И откуда вдруг берутся силы… - Юлия Владимировна Друнина

взглядом шарит,

Странным взглядом воспаленных глаз?

– Отыщите в лазарете марлю,

Слушайте последний мой приказ! —

Тихо-тихо в катакомбах стало,

В ожиданье тоже замер враг…

И пополз он к небу, алый-алый,

Свежей кровью обагренный стяг.

Эльтигенский десант

Задрав свои техасы до колен,

На кромке пляжа девочки хохочут.

Но вижу я курортной этой ночью

Здесь «Огненную землю» – Эльтиген.

И снова слышу: «На прорыв, к Керчи!»

…А как же с теми, кто не может – ранен?..

(Пришел за ними тендер из Тамани,

Но был потоплен в дьявольской ночи.)

И значит, все: закон войны суров…

Десант прорваться должен к Митридату!

…Из компасов погибших катеров

Сливает спирт девчушка из санбата,

Хоть раненым теперь он ни к чему,

Хоть в этот час им ничего не надо.

В плену бинтов, в земляночную тьму

Они глядят настороженным взглядом:

Как это будет – стук сапог и «хальт!»?..

(Пробились ли ребята к Митридату?)

И, как всегда, спокойна и тиха,

Берет сестра последнюю гранату…

Штурм Митридата

О горе Митридата слагали легенды и оды —

Усыпальницы, храмы, дворцы, хороводы

владык…

Я рассеянно слушаю бойкого экскурсовода,

А в ушах у меня нарастающий яростный

                                                       крик.

Это грозной «полундрой»

Матросов на штурм Митридата

Молодой политрук поднимает

                                         опять и опять,

Это с хриплым «ура!»

К ним бегут на подмогу солдаты.

Лишь молчат катакомбы —

Не могут погибшие встать.

Не дождались они…

Только мрак да тяжелые своды,

Только в каждом углу притаилась угрюмо

                                                        война…

Я рассеянно слушаю бойкого экскурсовода,

А в ушах у меня тех святых катакомб тишина.

На пляже

Подтянутый, смуглый, в шрамах,

В глазах затаенный смех,

Держался на редкость прямо,

Казался моложе всех.

Казался юнее юных,

Хоть стали белеть виски.

…Норд-ост завихрял буруны,

Норд-ост разметал пески.

Смотрел человек на скалы,

И смех уходил из глаз —

Одна я, быть может, знала,

Что он далеко сейчас.

На пляже, где для печали,

Казалось бы, места нет,

Не волны его качали,

А память сгоревших лет.

В кипящие волны эти

Он тело свое бросал

Так, словно свежел не ветер —

Крепчал пулеметный шквал.

Как будто навстречу трассам,

С десантниками, впервой

Он прыгал опять с баркаса

С винтовкой над головой…

Мир под оливами

Здесь в скалы вцепились оливы,

Здесь залпы прибоя гремят…

– Вы живы, ребята?

– Мы живы,

Прости нас за это, комбат!

Вот здесь, под оливой, когда-то

Упал ты у самой волны…

– Себя не вините, солдаты:

Не всем возвращаться с войны…

Оно, вероятно, и так-то,

Но только опять и опять

Вдруг сердце сбивается с такта,

И долго его не унять,

Когда про десантные ночи

Напомнит ревущий бора.

Забудешь ли, если и хочешь,

Как тонут, горя, катера?

Еще и сегодня патроны

Выносит порою прибой…

Прости, что тебя, батальонный,

Прикрыть не сумели собой!

… Да, мир под оливами ныне,

Играет дельфиний народ,

С динамиком в синей пустыне

Прогулочный катер плывет,

Рыбачие сушатся сети,

У солнца сияющий взгляд…

Здесь целое тридцатилетье

Лишь залпы прибоя гремят!

Под сводами души твоей высокой…

Памяти Сергея Орлова

1

Я в этот храм

Вступила ненароком —

Мне попросту

В дороге повезло.

Под сводами

Души твоей высокой

Торжественно мне было

И светло.

Над суетой,

Над бедами,

Сквозь годы —

Твой опаленный,

Твой прекрасный лик!

Но нерушимые

Качнулись своды

И рухнули

В один ничтожный миг…

2

Ты умер, как жил, —

На бегу, на лету,

С портфелем в руке,

С сигаретой во рту.

Наверно, в последнем

Секундном аду

Увидел себя

В сорок третьем году,

В пылающем танке,

В ревущем огне,

И, падая, понял:

Убит на войне…

3

Кто-то тихо шептал твое имя,

Кто-то выдохнул: «Значит, судьба…»

Холод лба под губами моими,

Смертный холод высокого лба.

Я не верю ни в черта, ни в бога,

Но о чуде молилась в тот час…

Что ж ты сделал, Сережа, Серега,

Самый добрый и смелый из нас?

Как ты дал себя смерти осилить,

До зимы далеко не дойдя?..

Провожала поэта Россия

Ледяными слезами дождя.

Осень шла в наступление люто,

Вот-вот бросит на кладбище снег.

От прощального грома салюта

Лишь не вздрогнул один человек…

4

Плечи гор плотно-плотно туман закутал —

Здесь бродил ты лишь год назад…

Хорошо, что тебя провожали салютом, —

Ты был прежде всего

Солдат.

Море хмуро, вода отливает сталью,

Тих рассеянный странный свет…

Хорошо, что у гроба стихи читали, —

Ты был прежде всего

Поэт.

Ах, как Времени быстро мелькают спицы,

Как безжалостно мчится век!..

Хорошо, что так много пришло проститься,

Ты был прежде всего

Человек.

5

Что же делать?

Чем дальше, тем горше.

Я смириться с бедой

Не могу.

Ты —

Внезапною судорогой в горле,

Ты —

Сверлящею болью в мозгу,

Ночь.

Костер нашей дружбы потушен.

Я одна

В темном лесе опять.

Для того лишь

Нашла твою душу,

Чтоб навеки

Ее потерять…

Без