Вестники - Маргарет Петерсон Хэддикс

– Наверное, в ту же самую минуту в другом мире встретились родители миссис Грейстоун, – сказала Натали. – Миссис Грейстоун ни в чём не виновата. Никто не виноват. Просто двойники связаны друг с другом. Это… вроде как один и тот же человек в разных обстоятельствах. Ну или два варианта одного человека, и они действуют по-разному, потому что живут в разных мирах. Но всё равно они связаны.

– Я так и не понял, зачем нужны монетки, но поверьте – мама не хотела причинить вам зла, – сказал Чез. Мама по-прежнему обнимала его, но Чез подумал, что это он должен ей помочь. – Мама никогда и никому не причиняла зла!

– Чез не лжет, – кивнула мама. – И спасибо за приятную новость, что монетка всё-таки до вас дошла! Вы не представляете, каково это – восемь лет думать, что у нас ничего не вышло! – Она вдруг рассмеялась. – Но вы получили монетку. Вы её получили!

– Мама, пожалуйста, объясни нам всё, – взмолилась Эмма. – Как и зачем ты послала монетку миссис Густано восемь лет назад?

И почти одновременно Кона повернулась к Джо:

– Папа, ты знал про монетки? Когда ты жил в другом мире, ты посылал их сюда?

Джо покачал головой и растерянно пожал плечами.

– Это был секрет, – сказала мама. – Мы всё держали в тайне, даже от людей, которым доверяли. Потому что невозможно было предугадать, кого схватят и что узнают… – её лицо омрачилось. – Мы с Эндрю, моим мужем, работали журналистами. Но это стало слишком опасно, потому что наши правители хотели только одного: чтобы страна верила им. Мы решили, что нужно и дальше делать своё дело, что наше призвание – собирать информацию и объяснять людям, что происходит. Но нам приходилось действовать тайно, анонимно. А если правду можно распространять только по секрету, как сплетню, – кто поручится, что её не примут за очередную ложь?

– Никто не знал, чему верить, – мрачно произнёс Джо. – И никто ничему не верил.

– Мы с Эндрю поняли, что нужно действовать радикально, – продолжала мама. Она улыбнулась и прижала к себе Чеза, Эмму и Финна. – Представляете, нас осенило, когда мы читали вам книжку «Хортон слышит ктошку!».

– «Человек – это личность, даже если он совсем маленький»? – уточнил Финн.

– По-моему, мама имеет в виду ту главу, где герои обращаются за помощью к другому миру, – сказала Эмма. От радости она даже запрыгала на месте.

– Именно, – сказала мама. – Наш мир стал таким мрачным. Причина заключалась не в одном каком-то законе, не в одном правителе, а в тысяче мелких шагов, год за годом. Очень много страха, недоверия и ненависти, пока люди полностью не лишились свободы. Никто не смел открыто говорить правду. Никому не позволялось ставить под сомнение решения правительства.

– А если правительство говорило: «Небо зелёное, а трава синяя», людям приходилось соглашаться, – подхватил Джо. – Никто не мог сказать: «Послушайте, я не слепой, я вижу, что это не так!»

Мама протянула руку и коснулась его плеча.

– Теперь вы понимаете, почему нам с Эндрю приходилось всё держать в секрете? – умоляющим тоном спросила она. – Но одна наша подруга-физик сказала нам, что за пределами нашего мира, возможно, есть и другие миры. Мы вместе пытались послать сообщение в другой мир. Не могу объяснить это с научной точки зрения, но наша подруга поняла, какой металл нужно использовать, и как встроить в монетку крошечный прибор, и почему идентификатором должен быть отпечаток большого пальца, чтобы прослушать сообщение мог только двойник… Мы с Эндрю решили нанести шифр на монеты его почерком – это было проще всего. Я должна была записать первое сообщение. Мы договорились отправить первую монетку в другой мир в день рождения Чеза, – мама многозначительно посмотрела на миссис Густано и Рокки. – А потом, если всё получится, через неделю послать вторую, ещё через неделю – третью…

– Я не получила ни одной монетки, – возразила миссис Густано. – Ни Рокки, ни Эмма, ни Финн. Ни мой муж.

Мама выпустила Чеза, Эмму и Финна из объятий. И Чезу пришлось самому сказать:

– Всё изменилось. Сразу после моего дня рождения папа погиб.

– И наша подруга-физик тоже, – шёпотом добавила мама. – А потом мы с детьми перебрались в этот мир, и я изо всех сил старалась держаться подальше от вашей семьи. Пока Эндрю был жив, я думала, что вы сможете помочь нашему миру. Но оказавшись здесь, я поняла, что стала для вас угрозой.

«Вот именно, – с болью подумал Чез. – Из-за нас похитили детей Густано. Мы спасли их, но вся их жизнь пошла под откос. Им пришлось расстаться с папой. И теперь этому миру грозит опасность из того, другого, мира».

Неужели и в этом виноваты Грейстоуны?

– Но что вы подумали, когда услышали моё сообщение? – спросила мама у миссис Густано. – Вам не показалось, что мой голос в точности похож на ваш? Вы хоть на секунду подумали, что должны меня спасти?

На лице миссис Густано отразилось изумление.

– Простите, Кейт, – сказала она. – Я ничего не слышала. Ни звука. Рокки, а ты что-нибудь слышал?

Тот покачал головой.

– Значит, монетка выполнила самую сложную часть задачи – прошла между мирами, – но не сработала, как простой диктофон? – уточнила мама.

Она опустилась на кровать, словно сразу лишившись сил.

– Мам, но теперь у нас тоже есть монетки, – сказала Эмма. – Может быть, нужно просто найти подходящего человека. Может, за последние восемь лет техника усовершенствовалась. – И она передала монетки по кругу, позволив всем в комнате их потрогать.

Когда монетки дошли до Чеза, они показались ему холодными, фальшивыми и совершенно ненужными. Цифры и символы на них так и оставались непонятными.

Монетки вернулись к Эмме и Коне, и те убрали их в карманы. Рокки спрятал свою монетку, на которой было написано «Пожалуйста, послушай».

– Может… может, мы потом с ними разберёмся, – сказал Чез, потому что все опять помрачнели.

– Правильно, – откликнулась мама. – Когда мы передохнём и позавтракаем, мы обязательно что-нибудь придумаем.

Чез подумал, что даже Кафи различила бы в мамином голосе неискренность. Они опять зашли в тупик.

Натали не смотрела на Чеза. Её взгляд был устремлен на что-то падающее с потолка.

Сначала Чез увидел только струйку золотого света.

Натали вытянула руку и подставила ладонь. И Чез увидел, что на ней лежит монетка, совершенно такая же, как у Коны и Эммы, покрытая непонятным шифром.

– Её прислали мне, – сказала Натали уверенно. – Я это чувствую.

Эмма спросила: