Жизнь и деятельность Бальтазара Коссы - Александр Парадисис

Читатель, верно, догадался уже, что это были наш герой, его любовница и двое его сподвижников — те, кому удалось уцелеть при гибели пиратского флота, когда затонули корабли, их экипажи и «пассажиры» — скованные цепями рабы. А вместе с ними и всё награбленное добро.

Лодка с потерпевшими кораблекрушение целые сутки носилась по морю. Они были похожи на трупы, когда на утро второго дня сильный толчок вывел их из глубокого оцепенения — лодка села на мель у берега.

— Мы должны спрятаться где-нибудь, — сказал Косса. — Боюсь, что в этих местах нас знают по нашим старым делам. Вспомните, что мы сделали в Равелло и в Позитано. Надо дождаться рассвета, узнать, где вы находимся, и соблюдать осторожность.

Как хотелось его спутникам остаться на песчаном берегу, лечь и выспаться! Но Косса был неумолим. И, несмотря на страшную усталость, они двинулись в горы, и только там, среди дубов и кустарника, заснули мёртвым сном.

Вдруг Косса проснулся и вскочил на ноги. Рядом крепко спали его спутники. Нет, ему не показалось. Неподалёку слышалось позвякивание колокольчиков козьего стада, а рядом со спящими стоял какой-то человек и смотрел на них.

Наш герой не выдал своего волнения. Хитрец, он незаметно посмотрел направо, налево, чтобы определить местность, кинул взгляд на берег, на позолоченные солнцем крыши деревенских домиков, на городишки, тонувшие в зелени, на небо, на море. Затем с безразличным видом, хотя по телу у него пробежала дрожь, перевёл взгляд на стадо и с деланным спокойствием обратился к пастуху:

— Хороший человек, продай мне ослика. Нам надо как можно скорее быть в Меркато, а жена не может идти.

Он вынул из-за пояса кошелёк, достал из него цехин и протянул пастуху. Тот не выразил готовности взять его, и Косса достал ещё цехин.

— Вот, даю за твоего дохлого осла два золотых цехина…

Косса тут же разбудил своих спутников, помог Яндре сесть на осла, и все двинулись козьей тропой по направлению к Меркато.

— Знаете, куда мы попали? — заговорил Косса, когда они остались одни. — Куда выкинуло лодку? Рядом с Равелло и Амальфи. Туда, где полгода назад мы ограбили все деревни.

— О-ох! — простонал гигант. — Всё пропало! Несдобровать нам! — И начал причитать и ругать себя.

— И чего ты вечно хнычешь, несчастный? — прикрикнул на него Косса. — Мы пойдём не туда, куда я сказал пастуху. Я нарочно сказал, что мы пойдём в Меркато. Мы пойдём в обратную сторону, в Ночеру. Слышишь ты, плачущая богоматерь?

— Дорогой мой капитан, не сердись на меня понапрасну, — сказал Гуиндаччо. — Я только добра хочу, хочу, чтобы ты был осторожнее.

Три дня пришлось потратить путникам, чтобы добраться до Ночеры. Они выбились из сил, так как на пути к Ночере встретили множество препятствии. Им приходилось лавировать между отрядами неаполитанских королевских войск, которые тоже двигались к Ночере или расположились на привал у дороги. В последний день пути Косса и его спутники нагнали группу крестьян, человек пятнадцать, которые следовали за войсками в Ночеру.

Видимо, нашему герою и его спутникам не суждено было войти в город свободными. До Ночеры оставалось не более получаса пути, когда вооруженные дубинками крестьяне неожиданно напали на Балтазара и Гуиндаччо. Напрасно Косса угрожающе размахивал стилетом. Их было слишком много. И всё же трое крестьян получили удары стилетом, двое из них упали бездыханными. Но их оставалось ещё достаточно! Один крестьянин дубинкой вышиб из рук Коссы стилет. Крестьяне схватили путников, связали и повели в Ночеру. Их доставили к крепостной башне и втолкнули всех четверых в камеру, где и одному-то человеку было тесновато.

— Мы прекрасно устроились! — иронически произнес вечный нытик Гуиндаччо. — И надо же было высадиться именно здесь! Другого места не нашлось, что ли?

— Замолчи ты плакса, мерзкий слизняк, архитрус! — Злобно закричал на него Косса, взбешённый постигшей их неудачей. — Тебя хлебом не корми, дай только поныть. Замолчи наконец, не раздражай меня, а то я тебя пристукну! Глупая ты цикада, безмозглый идиот, разве ночью мы видели, куда выбрасывает лодку? А её выбросило как нарочно туда, где всего лишь несколько месяцев назад мы грабили и убивали! Глупец, слюнтяй, замолчи лучше! Я так зол, что могу ненароком задушить тебя…

И вдруг его слова утонули в страшном грохоте. Стелы крепости содрогнулись.

— Боже мой, — произнес Гуиндаччо, молитвенно вздымая руки. — Ах! Не успел я выполнить своего обета!

Тяжёлая рука Коссы опустилась на спину гиганта. Тот упал, треснувшись головой о мраморные плиты. Но тут за стенами крепости раздался новый удар, за ним второй, потом третий…

«Что происходит? — задумался Косса, забыв о повергнутом «драконе». — Неужели стреляют по крепости? Но ведь город находится в глубине королевства, и, насколько мне известно, войны сейчас нет. Что же это может быть?»

Он вспомнил о королевских войсках, направлявшихся к Ночере, которые они видели по пути, и снова спросил себя: «Что всё это значит?»

Воин крепостной стражи, вооружённый копьем, появился в дверях вместе с надзирателем, который запер их в камеру. Надзиратель сделал знак Коссе следовать за ним.

Поднимаясь по лестнице, Косса с удивлением рассматривал богатое убранство крепостных помещений. Ему не приходилось до сих пор видеть такой роскоши. Но вот что-то заставило его вздрогнуть. Проходя мимо какой-то открытой двери, он увидел большую полупустую комнату и страшные предметы в ней: плети с узлами и без узлов, бурдюки с водой, веревки, ножи, острые колья, щипцы, клинья, разные пилы, столы, на которые клали истязуемых, и другие орудия пыток.

Коссу привели в огромный зал, занимавший весь верхний этаж крепости. Оттуда открывался вид на Ночеру.

Грохот не умолкал, удары по крепости не прекращались.

Косса старался разглядеть через окно, что происходит. Он увидел, что город окружен какими-то войсками. Люди стреляли из катапульт — орудий, которые обрушивали на здания огромные камни.

На какой-то миг Косса забыл о положении, в котором он находится, его занимала только одна мысль: что тут происходит? Это не королевские войска! Войско, окружившее город, было местным! Что же творится? Кого обстреливают?

В глубине зала, в кресле, которое стояло на деревянном помосте высотой около полуметра и напоминало трон, сидел человек лет шестидесяти, с серьёзным и строгим лицом. Человек этот устремил на Коссу пронизывающий взгляд, словно изучал его.

— Ты Косса? — коротко спросил он.

Балтазар обратил внимание на то, что все присутствующие опустились на колени. Лишь он один остался стоять, гордый и непреклонный.