Гадалка. Карта Смерти - Алина Жигулина

Накручивая на палец прядь волос, я задумалась, с чего это вдруг я решила спасти оборотню жизнь? Вроде за собой раньше никакого особого сочувствия к нежити не замечала. Хотя, может потому, что не доводилось?

— Хочешь есть? — как из ниоткуда возник за моей спиной Тенла.

— Хочу, — помимо воли вырвалось у меня.

Я обернулась. Кто бы мог подумать, что этот приятный молодой человек в городской одежде, с добрыми карими глазами и пушистыми волнистыми волосами на досуге занимается тем, что бегает по округе в волчьем обличье?

— У меня есть колбаса и хлеб, — оборотень сел на одеяло и начал развязывать сумку, которую принес с собой.

Я уселась рядом, осматривая ножны, висящие у него за спиной. Рукоять меча — довольно простая, но на вид работы хорошего мастера, внушила мне уважение. Только зачем истинному оборотню меч?

— Держи, — Тенла сунул мне краюху хлеба.

— Мой кинжал! — возмутилась я, увидев, чем он отрезает колбасу.

— Я его на дороге нашел, — пожал плечами мужчина. — Дорежу — отдам.

Впившись зубами в ароматный, вкусный, тающий во рту кусок колбасы, я довольно заурчала. Когда же я ела в последний раз? Вчера вечером, с крестьянами. Как же давно это было!.

— Куда путь держишь? — спросил Тенла, отправляя в рот последний кусок.

— В Янек.

— Я с тобой.

— Что?! Я тебя с собой не звала!

— Ты помнишь, я обещал отблагодарить тебя за то, что ты меня подлечила?

— Помню, и что?

— Вот и отблагодарю! Буду защищать тебя от бандитов на дороге.

— Я вообще-то магичка, — осторожно напомнила я. — И сама могу себя защитить.

— С какой тебя толк, если ты полуживая?

— А какой мне толк с полуживого оборотня?

— Так я регенерирую! Уже совсем здоровый!

— А я выздоравливаю, — вздохнула я.

На самом деле после вчерашнего у меня еще сильнее разболелась голова, ныла отбитая о землю при ударе оборотня спина, да и магическое истощение, до коего я себя довела, тоже сказывалось. Сидеть в седле я могла, но вот если на меня снова кто-нибудь нападет, то отбиться вряд ли смогу. Протерев платком кинжал, я засунула его в ножны и посмотрела на оборотня. Тот, похоже, и не думал от меня отвязываться. Напевая какой-то мотивчик, Тенла расчесывал костяным гребнем свои длинные волосы. Таким любая женщина позавидует. Я машинально поправила косу и спросила:

— Тяжело, наверное, ухаживать за такими волосами.

— Нисколько, — улыбнулся оборотень. — Что, нравятся?

— О, да. Они отлично смотрелись бы на моей голове в качестве парика.

— Спасибо за столь лестное откровение.

Я кисло улыбнулась и пошла складывать одеяло. Как ни странно, Тенла ничуть не обиделся — хотя мне казалось, что еще чуть-чуть, и в Янек я пойду одна.

— Можно попросить тебя об одолжении? — спросил оборотень, пряча гребень в сумку.

— Каком?

— Не груби мне. Я ведь оборотень. Ты не представляешь, как иногда приходится себя контролировать.

— Понятно, — ответила я.

Настроение упало ниже нормы. Интересно, зачем этому оборотню вообще сдалось общество скромной полубольной гадалки?

Глава 4

— А зачем тебе в Янек? Ты там живешь, да?

Я мрачно посмотрела на разговорившегося оборотня и помотала головой. За весь час, что мы шли с ним по дороге, он почти довел меня до бешенства. Хотелось только одного: убить его, причем самым жестоким и изощренным способом. После магического истощения и восстанавливающего зелья у меня жутко, как с похмелья, болела голова. Но еще больше меня злило то, что Тенле от того же зелья было хоть бы хны.

— То-то я никогда тебя там не видел, хотя вроде всех магов в округе знаю. Может, ты все-таки ведьма, а не маг? Признайся, я пойму. Ты была в таком по…

— Заткнись, а? — от чистого сердца предложила я. — Очень голова болит.

— С чего это?

— От вчерашнего зелья.

— Того мятного, да? А у меня не болит, странно. Может, тебе надо… кхм… опохмелиться?

— Это магическое зелье, а не мятная наливка, — хмуро сказала я, почесав нос.

— Только побочные эффекты у нее, как у наливки, — хихикнул оборотень.

Я молча показала ему кулак. Тенла по-детски показал мне язык и замолчал — надеюсь, надолго. Впереди дороги я увидела потертую деревянную перекладину с надписью «Янек — двадцать две версты, Грибовье — 2 версты». Поскольку шли мы пешком, ведя лошадь в поводу, то в городе мы теперь окажемся в лучшем случае завтра.

— Еще бы одну лошадь нам, — вздохнул оборотень. — И дело пошло бы быстрее.

— Я не сяду в седло, — поморщилась я, потирая ушибленную спину.

— Ты же не собираешься идти пешком до самого Янека?

— А почему бы и нет?

Тенла развел руками, но ничего не сказал. Впрочем, я и сама понимала, что много не пройду.

— Откуда же ты, такая больная, ехала, да еще посреди ночи? — иронично спросил оборотень.

— Между прочим, до встречи с тобой голова и спина у меня так сильно не болели, — пробурчала я. — Какая разница, откуда я шла? Шла, и все. Ты-то какого черта промышлял на дороге?

— Мне нужны были деньги.

— А кому они не нужны?

— У меня особый случай.

Я презрительно фыркнула.

— И какой такой особый случай заставил тебя угрожать бедной одинокой магичке?

— Я ж не знал, что ты магичка. Знал бы, не совался.

— Да ну?

— Правда. Я думал, какая-нибудь самоуверенная девка из ближайшего селенья, возомнившая себя героиней и сбежавшая из дома. Или обиженная мужем жена, или… Да мало ли какая сумасбродная женщина топает по тракту посреди ночи!

— Потрясающая логика, — хмыкнула я. — А маги, по-твоему, женщинами не бывают и по ночам не ездят!

— Маги, уважаемая госпожа, обычно освещают себе дорогу, а не едут в темноте, — заерничал оборотень.

— Так светло было, — растерялась я. Честно говоря, до этого я никогда не ездила по ночам и освещать себе дорогу «маяком» в жизни бы не догадалась.

— Они ночью и когда светло освещают, предупреждая бандитов, что к ним лучше не соваться, — продолжал зубоскалить Тенла.

— Так то практики, — почесала я голову. — Откуда мне знать эти негласные правила?

— Практики, не практики, — зевнул оборотень. — На вкус вы все одинаковые…

— А ты что, пробовал?

Но мой вопрос остался без ответа.

— Но ведь сбежавших из дому селянок ты тоже убил бы? — задумчиво спросила я.

— Зачем убивать? Припугнул бы и все.

— Меня ты тоже «припугнул».

— Ты не оставила мне выбора.

— Я не оставила выбора? — задохнулась я от такой наглости.

— Ну да. Что мне еще оставалось делать? Я еле на лапах стоял. Слушай, ты прекрасный лекарь, — сказал Тенла, осматривая заживший рубец на сгибе локтя.