Конец света - Игорь Ревва

Дину же такое отношение Джона к ней просто бесило. Джон иногда думал, что Дину в детстве кто-то жестоко обманул, сказав ей, будто ради красивого женского тела мужчина готов на всё. Глупости! Тогда все проститутки были бы миллионерами!

Дина считала, что во всех её бедах виноват именно Джон. Но развестись с ним она тоже не торопилась. Она собиралась ему мстить. И такое поведение было частью её мести. Бессильной мести. Потому что Джона это нисколько не задевало. Вот и сейчас, она тоже готовилась сказать какую-нибудь гадость. Джон это понял по тому, как Дина начала кружить вокруг его стола, словно гиена вокруг падали. Увы! Данный объект падалью не является! И гиене он опять окажется не по зубам!..

— Пишешь? — спросила Дина.

— Рисую, — ответил Джон и подумал, что половина их скандалов начинается именно с этих слов.

— Опять какую-нибудь чёртову дрянь? — презрительно фыркнула Дина.

— Ага, — согласился Джон. — Самую чёртову дрянь на свете…

— Я так и подумала! Как только посмотрела на тебя! У тебя ужасно глупый вид! Впрочем, у тебя всегда такой глупый вид!

— Это точно, — согласился Джон.

Дина ещё немного побродила по комнате. Результат разговора её не удовлетворил. Она хотела скандала. Джону вдруг на миг стало её немного жаль. Может быть, она из таких вот скандалов черпает свою энергию?! Где-то он читал про энергетических вампиров… Надо будет доставить Дине удовольствие, подумал Джон.

— А моя подруга — Мэри, ты её хорошо знаешь — недавно была в Чикаго. И она, между прочим, говорит, что там тебя никто не знает, как писателя! торжествующе заявила Дина.

— Вполне возможно, — согласился Джон. — Наверняка в числе знакомых Мэри нет моих читателей. Я сомневаюсь, умеют ли её знакомые вообще читать. Так что меня твои слова не удивляют.

— О настоящих писателях знают всё! — возразила Дина. — Если они, конечно, НАСТОЯЩИЕ писатели, а не дешёвое дерьмо!

— Как?! — переспросил Джон. — Дешёвое дерьмо? Где-то я уже это слышал? А-а-а! — Джон радостно повернулся к Дине. — Точно! Дешёвое дерьмо!!! Так меня назвал сосед с нижнего этажа! Ну, тот старый хрен! Он так и сказал: «Ты не писатель! Ты дешёвое дерьмо!» Здорово сказал! Ты с ним, случайно, не трахаешься? — Джон с интересом посмотрел на Дину и едва не передёрнулся от мысли, представив её в объятиях этого старого хрена. — Трахаешься, да? А то откуда бы тебе знать, как он меня называет?!

Дина, наверное, тоже очень живо представила себе эту сцену. Потому что лицо её на миг сморщилось в брезгливой гримасе. Но она быстро овладела собой.

— Тебя любой может назвать дешёвым дерьмом! И окажется прав!

— А что, с тем старым хреном спишь не ты одна?! Ну и старик! Кто бы мог подумать! — Джон удивлённо покрутил головой и снова повернулся к компьютеру.

— Ты просто не умеешь писать! — заявила Дина. — Ты дерьмо, а не писатель!

— Смени пластинку, дорогая, — посоветовал Джон. — Эта сторона что-то часто стала заедать… Наверное, сказывается возраст…

— Возраст?! — Дина задохнулась от возмущения. — Да я… Да я по сравнению с тобой!..

— Ага! — подтвердил Джон. — А по сравнению с тем старым хреном, ты вообще ещё девочка!..

— Ах, так?! — злобно прошипела Дина. — Ну, ладно!..

Джон усмехнулся про себя. Ну, что, подумал он. Получила свою порцию адреналина? Теперь можешь спокойно… Что такое?!

Экран монитора мигнул и потемнел. Замолк вентилятор в системном блоке. Джон оторопело пошевелил мышку. Что случилось?

— Извини, я случайно! — ехидно заявила Дина. — Шла, и зацепилась за шнур! Бывает! Прости! Ты не успел сохранить текст?! Ах, какая жалость!!!

— Ты!!! — Джон задохнулся от возмущения. — Ты, тварь!!!

— Не переживай, милый! — улыбнулась Дина. — О таком дерьме, какое пишешь ты, можно и не сожалеть!

Джон почувствовал, как лицо его наливается кровью от злости. Дина тоже поняла, что несколько перестаралась.

— Ладно, я побегу! — торопливо пробормотала она, выходя из комнату. Пойду к Мэри! Буду поздно!

Джон услышал, как хлопнула входная дверь, и длинно выругался. Он вложил в это весь свой словарный запас Современного Американского Писателя. Нет, надо разводиться с этой дрянью! Сколько можно терпеть?! Сука Лариска! Сука…

12

Стоп! Что — ОПЯТЬ?! Это уже начинает надоедать! То «Самарский» вместо «Рассела»; то «Лариса» вместо «Дины»! Надо будет хорошенько проверить всю рукопись! Вдруг он ещё где-нибудь ошибся, и не заметил?

И вообще — слишком уж много внимания он уделяет этой ничтожной персоне, каковой является

(Лариса)

жена Джона Рассела! Слишком много! Про кого, в конце концов, роман-то?! Про Джона или про

(Ларису)

его жену?! Хватит! Хотя, нет! Ещё одна сценка! Когда Дина явилась домой, пьяная, еле держащаяся на ногах…

Косте вдруг стало жалко Джона. Он искренне посочувствовал ему, хотя сам довольно смутно представлял себе, как это так — жена напивается до положения риз, да ещё у подружки, а не дома? Если бы завтра был конец света, подумал Костя, Джон бы её наверняка выбросил из окна. Или придушил. И её, и эту самую Мэри…

Нет, поправил себя Костя. Если бы конец света наступил ЗАВТРА, то Джон придушил бы свою жену ещё ПОЗАВЧЕРА! Настолько она его достала. Эта подлая, бесстыжая сука! Эта гадина! Эта…

— …налить?

— Что? — Костя только теперь понял, что Таня у него что-то спрашивает.

— Я говорю, чаю налить тебе? Хочешь?

— Да… Пожалуй… — Костя потёр лицо ладонями. Вот заработался, подумал он. Ничего вокруг не слышу…

Таня принесла его любимую большую чашку с чаем и блюдечко с куском пирога.

— Откуда это? — удивился Костя.

— На работе угостили, — ответила Таня. — У одной девчонки был сегодня день рождения, вот она и притащила пирог. А я тебе кусочек умыкнула.

— Спасибо, — сказал Костя и склонился над блюдечком, чтобы откусить от пирога и не засыпать стол крошками. И тут он почувствовал запах коньяка. Запах исходил от Тани. Это его почему-то неприятно удивило.

— Вы что, пили? — спросил он.

— Да, немножко, — ответила Таня. — А что?

— Нет, ничего… Так просто… Совпадение…

Он не стал объяснять жене, какое именно совпадение произошло, доел пирог, допил чай, закурил и снова углубился в работу. Он попытался представить себе, что именно говорил бы и чувствовал Джон Рассел, когда его жена заявляется домой поддатой. И ему это почти удалось. Слова отыскались, выстроились в голове и уже готовы были выплеснуться на бумагу, когда его опять окликнула Таня.

— Что? — снова переспросил Костя.