Полное собрание сочинений. Том 34. Июль-октябрь 1917 - Владимир Ленин (Ульянов)

III

Было бы, конечно, величайшей наивностью принимать «судебные дела», поднятые министерством Церетели, Керенского и Ко против большевиков, за действительные судебные дела. Это была бы совершенно непростительная конституционная иллюзия.

Эсеры и меньшевики, войдя в коалицию с контрреволюционными кадетами 6 мая и приняв политику наступления, т. е. возобновления и затягивания империалистской войны, оказались неизбежно в плену у кадетов.

Как пленники, они вынуждены участвовать в самых грязных делах кадетов, в самых подлых клеветнических подвохах их.

«Дело» Чернова{29} быстро начинает просвещать и отсталых, т. е. подтверждать правильность этого нашего взгляда. А за Черновым «Речь» травит уже и Церетели, как «лицемера» и «циммервальдиста».

Теперь и слепые увидят, и камни заговорят.

Контрреволюция сплачивается. Кадеты – вот ее основа. Штаб и военные начальники, Керенский в их руках, черносотенные газеты к их услугам – таковы союзники буржуазной контрреволюции.

Гнусные клеветы на политических противников помогут пролетариату поскорее понять, где контрреволюция, – и смести ее во имя свободы, мира, хлеба голодным, земли крестьянам.

Написано между 22 и 26 июля (4 и 8 августа) 1917 г.

Напечатано 26 и 27 июля 1917 г. в газете «Рабочий и Солдат» №№ 3 и 4. Подпись: Η. Ленин

Печатается по рукописи

О конституционных иллюзиях{30}

Конституционными иллюзиями называется политическая ошибка, состоящая в том, что люди принимают за существующий нормальный, правовой, упорядоченный, подзаконный, короче: «конституционный» порядок, хотя его в действительности не существует. Может показаться на первый взгляд, что в современной России, в июле 1917 года, когда конституции никакой еще не выработано, не может быть и речи о возникновении конституционных иллюзий. Но это – глубокая ошибка. На самом деле весь гвоздь всего современного политического положения в России состоит в том, что чрезвычайно широкие массы населения проникнуты конституционными иллюзиями. Нельзя ровно ничего понять в современном политическом положении России, не поняв этого. Нельзя сделать решительно ни одного шага к правильной постановке тактических задач в современной России, не поставив во главу угла систематическое и беспощадное разоблачение конституционных иллюзий, раскрытие всех их корней, восстановление правильной политической перспективы.

Возьмем три мнения, наиболее типичные для современных конституционных иллюзий, и разберем их повнимательнее.

Первое мнение: наша страна переживает канун Учредительного собрания{31}; поэтому все происходящее теперь имеет временный, преходящий, не очень существенный, не решающий характер, все будет вскоре пересмотрено и окончательно установлено Учредительным собранием. Второе мнение: известные партии, – например, эсеры или меньшевики или союз их – имеют явное и несомненное большинство в народе или в «влиятельнейших» учреждениях, вроде Советов; поэтому воля этих партий, этих учреждений, как и вообще воля большинства народа не может быть обойдена или тем более нарушена в республиканской, демократической, революционной России. Третье мнение: известная мера, например, закрытие газеты «Правда», не узаконена ни Временным правительством, ни Советами; поэтому она является лишь эпизодом, случайным явлением, она никак не может быть рассматриваема, как нечто решающее.

Перейдем к разбору каждого из этих мнений.

I

Созыв Учредительного собрания обещан Временным правительством еще первого состава. Оно признало главной своей задачей доведение страны до Учредительного собрания. Временное правительство второго состава назначило срок созыва Учредительного собрания на 30 сентября. Временное правительство 3-го состава, после 4 июля, торжественнейшим образом подтвердило этот срок.

А между тем 99 шансов из ста за то, что в этот срок Учредительное собрание созвано не будет. Будь оно созвано в этот срок, – 99 шансов из ста опять-таки за то, что оно будет столь же бессильно и никчемно, как первая Дума{32}, – пока не победит вторая революция в России. Чтобы убедиться в этом, достаточно отвлечься хоть на минуту от той шумихи фраз, обещаний и мелочей дня, которая засоряет мозги, и поглядеть на основное, на всеопределяющее в общественной жизни: на классовую борьбу.

Что буржуазия в России теснейшим образом слилась с помещиками, это ясно. Вся пресса, все выборы, вся политика партии к.-д. и партий правее их, все выступления «съездов» «заинтересованных» лиц доказывают это. Буржуазия превосходно понимает то, чего не понимают мелкобуржуазные болтуны из эсеров и «левых» меньшевиков, именно, что нельзя отменить частную собственность на землю в России, и притом без выкупа, без гигантской экономической революции, без взятия под общенародный контроль банков, без национализации синдикатов, без ряда самых беспощадных революционных мер против капитала. Буржуазия превосходно понимает это. И в то же время она не может не знать, не видеть, не осязать, что громадное большинство крестьян в России не только выскажется теперь за конфискацию помещичьих земель, но и окажется значительно левее Чернова. Ибо буржуазия знает больше нашего как о том, сколько частичных уступочек делал ей Чернов хотя бы с 6 мая по 2 июля в вопросах об оттягивании и урезывании различных крестьянских требований, так и о том, сколько труда стоило правым эсерам (Чернов ведь считается у эсеров «центром»!) на крестьянском съезде{33} и в Исполнительном комитете Всероссийского Совета крестьянских депутатов «успокаивать» крестьян и кормить их завтраками.

Буржуазия отличается от мелкой буржуазии тем, что из своего экономического и политического опыта она извлекла понимание условий сохранения «порядка» (т. е. порабощения масс) при капиталистическом строе. Буржуа – люди деловые, люди крупного торгового расчета, привыкшие и к вопросам политики подходить строго деловым образом, с недоверием к словам, с уменьем брать быка за рога.

Учредительное собрание в современной России даст большинство крестьянам более левым, чем эсеры. Это буржуазия знает. Зная это, она не может не бороться самым решительным образом против скорого созыва Учредительного собрания. Вести империалистскую войну в духе тайных договоров, заключенных Николаем II, отстаивать помещичье землевладение или выкуп, – все это – невозможное или неимоверно трудное дело при Учредительном собрании. Война не ждет. Классовая борьба не ждет. Даже короткий промежуток времени с 28 февраля по 21 апреля наглядно показал это.