резинкой.

— Оценила.

— А вот и твоя комната. — Он распахивает дверь, и меня встречает спальня с высоким потолком, большими окнами, серой краской на стенах, мебелью середины двадцатого века и черными бетонными полами. Комната буквально кричит о том, что она находится в доме холостяка. — Прости. Я сам здесь все декорировал.

— Все в порядке, — говорю я.

— Ты можешь изменить все, что хочешь, — говорит он. — Я не буду обижаться. Эта комната не используется.

— Я думаю, это мило — то, как ты ее оформил. — Я прикусываю губу, скрывая улыбку. — Ты, видимо, не сталкивался с тем, какие цвета и мебель обычно выбирают мужчины.

— Я просто открыл каталог «Вест элм» и купил все, что увидел на первой же странице. Но если это считается декором, и ты впечатлена этим, тогда все в порядке.

— По крайней мере, ты честен.

Дерек поднимает мой чемодан на кровать.

— Итак, это моя берлога. Кухня, гостиная и все, что ты видела, когда мы впервые вошли. Мой тур завершен.

Я слегка шлепаю его по груди. Прикасаясь, я чувствую, какая она твердая, и понимаю, что стою достаточно близко, чтобы вдохнуть его запах. Слабый аромат утренней свежести после душа наполняет мои легкие, и я отстраняюсь, понимая, как совершенно неуместно думать о подобных вещах в такое время.

— Где ты спишь?

— В другом конце квартиры.

Моя улыбка исчезает, и я склоняюсь к своему чемодану.

— Начну обустраиваться. Ты можешь вернуться в офис. Я буду здесь, когда ты вернешься.

— Хорошо. — Скользнув рукой в карман, Дерек достает ключи. — Сегодня вечером, после работы, я проведу тебе официальную экскурсию по Рикстону. Может быть, мы сможем где-нибудь пообедать. Если ты не готовишь. Ты готовишь?

Я качаю головой.

— На самом деле, нет.

— Я так и думал.

Он подмигивает, и, может быть, я должна обидеться, но не обижаюсь.

Я не знаю, кто я. Все, что я знаю, это что сейчас мне чужды все мои чувства, и это до странности удобно.

Глава 11

Дерек

Подходя к входной двери, я слышу звук работающего телевизора. Войдя внутрь, я нахожу Серену, лежащую на кушетке и бездумно перелистывающую каналы. Ее взгляд приклеен к экрану, как у зависшего зомби.

— Привет, — говорю я.

Она трясет головой, моргает несколько раз и концентрирует взгляд на мне.

— Ты смотрела телевизор с тех пор, как я ушел? — спрашиваю я.

Серена встает и, поднявшись на носочки, потягивается. Серена переоделась во что-то более удобное — причудливую кружевную пижаму, похожую на легкую верхнюю одежду. Когда она потягивается, то демонстрирует обнаженный участок мягкой кожи живота над поясом.

— Позорно, я знаю. — Она выключает телевизор. — Либо это, либо рыться в вещах в твоей комнате.

— Надеюсь, ты шутишь. — Я бросаю свой портфель на кухонный островок, дергаю дверь холодильника и достаю пиво «Хайнекен».

Серьезно. Ей не понравится то, что она там найдет. У меня в ванной есть целый ящик с презервативами, а также набор наручников, шелковых галстуков и повязок на глаза в тумбочке. Я не говорю, что я бабник, но я обыкновенный американец с работающим «аппаратом», и время от времени мне нужно развлечься. И из всех этих развлечений ничто, кажется, не может развлечь меня лучше, чем хороший, старомодный, ни к чему не обязывающий секс.

— Конечно, шучу. Каким я была бы гостем, если бы стала разнюхивать твои секреты? — Она подходит к островку.

— Ты пьешь пиво? — спрашиваю я.

Серена смотрит на зеленую бутылку в моей руке, я откручиваю колпачок, пока пиво не начинает шипеть.

— На самом деле, нет.

Я протягиваю его ей.

— Сегодня да.

Серена подносит его к носу, нюхает, а затем пробует. И тут же кривится. Оно для нее горькое, но она привыкает к этому.

Я беру себе другую бутылку и сажусь на табурет.

— Так это то, что ты делаешь после работы? — Серена садится рядом со мной.

— Иногда...

— Что ты делаешь, когда не пьешь один?

— Встречаюсь с друзьями. Семьей. — Я ее проверяю. — Просто потому, что я работаю, не значит, что у меня нет жизни.

— Говорят, что пить одному — это признак проблем.

— Я говорю, что это чушь. — Я делаю глоток пива. — Нет ничего лучше холодного пива после долгого дня.

— Это напрягает? — спрашивает Серена. — Быть адвокатом?

Я делаю еще глоток и пожимаю плечами.

— Иногда.

— Разве ты не собираешься спросить меня, чем я занималась?

Я наклоняюсь к ней, чуть склонив голову, чувствуя себя виноватым за то, что думаю, ведь она была настоящей принцессой с Парк-авеню.

— И чем ты занималась, Серена? — спрашиваю я.

— Я генеральный директор и основатель некоммерческой организации, которая занимается распространением сведений о безопасности лодок, — отвечает она. — Деятельность была приостановлена последние пару месяцев, но до этого мы были достаточно активны. Это намного больше работы, чем люди думают, и большую часть времени знакомые смеялись, когда я говорила им, что у меня есть работа. Это такой же труд, как и на любой другой работе. Я иногда проводила по сорок, иногда по пятьдесят часов в неделю на работе.

— Ты скучаешь по этому?