Любовники - Джастин Валенти

– А ты его? – ехидно заметил Пол. – За последние несколько дней ты продемонстрировала такую неизбывную и совершенно невостребованную страсть, что у меня возникают серьезные сомнения на этот счет.

Николь лишь горестно вздохнула.

– Здесь – Венеция, а там – реальная жизнь со всеми ее сложностями и проблемами. Наступит время – и ты не сможешь противиться обаянию юных и красивых женщин с нежной кожей и упругим телом.

– Матерь Божья! – взбеленился Пол. – Ну что тебе еще надо? Гарантии? Да если хочешь знать, я и сейчас уже имею немалый опыт по этой части. Через некоторое время ты сама можешь отвернуться от меня и предпочесть богатого, знаменитого и обласканного всеми Эдварда. Кто знает, как повернется наша жизнь? Кроме того, я вполне допускаю, что могу не состояться в качестве удачливого композитора…

– Ну, в этом нет никаких сомнений, – запротестовала Николь. – И вот тогда-то ты станешь избегать моего общества и стесняться показывать меня своим друзьям. «Нет, – будешь объяснять им ты, – это не мама, это ее лучшая подруга». А когда моя голова поседеет…

– Я тоже выкрашу свои волосы под седину, отращу огромную бороду и куплю себе трость…

– А когда ты рассердишься на меня, – продолжала как ни в чем не бывало Николь, – то станешь обзывать старой каргой…

– А ты меня – сопливым юнцом…

– А я даже не смогу соврать насчет своего возраста, так как он указан во всех справочниках…

– Зато я смогу врать сколько угодно насчет своего. Все мои друзья в оркестре, кстати сказать, абсолютно уверены, что я нашел себе изумительную красотку, и никому из них в голову не приходит, что мы с тобой не ровесники.

– Да брось ты, Пол! – отмахнулась от него Николь. – К сожалению, я не выгляжу на двадцать два.

– Я тоже, – парировал тот. – Знаешь, в барах мне отпускали спиртные напитки, когда мне еще не было и пятнадцати.

– Кроме того, у меня жуткий и несносный характер.

– Ничего страшного, дорогая, я тоже не ангел.

– Однажды утром ты проснешься, посмотришь на меня и не поверишь, что когда-то любил эту старуху.

Пол обхватил ее сзади, крепко прижал руки к бокам и прошептал прямо в ухо:

– О нет, любовь – это метка на всю оставшуюся жизнь. Она неподвластна времени, ее след в душе неистребим. – Нежный поцелуй в шею должен был окончательно убедить Николь в его правоте.

На следующее утро они стали молча упаковывать вещи, стараясь не смотреть друг на друга. Прямо как преступники перед отправкой в тюрьму! Катер быстро доставил их в местный аэропорт, откуда они вылетели в Милан, чтобы очередным рейсом отправиться в Нью-Йорк. Удача окончательно им изменила: билеты оказались в разных салонах. Пришлось довольствоваться лишь воспоминаниями о чудесном времени в Венеции. Николь сидела в салоне первого класса и грустно потягивала кампари с содовой, а Пол в этой время коротал время в экономическом классе, ни на минуту не расставаясь с крепким пивом. Единственное, что их немного утешало, так это то, что они как бы привыкали к длительной разлуке на родине.

В Нью-Йорке они вышли в разное время, порознь получили свои вещи в багажном отделении и только в зале ожидания встретились вновь, чтобы вскоре расстаться на неопределенный период. У обоих на глазах блестели слезы.

– Я люблю тебя, Пол, – все-таки не выдержала Николь и понуро опустила голову.

Через несколько минут они уже мчались на такси в город.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава 1

Эдвард обнял жену, но та быстро отвернулась, чтобы избежать поцелуя в губы. Он почувствовал в ней какое-то странное напряжение и отпрянул, изучающе посмотрев на нее.

– Что случилось?

Николь часами репетировала эту ситуацию, но все слова куда-то разом подевались, в душе осталась лишь глухая боль.

– Нам надо поговорить, – с трудом выдавила она. – Не знаю, с чего начать и вообще как тебе сказать…

Эдвард посмотрел на ее бледное лицо, широко открытые глаза, в которых уже блестели слезы, и подумал, что жена заболела.

– Слушай, дорогая, что бы там ни было, я готов тебя выслушать. Не терзай меня догадками.

Николь опустила голову и закрыла лицо руками.

– Эдвард, я очень виновата. Прости меня!

– За что? Ради всего святого, скажи, что стряслось!

Она не смела поднять на него глаз.

– Я… я нахожусь здесь уже два дня и все это время провела в студии с… с Полом Лурье.

Эдвард качнулся, как будто его ударили по лицу.

– Это невозможно! Невероятно! Не могу поверить!

По скорбному выражению лица жены он понял, что она сказала правду. Не долго думая Эдвард подошел к бару, откупорил бутылку с джином, наполнил два стакана, добавил льда и плеснул немного вермута.

Николь взяла свой стакан и залпом осушила его.

– За здравый ум и светлую память, – шутливо приподнял он стакан и так же быстро его осушил. – А теперь, дорогая, успокойся и расскажи толком, что с тобой произошло.

Николь начала издалека. Она рассказала, как много лет назад познакомилась с Гарретом и провела с ним пару недель, а недавно встретила в Венеции, но он сделал вид, что не узнал ее.

– Черт возьми, – взбеленился Эдвард, – какое это имеет отношение к Полу и ко всему прочему?! Я никогда не интересовался твоим прошлым, не собираюсь этого делать и сейчас.

– Да, но с этого-то все и началось, – судорожно сглотнула она. – Эдвард, поверь мне, я не хочу причинять тебе страдания. – Собравшись с силами, она рассказала мужу о последнем концерте, о своей встрече с Полом в Лондоне и наконец добралась до Венеции.

Эдвард долго смотрел на нее испытующим взглядом, все еще не веря своим ушам.

– Теперь я понимаю, почему ты решила остаться в Венеции еще на несколько дней. Чтобы встретиться с этим смазливым развратником!

Николь отчаянно заморгала глазами.

– Нет-нет, Эдвард, это не так! Я не знала, что он там.

– Ну хорошо, – решил Эдвард и махнул рукой. – Я все могу понять: это был легкий флирт, который вполне можно объяснить романтическим влиянием Венеции – южное солнце, лунные ночи и все такое. Я очень ценю твою откровенность и готов простить минутную слабость. Давай забудем об этом навсегда.

В груди Николь что-то оборвалось.

– Нет, Эдвард, все не так просто. Дело в том, что я люблю Пола и мы уже живем вместе некоторое время.

– Но это же абсурд! – нервно захихикал тот с перекошенным от гнева лицом. – Нет, не могу поверить!

– Это правда, Эдвард.

– Ты хочешь сказать, что готова забыть обо всем, что было между нами в течение восемнадцати лет? Ради чего?

Николь знала, что ей будет очень нелегко, но все оказалось еще сложнее.