Кекс на пляже - Анна Антонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Теперь будем ездить, – утешил Леня. – Хоть каждый день!
– Да некогда уже, уезжать скоро…
– Не напоминай, – сморщился он.
Я послушно сменила тему:
– Это что там за дикие вопли?
Впереди стояла плотная толпа, из середины которой доносился душераздирающий «Владимирский централ, ветер северный».
– Пошли посмотрим!
Мы приблизились и, встав на цыпочки, заглянули поверх голов.
– Да это же караоке! – запоздало сообразила я.
Песня кончилась, невысокий корявый мужичок потешно раскланялся, сорвав море оваций – на экране высветилось: «Баллы – 95. Вы поете великолепно!»
– Ничего себе, великолепно! – возмутилась я. – Смотри, какое безобразие! – повернулась я к Лене, и тут меня осенило: – Ленечка, спой! Я же тебя так и не слышала!
– Да нет, я не могу… – привычно забубнил он.
– У меня сегодня день рождения, – коварно напомнила я.
– Но тут столько народу…
– А в театре у тебя мало народу?
– Ну, там все другое, там сцена…
– Ленечка, хорош ломаться, – сурово сказала я. – Если ты и в мой день рождения не споешь, я…
– Ладно, – сдался он. – Что ты хочешь?
– А что ты можешь?
– Да все, что угодно.
– Пойду ассортимент заценю и что-нибудь подберу, – я решительно полезла сквозь толпу.
Добравшись до потрепанного альбома с репертуаром, я начала увлеченно листать его. Так, «Куда уходит детство» – не то, «Из вагантов», м-м-м, что-то знакомое, а, это «Во французской стороне, на чужой планете…» – ну неплохо, только простенько, для Ленечки надо что-нибудь покруче. Какие же мне еще песни-то нравятся? Как назло, все из головы вылетело. Хочу что-нибудь красивое и грустное…
А, вот! «За полчаса до весны». Красивая и грустная, как по заказу…
Я помахала рукой, подзывая Ленечку.
– Вот это сможешь? – я ткнула в строчку.
– Да, помню такую песню… Конечно.
Я полезла в сумку за кошельком:
– Сейчас я деньги…
– Ты что, перестань! – возмутился он.
Дождавшись, когда отпоет предыдущий товарищ, Леня взял в руки микрофон. Зазвучала мелодия, он запел…
– О, какой хороший голос! – вдруг услышала я и обернулась: рядом стояли двое бородатых мужчин.
– Оперный певец! – похвасталась я.
– Это ваш молодой человек? – поинтересовался один из бородачей.
Я смутилась, но подтвердила:
– Мой.
– А где он работает?
– В Астрахани, в музыкальном театре.
– А что, у вас в Астрахани свой музыкальный театр есть? – удивились они.
– Я не из Астрахани.
Они понимающе переглянулись, и я зачем-то уточнила:
– Из Москвы.
Бородачи хотели еще что-то спросить, но я перебила:
– Давайте послушаем!
– «Опозданием мы наказаны…»
Я думала, Ленечка повернется, посмотрит в мою сторону… хоть как-нибудь даст понять, что поет для меня. Но он напряженно смотрел только на экран. Интересно, на сцене своего театра он так же выступает?
Песня закончилась, и Леня подошел ко мне. Я так разволновалась, что даже баллы забыла посмотреть. А народ у нас тупой, похлопал нисколько не больше обычного! Эх, ничего не понимают в искусстве…
– У вас хороший голос, молодой человек, – обратился к нему первый бородач. – И дыхание хорошее… Давайте с вами споем что-нибудь вместе!
Леня смутился и вопросительно посмотрел на меня. Я улыбнулась, только тогда он расслабился и кивнул.
– У вас ведь тенор? – деловито уточнил новый знакомый.
Леня кивнул и спросил:
– А у вас?
– Баритон. Значит, вы первым голосом.
Он сразу успокоился и повеселел, и они отправились выбирать песню.
– Давайте «Сон Стеньки Разина»?
Леня кивнул, а я возликовала. Ничего лучше нельзя было и придумать. Как же сама-то не догадалась…
– Молодой человек, а тональность можно выбрать? – обратился бородач к хозяину развлечения.
– Конечно, – тот деловито пощелкал пультом.
– Нет, так мне низко будет, – сказал бородач. – Повыше можно? А вам как? – повернулся он к Лене.
Тот что-то ответил, я не расслышала. Все эти приготовления изрядно заинтриговали толпу. Меня тоже охватило радостное нетерпение: ну сейчас-то они наконец поймут, кто тут оперный певец, а кто «Владимирский централ»!
– «Ой, то ни вечер, то ни вечер, мне малым-мало спалось»…
Пели они здорово. На два голоса, то обгоняя музыку, то чуть отставая, чтобы потом сразу начать новую фразу…
– Кстати, мы тоже из Москвы, – сказал мне второй бородач. – Между прочим, к Большому театру отношение имеем!
– Правда? – я так удивилась, что отвела взгляд от Лени и озадаченно замолчала.
Песня кончилась. Я ждала цветов и оваций, но похлопала толпа совершенно равнодушно, а уж когда на экране высветилось «58 – Старайтесь петь лучше», и вообще разочарованно фыркнула.
– Они не правильность нот оценивают, а просто попадание в слова! – возмущался бородач. – Вот послушайте эту девицу…
Мы послушно повернулись – какая-то веселая пигалица задорно выводила «Виновата ли я» абсолютно мимо нот, но зато четко в ритм. Песня кончилась, машина выдала «100 баллов – Поздравляем, вы поете идеально!», толпа взорвалась аплодисментами и восторженными криками.
– Вот видите! – развел руками бородач.
– Ладно вам! – утешил его друг. – Для дуэта без единой репетиции вы спели просто шикарно.
– А вот там, в начале второго куплета, когда я паузу сделал, вам как раз надо было вступать, – горячо сказал бородач.
– А потом в припеве… – похватил Леня.
Я посмотрела на часы – ничего себе! Я думала, мы только подошли, а оказывается, уже столько времени у этого караоке пасемся…
Я потянула Леню за рукав и тихо сказала:
– Опоздаем на автобус.
– Что? – нехотя повернулся он.
Я молча показала ему часы.
– А, да, – опомнился он.
– Нам пора, – извиняющимся тоном сказал он новым друзьям. – У нас последний автобус…
– Ну удачи вам, – энергично отозвались бородачи. – Приятно было познакомиться!..
– А у вас визитки случайно нет? – ввернула я.
– Да, есть, конечно, – первый бородач пошарил по карманам.
Я уже подумала, что не судьба, но он все же выудил из заднего кармана брюк изрядно помятую карточку. Я тем временем нашарила в сумке свою. Надо же, а думала, все выложила перед отпуском, чтобы ничего о работе не напоминало!
– Спасибо! – обрадовалась я. – И вы возьмите!
– Ты зачем визитку попросила? – шипел Леня, когда мы бежали по набережной, расталкивая толпу. – Понравились дяденьки?
– Совсем дурак, да? – возмутилась я. – Они из Большого театра!
