Путешествия в прошлое и будущее - Владимир Обручев

В воздухе над лугом изредка проносились, разинув зубастые пасти, летучие ящеры величиной с гуся. Я заметил, как один из них упал камнем в траву, потом поднялся, держа в зубах какого-то буро-желтого зверька, который еще барахтался.

Ящер унес свою добычу на дерево соседней рощицы, к которой мы подходили, и уселся на сук, собираясь пообедать. Наш палеонтолог поднял электрическую винтовку и выстрелил. Ящер выронил свою жертву и сам упал вместе с ней. Когда мы подошли, оба зверя уже не двигались, и мы подобрали их, чтобы рассмотреть подробнее уже в ракете.

Роща состояла из больших папоротников, хвощей, цикадовых, похожих на пальмы, с густым подлеском из разнообразных кустов. Наш ботаник, конечно, наломал веток растений разных пород с цветами. По листьям ползали голые и мохнатые гусеницы, бегали мелкие и крупные жуки, в воздухе реяли стрекозы и другие крылатые насекомые разных форм и цветов. Их было так много, что иные то и дело налетали на нас и падали на землю или садились на платье, так что приходилось их стряхивать. Насекомых преследовали небольшие крылатые ящеры, проворнее крупных, хватали и садились с добычей на ветки деревьев и кустов, чтобы проглотить ее без помехи. Рощи, особенно с теневой стороны, изобиловали этими насекомыми и их преследователями.

Миновав рощу, мы спустились к пляжу большого озера, усыпанному мелкой галькой ярко-красного цвета, — представьте себе этот удивительный пейзаж! Здесь мы сразу наткнулись на больших черепах, занятых кладкой яиц. Своими толстыми когтистыми лапами они разбрасывали гальку в стороны, вырывали длинную впадину вроде желоба, и затем самка, двигаясь вдоль нее, укладывала один за другим десяток белых яиц, а самец, ползший немного левее, забрасывал их галькой. Щитки черепах были темно-желтые с темно-бурыми краями.

Какие-то продолговатые холмы невдалеке обратили на себя наше внимание тем, что они как будто вздрагивали. Эти движения выдавали, что это живые существа, а не валы гальки, набросанные прибоем. Мы приблизились и действительно увидели огромных зверей, вытянувшихся на пляже. Они, вероятно, отдыхали после обильной еды. Туловища их поднимались плоским горбом, от которого в одну сторону тянулся, понижаясь, огромный хвост, а в противоположную — нетолстая шея, оканчивавшаяся головой, совершенно крошечной по сравнению с массой тела. Окраска животных — буро-зеленая, с продольными более темными полосками усиливала их сходство с валиками прибоя. Над ними роями вились крупные мухи и пытались садиться им на спину. Вздрагивая, животные отгоняли их.

Мы остановились шагах в сорока от зверей. Наш палеонтолог, посмотрев в бинокль, объяснил нам, что это, вероятно, бронтозавры — безобидные пожиратели водорослей. Они пугают только массой своего тела.

Нам захотелось узнать, как будут выглядеть эти земноводные чудовища, когда они встанут во весь рост. Не подходя ближе, палеонтолог выстрелил в воздух. Бронтозавры вскочили довольно проворно, несмотря на размеры их тела. Вытянув хвосты и подняв головы, они побежали, покачиваясь на ходу, к воде. Их было четыре. Тяжело ступая массивными ногами, похожими на ноги бегемота, и разбрызгивая воду во все стороны, они зашли в озеро до половины брюха, остановились и, повернув головки в нашу сторону, рассматривали нарушителей их послеобеденного отдыха. Теперь было видно, что спина их поднималась выше поднятой руки человека среднего роста; длиной же, от головы до конца хвоста, они были метров в двадцать.

— И сколько такая махина должна ежедневно поглощать растительности для своего существования! — воскликнул ботаник.

Но тут наше внимание было отвлечено другим зверем, который, очевидно, заметив бронтозавров, выскочил из рощи и, делая крупные прыжки, приближался по пляжу к нам.

— Хищник и, наверное, опасный! — заметил палеонтолог.

Наш пилот, опытный стрелок, поднял винтовку, выждал приближения зверя и выстрелил разрывной пулей. Хищник свалился на скаку. Мы подошли к нему, когда он уже перестал шевелиться.

По форме тела зверь этот походил на игуанодонов, но был стройнее их, что и способствовало быстроте его движений. У него была более крупная голова с большой пастью, снабженной острыми зубами, с большим рогом на переносице и несколькими поменьше на шее. Передние ноги — небольшие, с когтистыми лапами, задние — массивнее, но не такие огромные, как у игуанодонов. Тело было покрыто мелкой чешуей, не стеснявшей его движений. Этот хищник был гораздо проворнее игуанодонов. Судя по быстроте его бега и величине скачков, он был их опасным врагом. Но он мог, очевидно, справиться и с громадным неуклюжим бронтозавром, вскочив ему на нижнюю часть шеи и перекусив артерии.

Едва мы успели рассмотреть этого ящера, как из надвинувшихся густых туч полил дождь, заставивший нас поспешно направиться к своему снаряду и укрыться в нем. Пока мы добрались до ракеты, дождь превратился в проливной, и через сеть ливня почти ничего нельзя было рассмотреть.

Мы прождали несколько часов, но погода не улучшалась. Так во время дождя мы и покинули эту мокрую планету, красивый блеск которой, при взгляде на нее издали, очевидно, обусловлен густой пеленой туч, окутывающих ее поверхность и отражающих солнечный свет.

Пока мы сидели в ракете в ожидании прекращения ливня, мы могли обменяться впечатлениями относительно воздуха этой планеты. Воздух Венеры очень теплый и влажный. Мы чувствовали себя, словно в паровой бане, и по нашим лицам струился пот. Солнце пробивалось через тучи только на несколько мгновений, и диск его казался нам вдвое больше, чем с Земли.

Проведя сутки (по нашему времени) на поверхности Венеры, мы находились вне снаряда около двух часов. Но для первого знакомства с планетой и этой небольшой экскурсии было достаточно.

Поднявшись, мы пробились опять через густые тучи и взяли направление к нашей Земле, которая с Венеры виднелась на небосклоне в виде крупной звезды. Было интересно видеть, как она постепенно увеличивалась, а Венера уменьшалась. Скоро мы смогли уже различать на Земле очертания морей в виде больших ровных темных площадей, тогда как материки представлялись неровными пятнами со светлыми цепями гор, покрытыми снегом, зелеными пространствами лесов, крапинками озер и линиями рек. Мы видели, как менялось освещение, как перемещались очертания материков и морей в связи с вращением планеты.

Когда мы пролетали вблизи нашей планеты, перед нами открылось ее западное полушарие. Так как время было около весеннего равноденствия, можно было хорошо различить зимний белый покров Канады, пестрые пятна на территории США в центре материка, переходящие на юге в желтый цвет прерий Техаса, а южнее — светлые извилистые цепи Кордильер среди равнин Мексики, уже одевшихся в яркий весенний наряд. Дальше на юге, суживаясь между двумя океанами, пестрела Центральная Америка с извилинами горных цепей.