Сепар - Поселягин Владимир Геннадьевич

Троих послал к лестнице, чтобы заблокировали её. Без оружия против штурмовой группы, что готовилась наверху, спешно, им не продержаться, но хотя бы предупредят. Да и я там побывал, дверь приварил к косяку Силовой Ковкой. Пока выбьют, время будет. Хотя слабо приварил, сил мало, ударят посильнее и выбьют, и взрывчатка не потребуется. Все камеры открыл, и мы спустились вниз, открывая решётчатые двери. Охранники, что тут были, уже сбежали, по зданию и подвалу выла сирена тревоги. На этом самом нижнем этаже тоже двадцать камер. Шесть вскрыли парни ломиком, нашли где-то, отжали магнитные замки, остальные я открыл. Причём демонстративно карточкой-ключом, как будто та могла помочь, хотя на самом деле перемыкал контакты и замки отключались. Троих из сидельцев пришлось удавить, желающие легко нашлись, из нациков, шум подняли, своих звали. Из наших, россиян, а их девять было, сегодня ещё одного привезли, контуженый десантник, двое неходячих, так избиты, да и пытали их. Одному два пальца отрезали на правой руке. У одного из Чечни обгорелая борода, явно прижгли чем-то, травмы по всему телу, идти не мог. Несли двое, но он, яростно вращая глазами, только рычал, стараясь им помочь. Успели все камеры открыть, когда сверху трое прибежали (двери там ломали, счёт пошёл уже на секунды), так что, ковыляя, я рванул к дальней стене, где висел щит противопожарный, бутафорские пожарные инструменты, но я сунул руку под щит, и раздался щелчок – часть стены отошла. Это был замаскированный эвакуационный ход для сотрудников. Здание новое, предусмотрели, если переворот будет и штурм.

– Один из охранников сообщил перед смертью, – хриплым голосом сказал я.

Солгал, туннель и вход в него я Видением обнаружил, даже с замком успел разобраться, как открывается. Первые желающие из местных рванули в тёмный туннель, ну и мы за ними. Дверь закрыли, долго гадать, куда мы делись, не будут, так что стоит поторопиться, чтобы нас на входе не перехватили. На выходе, а туннель выходил в подвал одной из ближайших пятиэтажек, Видение показало, когда дошли, мне пришлось пробираться через толпу и открывать дверь, фашисты не могли найти запор, уже хотели выбить. Ещё светло было, большая часть, что в гражданском, по-тихому разбегались, пряча избитые лица. Мы же закрыли дверь, она тут тоже замаскирована была, я выглянул из подвала и подъездной двери и сказал своим вниз:

– Там «Газель» грузопассажирская на парковке стоит. Постараюсь завести и подогнать задом к подъезду. Сразу забирайтесь, грузитесь, и уезжаем, пока район не перекрыли.

– Ты думаешь выбраться из Киева? – спросил подполковник, встав на ступеньках лестницы, что вела в подвал, остальные ниже были.

– Мы в Киеве?

– Да. Ты не знал?

– Нет.

На этом я оборвал разговор, времени мало. У двоих, что кормёжку разносили, я маску позаимствовал, чёрная, одна на двоих, защитная. Однако сейчас никто про коронавирус не вспоминал. Надел её, чтобы хоть как-то синяки прикрыть, слабо помогло, да и такое амбре от меня, наверняка глаз резало, но ничего, вышел и, стараясь не шататься, дошёл до машины, тут метров сто было. Сначала открыл замок на задней двери, чтобы парни в грузовой отсек забраться смогли, потом отворил пассажирскую дверь и водительскую, телекинез рулит, но сил мало осталось. Запустил двигатель машины, завелась сразу, машина побегала, но видно, что водитель за ней ухаживает. Рекламных надписей на её белых боках не было, так что кому та принадлежит, непонятно. Не давая прогреться, сдавая назад, я подъехал к подъезду и из него наши рванули, ждали, все, кого мы из камер освободили, уже разбежались. Там четверо сами идти не могли, но их унесли, нашлись те, кто согласился помочь, правда, пришлось заставить, иначе бы бросили. Пятеро в кузов, четверо на заднее сиденье, вперёд не садились, обзор хороший, а сзади тонировка. Вот так и покатил со двора, выехал на улицу, видя, как появляются военные, похоже оцепляют район, беглецы ещё мелькали между домов, надеюсь, уйдут, и покатил прочь. Успели. Мы и квартал покинули, и район, двигаясь в центр город, я в сторону верхушек небоскрёбов рулил.

– Так какой план? – всё не унимался подполковник, стараясь поменьше двигать челюстью, похоже та у него была сломана, как и у меня, немалый синяк наливался.

