Тонгор против богов - Лин Картер

Разведя в стороны могучие руки, Шангот устремился к телу, медленно всплывающему из глубины. Он мельком разглядел обнаженные белые руки и ноги, тонкие и обмякшие, и массу черных волос. Странная белая богиня с ночного неба из расы, неведомой его народу. Синекожий воин подобрался ближе.

Ни один смертный не смог бы пережить такого падения!

Удар о воду наверняка выбил бы искру жизни из любого человеческого тела! Однако если женщина и в самом деле богиня из небесных чертогов, то ничто земное не могло причинить вреда ее бессмертной плоти.

Шангот, отчаянно работая руками и ногами, подплыл к незнакомке.

Но тут поднявшееся к поверхности тело королевы Соомии, похищенной жены Тонгора, заметил кое-кто еще.

В черных глубинах горного озера медленно распрямилось странное существо. Оно вытянуло свою хищную голову, увенчанную гребнем. Обострившиеся чувства сообщили воину, что в холодных водах озера скрывается опасность. Рептилия раскрыла зубастую пасть в предвкушении теплого мяса и горячей крови. Виток за витком, чудовище стало подниматься из глубин, подбираясь к добыче.

Это был поа, один из страшных речных драконов Лемурии, весьма крупный представитель этого ужасного вида — почти сотня локтей извивающихся стальных мускулов между шипастым кончиком хвоста и жуткой пастью, которая теперь распахнулась во всю ширь, готовая проглотить безжизненное тело.

Махнув полупрозрачным плавником, поа поднялся на поверхность и, рассекая черные воды, устремился к Соомии.

Что же до Шангота, то речной дракон заметил приближение синекожего воина, но в змеином мозгу, обуреваемом только мыслью о невероятном голоде, не возникло и намека на возможную опасность. Мощная фигура великана-кочевника выглядела незначительной — просто карлик рядом с колоссальным, чудовищным змеем. Второй кусочек мяса — вот что подумал поа о синекожем воине.

Глава 7

ЖЕЗЛ СИЛЫ

Мозг совы и кровь дракона,

Сердце мыши полевой,

Яд змеи, перо вороны,

Шерсть овечки молодой…

Смесь понравится, я знаю,

Тем, кого я призываю…

Шангот ударил поа! Его громадная секира врезалась в змеиную шею чудовища, чья разинутая клыкастая пасть тянулась к телу потерявшей сознание женщины. Обезумевший от голода гигантский речной дракон сначала проигнорировал кочевника… но когда острый бронзовый клинок вонзился в сверкающую, полупрозрачную шкуру, перерубая канаты мускулов, — поа словно взорвался от ярости!

Он выпрыгнул на поверхность, вспенил темные воды озера, хлеща хвостом из стороны в сторону. Из страшной раны, оставленной секирой Шангота, по блестящей шее чудовища слизью потекла зеленая змеиная кровь, окрашивая тусклую воду мутным маревом. Что же касается кочевника, то он обхватил свободной рукой тело Соомии и приподнял ее голову над черной водой, так, чтоб она могла дышать, если в ней еще осталась хоть какая-то искра жизни.

У Шангота нашелся лишь один миг, чтобы приготовиться к обороне, прежде чем его заметили горящие глаза поа. Когда змеиная голова метнулась к нему, синекожий воин вновь ушел под воду и поднял тяжелый бронзовый топор, готовясь отразить нападение.

Вода смягчила удар, не дав топору обрушиться с полной силой, но, огромный и тяжелый, он все равно погрузился в шею дракона» почти по топорище, как раз позади черепа.

Тварь могла бы мгновенно умереть, так как секира буквально раздавила крошечный мозг поа. Но жизнь упорно не желала покидать тело чудовища, и нервы исправно реагировали на болевой раздражитель. Когтистая лапа ударила Шангота прямо в грудь, вышибив воздух из легких гиганта. Тот, наверное, даже на несколько мгновений лишился сознания… Затем он понял, что покачивается на волнах, судорожно кашляя и изрыгая воду из рта и носа. Только чудом Шангот не утонул. Грудь кочевника сильно болела; ему даже показалось, что чудовище в предсмертном ударе сломало ему два или три ребра. И тем не менее, Шангот по-прежнему обвивал рукой талию Соомии, удерживая ее голову над вспенившейся водой.

Потом неукротимый кочевник кое-как добрался до берега, выполз на черный песок и рухнул от усталости рядом с бесчувственной Соомией. Долго он пролежал вот так, не двигаясь, давая отдых измученным мускулам, втягивая прохладный чистый воздух в ноющие легкие. Дракон — то ли убитый, то ли сильно покалеченный — вновь погрузился в черные глубины озера, видимо вернувшись в свою тайную подводную пещеру, свернулся там в безопасности и стал зализывать раны. А может, просто опустился на дно и умер.

К удивлению самого Шангота, он не особенно пострадал, хотя ребра болели всякий раз, когда он делал полный вдох. И все же он решил, что все кости целы, и со стоической выносливостью дикаря перестал обращать внимание на боль. Вместо этого он с интересом принялся разглядывать странное создание, спасенное им из ужасной пасти губителя глубин.

Шангот никогда не видел ни одного человека иной расы.

Создание, оказавшееся в его власти, определенно было женщиной, но только это и роднило ее с женщинами его родного племени. Кочевника заворожила мягкая, нежная плоть ее полуобнаженного тела и жемчужная белизна кожи. У представителей его расы кожа была жесткая, словно дубленая шкура, синего или лилового цвета, настолько темного оттенка, что иногда казалась почти черной. Заинтриговали Шангота и волосы женщины. Ее длинные мокрые черные локоны растекались по плечам, почти достигая пояса. Такого кочевник никогда раньше не видел, поскольку головы его соплеменников — как у женщин, так и у мужчин — были одинаково голыми и безволосыми. Кроме того, его любопытство возбудила хрупкость фигуры спасенной.

Женщины его расы немногим уступали в росте мужчинам, и Шанготу не доводилось видеть вполне взрослой женщины ниже шести-семи локтей ростом. По сравнению со знакомыми Шанготу массивными, могучими женщинами кочевников эта белокожая девушка с рассыпавшимися по плечам черными локонами и стройной фигурой выглядела маленькой и изящной, как эльф. Кочевник долго гадал, из какой же далекой страны она явилась и почему рискнула забраться так далеко от царства своего народа. В голове у него роились тысячи вопросов. Но, похоже, чудесное существо так никогда и не ответит ни на один из них. Шангот уже отказался от той мысли, что возникла у него, когда он увидел, как незнакомка упала со своей странной летающей колесницы. Теперь он твердо знал, что она не богиня, а обычная смертная женщина, хотя и сильно отличающаяся от любой, какую ему доводилось видеть и о какой случалось слышать.

Наверняка ни одна богиня не лишилась бы сознания от удара о воду, и ее не потребовалось бы спасать от зубастой пасти поа!