Объявленный Армагеддон - Александр Сухов

— Как у вас там сегодня? — спросил Зенон, чтобы хоть как-то начать разговор. — Все спокойно?

— Где уж там, — махнула ручкой Кайла, — генерал с утра на ногах. Тут и о безопасности наследника позаботься, а еще почитай с полдня твой рыжий начальник Максай проторчал в его кабинете. О чем говорили, не знаю, но после этих посиделок Батя весь остаток дня названивал в Царьград. С кем-то из столичных чиновников разговаривал на повышенных тонах, но о чем, я не разобрала. — Затем девушка посмотрела на Зенона своими огромными глазищами и как бы ненароком спросила: — А ты, Зен, часом не в курсе, что происходит? Твоя вчерашняя задержка, случайно не связана с сегодняшней суматохой?

— Ну что ты, Кай, — не моргнув глазом, соврал Зенон, — разве высокое начальство отчитывается перед скромным поручиком. Сегодня, к примеру, мы с Зууром целый день проторчали на центральном рынке — искали одного важного свидетеля. Поэтому о том, что творилось в управе, я узнал лишь от тебя.

Поскольку разговор коснулся центрального рынка, Зенон посчитал момент весьма подходящим, чтобы преподнести девушке приобретенный в лавке джуда перстенек. Вообще-то заняться этим он планировал непосредственно перед ее домом, но коль уж так получилось, грех не воспользоваться удачным моментом.

— Кай, — густо краснея, Зенон извлек из кармана обитую бархатом коробочку, — на рынке по случаю мне повезло приобрести одну вещицу, надеюсь, она тебе также понравится. Вот, пожалуйста, прими это на память.

С этими словами он вручил девушке свой презент. Получилось это у него не очень галантно, зато от души искренне.

Растерянная Кайла машинально приняла коробочку и, надавив на кнопку запорного устройства, откинула крышку. Наградой стараниям Зенона стали восхищенный вздох и счастливый взгляд ее огромных как два горных озера глаз. Без какого-либо чванства она бережно взяла перстень и осторожно надела на безымянный пальчик правой руки, как бы ненароком давая понять, что не просто принимает подарок от поклонника, а принимает его со значением: мол, местечко под обручальное колечко застолблено, так что Зенон может не беспокоиться насчет увивающихся вокруг нее наглых ухарей. После чего она поднесла к глазам руку с перстнем и какое-то время молча любовалась искусной работой ювелирных дел мастера.

— Откуда тебе известно, что бирюза, наряду с сапфиром, мой камень?! И с размером не ошибся! Красотища, просто жуть! Дорого, наверное?

— Это все заслуга одного джуда, — откровенно признался юноша, — Бен Иехуда оказался не просто ювелиром от бога, а самым настоящим волшебником…

— Так ты купил этот перстенек у самого Бен Иехуды?! — непроизвольно воскликнула Кайла.

— Ну да, — пожал плечами юноша. — А что тут такого?

— Видишь ли, Зен, обладать какой-нибудь вещицей работы этого мастера — заветная мечта многих женщин Синегорья и не только. К нему приезжают богатые клиенты из самого Царьграда и даже из-за рубежа. Боюсь, что после покупки перстня в твоем кармане не осталось даже медного гроша и мне очень неловко принимать от тебя столь ценный дар.

— Ах, это?! — беззаботно махнул рукой поручик. — Не беспокойся, знакомство Шимона Бен Иехуды с Зууром помогло мне получить значительную скидку. К тому же, под опекой тетушки Маары мне скорее грозит ожирение, нежели голодная смерть. Удивительно, как при таком съестном изобилии сама она умудряется сохранять девичью хрупкость?..

Разговор о Мааре Бушуй Зенон завел не случайно — исключительно с целью направить беседу в сторону от щекотливой ювелирной темы. Кайла оказалась умницей, а не показушной щепетильной ханжой.

— В таком случае, я и моя мама готовы разделить с тетушкой Маарой хлопоты по обеспечению продуктами питания одного поручика, явно не страдающего отсутствием здорового аппетита. А за подарок большое спасибо. Поговаривают, что изделия этого мастера не просто красивые бирюльки — они обладают полезными магическими качествами.

С этими словами девушка поднялась на цыпочки и, приобняв за шею, хотела чмокнуть Зенона в щечку, но на этот раз наш герой был начеку и вместо щеки успел подставить в нужное место свои губы. Он резонно полагал, что уж теперь-то вполне искупил вину за вчерашнюю неявку на свидание. Ощутив мягкое прикосновение юношеских губ к своим губам, Кайла поначалу была немного обескуражена, но очень быстро вошла во вкус, и благодарственный чмок перерос в нечто долгое, пьянящее, необъяснимо волнующее, но самое главное, никем из них доселе неизведанное.

Лишь отстранившись от восхитительного ротика, чтобы хоть немного перевести дух, Зенон почувствовал острую боль в шее, причиняемую зажатым в руках Кайлы колючим букетом. И, решив для себя, что в следующий раз будет более осмотрительным при выборе цветов, вновь жадно прильнул к жаждущим губкам любимой, не обращая далее никакого внимания на впившиеся в кожу острые шипы…

Через какое-то время Кайла и Зенон осознали, что находятся посреди пусть хоть и не очень многолюдной улицы, но все-таки при достаточном скоплении народа, а также то, что случайные прохожие начинают обращать самое пристальное внимание на целующихся молодых людей. Один конопатый сорванец лет семи или восьми прошепелявил щербатым ртом в их адрес: «Тили, тили тесто, жених и невеста!». Зенон продемонстрировал излишне развязному пацану свой нехилый кулак, скорчив при этом самую угрожающую рожу. Мальчишку как ветром сдуло, но это никак не повлияло на прочих любопытствующих граждан, продолжавших пялиться на красивую пару.

Смущенная Кайла, все-таки проявила инициативу первой: крепко сжав ладонь Зенона своей маленькой ладошкой, она как можно быстрее увлекла сомлевшего от счастья юношу прочь от любопытных глаз…

Опомнился Зенон лишь у самого дома девушки. Ничуть не стесняясь взоров соседей, кои никогда не упустят возможности понаблюдать за тем, что творится на их улице, он нежно обнял ее за тонкую талию и привлек к себе.

Кайла также ничуть не стеснялась посторонних взглядов и без колебаний прильнула к чувственным губам молодого человека.

«Плевать на досужие сплетни кумушек, — думала она, — плевать на мораль и нравственность. Главное, что рядом со мной тот, которого я так долго ждала и наконец-то дождалась».

— Я люблю тебя, Кайла. И хочу, чтобы мы всегда были вместе.

Царящая в голове девушки сумятица поначалу помешала ей осознать смысл услышанного. Впрочем, когда она наконец-то постигла суть сказанного юношей, порядка в ее красивой головке это вовсе не прибавило. Наоборот, в мыслях и чувствах образовалось непривычное коловращение, и в полном соответствии с законами жанра, именуемого мелодрамой, опьяневшая от счастья Кайла, едва не грохнулась в обморок, подобно какой-нибудь кисейной барышне прямо на глазах любопытствующих соседей. Но, как говорится: «От счастья не умирают», во всяком случае, надолго. К тому же, несмотря на внешнюю мягкость, Кайла всегда отличалась от прочих своих подруг несгибаемым характером и твердой волей, что и позволило ей, не выскочить замуж за первого встреченного смазливого офицерика, а дождаться того единственного, о ком мечтала всю жизнь. Поэтому девушке все-таки удалось устоять на ногах.