Сам я сидел впереди, но в куртке военных сил ВСУ, особо внимания не привлекал, маска частично закрывала следы побоев, так что катили спокойно, не превышая скорости, проехав пару постов на перекрёстке. Тероборона, похоже, многие в гражданском и с автоматами. У некоторых гранатомёты были. Иностранные. Отвечать нужно настырному летуну, поэтому я сказал:

– Город покидать не будем. Отсидимся в какой-нибудь пустующей квартире. Дверь открою, тут не вопрос. Главное еды добыть. У меня гривны, вон, кстати, держите, пересчитайте. Заедем в какой-либо продуктовый магазин, и кто из ваших, что выглядит поприличнее, сбегает, закупится. Берите высококалорийной еды, готовой к употреблению. Обувь дам. На мне берцы сорок второго размера, вторая пара, что на полу лежит, сорок третьего. Выберите сами, кто пойдёт из вас четверых. Маску тоже дам, как и второй поясной ремень, с охранника. Пусть уже готовится. То, что форма наша, думаю, местные жители и не поймут сразу. Долго стоять у магазина не стоит. Поищем небольшой, что на первых этажах многоэтажек. Потом покатаемся, как стемнеет, найдём квартиру, я вас там оставлю, отгоню машину, чтобы нас по ней не нашли, и вернусь. Без еды долго не продержимся. Дня три-четыре, и я вас вывезу из города, на самом деле это не сложно.

– Раз план такой, будем ему следовать.

Быстро выяснилось, что у четверых, что сидели в кабине со мной, только у одного сорок второй, у троих других больше размер ноги. Пришлось на ходу нагибаться, чтобы поднять ту пару сорок третьего размера, что я всё это время носил, и бросил на пол. Пусть на размер больше, но лучше это, чем совсем ничего.

– Восемьсот шестьдесят две гривны. И мелочью ещё, – закончив подсчёт содержимого кошелька, известил подполковник.

– Хватит, надо бы ещё в аптеку заглянуть, прихватить антибиотики, перевязочные. Если открыты будут. Мы уже штук десять проехали, только две открыты были. О, смотрите, хлебовозка разгружается, тут и встанем. Хорошее место, тихое.

Мы остановились, маску я уже передал, и выбранный боец, вроде тот танкист, поспешил в здание. Дальности Видения хватало, чтобы отслеживать помещение магазина, мы на тротуар заехали. Я заглушил двигатель, и мы стали ждать, парни в грузовом отсеке забеспокоились, но пока терпели, ожидая, что мы дальше делать будем. Жаль, окна нет в грузовой отсек, хотя бы сообщили, что делаем. Хотя нет, чуть повысить голос, и слышат, вот и сообщили, успокоив их. Ожидать было тягостно, и подполковник спросил:

– Ты сам кем будешь?

– Танкист, позывной Алмаз.

– А звание, фамилия, что за часть?

– У нас не принято сообщать. Хотя документы нацистам попали, смысла скрывать нет. Прапорщик Серов, командир танка из батальона «Дизель». В плен попал, когда гнал по нашему ближнему тылу трофейный танк. Мой в ремонте был, вот и привлекли экипаж к этой работе. Один был. Диверсанты сработали, сначала один ударил, потом второй, ну и меня погасило, очнулся только вчера в камере, оказывается, аж в Киеве. А был у Волновахи. Кстати, какое сегодня число?

– Семнадцатое марта.

– Значит, два дня был без сознания.

Я поглядывал по сторонам, в лопухи зеркал заднего обзора тоже, и увидел, как к нам подходили двое из теробороны, у обоих по автомату и гранатомёты за спиной. Мальчишки совсем, даже восемнадцати нет.

– Похоже нам оружие принесли. Вы сидите, я сам сработаю.

Открыв дверь, я выбрался и, обходя машину сзади, хлебовозка уже уехала, появился за спинами «воинов», дважды ударив по затылкам. Те начали валиться. Я тут же подхватил под мышки одного и, подтащив к корме машины, открыв дверь грузового отсека, сказал парням:

– Ловите бойца теробороны. Снимете всё, что ценное.

После этого и второго притащил, только автомат прихватил и с ним вернулся в кабину. Тела местных «защитников» потом где-нибудь выкинем, я их не убивал, так, оглушил сильно, не более. Автомат назад передал, один из парней схватил и, осмотрев, а это был АК-74, как и у второго, остался доволен. Снаряжён. Только посетовал, что запасных магазинов нет. Старые десантные подсумки остались на теле бывшего хозяина автомата. Конечно, свидетели были из бабулек, свежий хлеб многие покупали, но тут наш парень с шестью пакетами-майками вышел, полными, его встретили, открыв боковую дверь, приняли всё, устроились, тому вперёд пришлось садиться, и покатили прочь.