Неправильная Сайко Аймара (СИ) - Быкова Дарья

— Четыре!

Нет, я не могу на это смотреть. Бросаю быстрый взгляд на толпу вокруг, и вдруг замечаю знакомые лица. Девицы, оказывается, ещё не ушли. А может быть, вернулись: стоят на самом краю площади и смотрят. Я встретилась взглядом с обеими. Сначала со злюкой, и она смотрела наполовину с разочарованием, хотя слёзы в моих глазах подняли ей настроение. Вторая… она прям замерла, встретившись со мной глазами.

— Пять!

Некромант всё ещё на ногах, и я слышу, как одобрительно шумят мужики где-то неподалёку: силён! Крепок…

— Останови! — прошу губами, зная, что не поймёт, не услышит, не поможет… В отчаянии стискиваю руки.

— Шесть!

Рыжая пробивается к помосту. Толпа расступается неохотно. Таким темпом некромант получит все десять плетей… Моих! И мне тошно от самой себя, позор позором, но я не должна была уступать ему своё наказание, пусть и не заслуженное…

— Семь!

Рыжая уже у края помоста, и старшина склоняется к ней. Они о чём-то негромко переговариваются, и толпа, словно проснувшись, начинает шуметь:

— Давай заканчивай! — крикнул мужской голос. — Не растягивай!

— Хватит уже! — отозвался с другой стороны женский.

— Достаточно ему! — поддержала её другая горожанка. — Слепому можно и меньше!

— Восьмой, давай уже восьмой! — выкрикнул какой-то мальчишка.

— Всё, — коротко объявил старшина, выпрямляясь. — Закончено. Расходитесь.

Толпа пошумела, но и в самом деле начала быстро разбредаться по своим делам, бросая любопытные взгляды на помост.

Тайру отдали его рубашку, как и сумку, но он одеваться не стал. Видимо, чтобы не пачкать кровью. Я шагнула к нему, поймала за руку, сжала. Слов не было. Некромант молча положил руку на моё плечо, и мы пошли. Краем глаза я заметила, что рыжая на меня смотрит, прямо глаз не сводит, но я во избежание не стала оборачиваться.

— Ревёшь, как девчонка, Айк! Соберись! — тихо обронил некромант.

Я старалась. Но да, хлюпала носом, и глаза на мокром месте, и губа прокушена, и следы ногтей на ладонях кровавыми полумесяцами…

— Тайр, — очень тихо сказала я, когда мы уже почти дошли до таверны. Он сжал моё плечо, то ли предупреждая, то ли уже отвечая на невысказанное, и я замолчала.

И однозначно для себя поняла, что не предам его. Вот пока он на моих глазах не совершит чего-то совсем уж страшного и отвратительного, не предам. Слишком много я теперь ему должна…

В таверне вокруг музыканта, который успел стать любимчиком, оказывается, тут же поднялась суета, но он отказался от всего, кроме тёплой кипячёной воды. А в комнате вручил мне какую-то баночку со смутно-знакомым запахом:

— Намажь. И ожог свой тоже намажь.

И я стала осторожно, очень бережно, как только могла, обрабатывать раны. И отчего-то не смогла не спросить:

— Зачем?

Нет, это ни в коем случае не упрёк. Скорее, это «чем я заслужила?». Неужели я чем-то заслужила? Или что я за это буду должна?..

— Захотелось, — не очень-то дружественно отозвался некромант, и винить его за это сложно. — А ты зачем вообще к ним полез, Айк?

Хорошо было бы ответить ему тем же «захотелось», но контекст совсем не тот. Он принял за меня наказание, а я его подставила, так что я, вздохнув, рассказала всё. Умолчала разве что только о том, что украшения показались мне злыми. Мало ли, вдруг это чувствуют только одарённые…

Раны затягивались прямо на глазах, я даже, не веря глазам своим, дотронулась легонько пальцем до вновь появившейся кожи… погладила. Видимо, кожа была очень чувствительной, потому что некромант, до этого бестрепетно выдержавший всё, теперь вздрогнул.

— Откуда у вас такое волшебное заживляющее зелье? — спросила шёпотом, вспоминая исчезновение своих царапин. Как же я объясню своё нежелание снимать повязку, если заживление происходит так быстро?

— Когда-то я был лекарем, — отозвался Тайр.

Для меня лекарство казалось чем-то настолько противоположным некромантии, что я не удержалась:

— А почему… — начала, но осеклась. Это, Сайко, уже совсем никуда не годится. Такое может спрашивать друг, любимая женщина или же Плащ, к которому некромант угодил на допрос.

— Захотелось, — ровно с той же интонацией что и раньше отозвался некромант. И я поняла, что эта интонация значит: «не твоё дело».

Глава 9

Вечером народа в таверну набилось ещё больше, чем вчера. Кажется, происшествие на рынке сыграло в пользу популярности Тайра. С удивлением я углядела и рыжую за столиком, и злую птичку… Какой-то неведомый демон, крайне похожий на мелкую мстительность вкупе с неосмотрительностью толкал меня на непотребное: уличив момент, переговорить с рыжей, рассказать ей, что задумала её подруга… Но я понимала, что мне она не поверит. Да я бы и сама не поверила какому-то мальчишке с рынка, который ещё и попался на чём-то тёмном, не зря же его выпороть хотели… Но на рыжую поглядывала. На этот раз мне выделили место за крошечным угловым столиком, видимо, это знак, что статус Тайра вырос. И с этого места всё равно музыканта было не видно. Зато гости — как на ладони…

Рыжая встретилась со мной глазами… и тут же взгляд отвела. Я не придала этому значения — мало ли, кто с кем пересёкся, озираясь вокруг. Но потом я начала ловить её взгляды на себе. Может быть, она и сама хочет со мной поговорить? В чём-то подозревает свою подругу? Жаль, старшина не сказал, кто вторая девушка, которую якобы оскорбил Айк…

Когда мы в очередной раз встретились глазами, я поняла, что девица глазеет на Тайра куда реже, чем на меня. Словно и пришла сюда не из-за него, а из-за меня. Возможно, чувствует свою вину? Впрочем, это ли повод для богатой леди глазеть на бедняка? Передала с посыльным несколько монет, и совесть чиста… а если адресат и не возьмёт монеты — а я точно теперь не возьму, их прикарманит посыльный, так что добрая леди ничего и не узнает…

Я перестала на неё коситься, и закрыла глаза. Как всё-таки Тайр поёт! И интересно, что бы сказали все эти люди, узнай они, что их развлекает тот самый некромант, о котором они периодически шепчутся, пытаясь, кажется, напугать друг друга… Если верить сплетням, некромант обратил в зомби всё население севернее Бейрока, и теперь идёт на город…

— Эй, музыкант! — словно подслушав мои мысли, обратился к Тайру один из изрядно подвыпивших посетителей. Кажется, именно он убеждал своих товарищей, что некромант уже близко, вот-вот придёт за всеми… — Расскажи про некроманта!

Люди затихли. Я тоже затаила дыхание.

— Мне нечего рассказать о нём, господин, — мирно ответил, собственно, некромант. — Я не встречал его.

— А что в других городах? Деревнях? Что говорят вокруг? — загалдели сразу все.

— Разное говорят, — отозвался он. — Да только я не сказитель, не повторяю чужие выдумки, выдавая за правду…

Разумеется, все стали просить и даже требовать, чтобы Тайр рассказал. Дожидаться, пока дело дойдёт до угроз, некромант не стал.

— Говорят, у него разного цвета глаза, и оба светятся потусторонним светом, — сообщил он затаившей дыхание публике. — И роста он, говорят, огромного — на голову выше самого высокого мужчины в городе. И у него, как и у всех некромантов, обе руки левые, а на груди печать проклятия. И тот, кто встретится с ним взглядом, и не отведёт взгляд свой на протяжении трёх вдохов, тот заживо станет зомби, и будет служить некроманту сто лет… И говорят, что дойдёт он до самого юга. Так же, как шёл десять лет назад другой некромант, и сгинет там так же, как сгинул тот…

Я подавила неуместное желание присмотреться к рукам некроманта — правда что ли обе левые? Конечно, нет. И руки у него в порядке, и глаза одинаковые, и на груди никаких таких знаков нет. А значит, врёт он, скорее всего, и во всём остальном. «Другой некромант». Как же. Как будто тот заколдованный замок на севере — инкубатор некромантов…

— Что ему нужно? — выкрикнул кто-то. — Почему Плащи его не остановят?

— Об этом не говорят, — легко ответил некромант, и, достав свою флейту, заиграл какую-то грустную, торжественную мелодию, убедительно давая понять, что обсуждение некроманта закончено.