Охота на эмиссара (СИ) - Катрин Селина "Сирена Селена"

— И что же для тебя преступление?

Она поправила пластиковую оправу смешных очков и неожиданно легко ответила:

— Для меня преступление — это то, что не даёт сделать совесть. Если я понимаю, что что-то сделаю и последствия моих действий заставят кого-то страдать, — это преступление. Если же никому ни холодно ни жарко от моих действий, то они законны.

— То есть, по-твоему, если ночная бабочка принимает оплату услуги от клиента и оба остаются довольны, то это никакое не преступление вне зависимости от того, на какой планете происходят события, — произнёс я, задумчиво рассматривая юную собеседницу. — Ты считаешь, что секс за деньги — это нормально?

Она склонила голову к плечу и прикусила губу, явно о чём-то задумавшись. В воздухе разлились терпко-пряные бета-колебания. Я не мог понять, что это за эмоции, и распробовать их на вкус, но они определённо были приятными.

— Я считаю, что секс за деньги мог бы быть выходом в некоторых ситуациях, — медленно проговорила она, тщательно подбирая слова. — И порой это даже безопаснее, чем поставить галочку «Я согласен с пользовательским соглашением».

Девчонка прикусила губу. Карие глаза за круглыми стёклами смеялись. Эта маленькая бестия виртуозно перевела всё в шутку.

Я не удержался и улыбнулся в ответ. Остроумно.

***

Даниэлла

Я смотрела на Фабриса Робера и понимала, что тема для него явно личная. Он старался не показывать этого, но за несколько месяцев я просмотрела все доступные видео в инфосети и разбиралась в мельчайших оттенках мимики конкретно взятого цварга. В том, как он прищуривает глаза и в уголках появляются тоненькие морщинки-лучики, когда он действительно заинтересован. Как зрачки сужаются, а крылья носа, наоборот, раздуваются, когда он злится. Как каменеет его лицо, если ситуация нестандартная или репортёры закидывают неудобными вопросами, но при этом он всегда остаётся предельно вежливым. Даже тогда, когда на заднем фоне слышны неприличные выкрики или оскорбления, эмиссар высшего звена всегда в первую очередь оставался джентльменом. И это подкупало.

Ох, да кому я вру? В Фабрисе подкупало вообще всё, начиная от острого ума и изобретательности, с помощью которых он раскрыл не одно дело, и заканчивая элементарно внешностью. Когда я попыталась заговорить с мужчиной, мне и в голову не пришло, что разговор примет такой оборот.

Я прекрасно знала об отношении к проституции на Цварге и о том, что эмиссар поддерживает общественное мнение, но при этом не могла не высказаться. Тема безопасности на Тур-Рине сама собой перетекла в тему преступлений, а там и до ночных бабочек оказалось рукой подать. И самое любопытное, что, поняв, что у меня совершенно иная точка зрения на какой-то жизненный аспект, Фабрис не стал спорить или переубеждать. Он попытался понять мои аргументы. Я всегда считала, что лишь гуманоиды с высоким уровнем интеллекта способны не скандалить, брызжа слюной, а попытаться понять чужую точку зрения. Проанализировать. Не оскорбляться, а подумать.

На самом деле мне впервые за долгое время захотелось выговориться и рассказать, что правительство Танорга я тоже считаю преступным ведь из-за зверских налогов, которыми оно обложило многодетные семьи, мне пришлось покинуть родную планету. А Тур-Рин неожиданно принял, и образование моё оказалось не таким уж бесполезным… Но было бы странно, если бы я ни с того ни с сего начала жаловаться случайному прохожему, а потому я свела всё в шутку.

Бескрайний космос! Он понял мою шутку! Если бы я не сидела на скамейке, ноги бы задрожали. Он так ослепительно улыбнулся, что мысли в голове мгновенно превратились в кашу, а солнце в животе грозило переродиться в сверхнового гиганта.

Вселенная, умоляю, продли это спонтанное свидание… Но, к сожалению, Вселенная на этот раз не услышала моей молитвы.

Тёмные брови внезапно сошлись над переносицей, восхитительная улыбка пропала.

— Ты замёрзла, вон губы посинели, что неудивительно для такой промозглой погоды. Если просидишь здесь ещё немного, то заболеешь. Люди не цварги, у вас хрупкое здоровье.

Он всё-таки заметил, как я попыталась дыханием согреть мёрзнущие пальцы. Кофе-то уже выпит.

— Да, ты прав. Мне, наверное, пора, — с неохотой сказала я, понимая, как глупо буду выглядеть, если попытаюсь пригласить женатого мужчину теперь уже на официальное свидание…

Лёгкое разочарование кольнуло где-то под рёбрами, но я постаралась его затолкать как можно глубже и сосредоточиться на том, чтобы быть благодарной уже за эту случайную встречу. Я выскользнула из-под защищающей от моросящего дождя полусферы, одёрнула ветровку…

— Тебя проводить до дома?

В первую секунду мне показалось, что я ослышалась. Во вторую захотелось сказать «да, конечно!», а в третью я осознала, что это очень плохая затея. Эти игры с огнём надо прекращать… Я почувствовала себя алкоголиком в завязке, которому внезапно предложили продегустировать изысканный коньяк. Сопротивляться дальше было выше моих сил, а потому я торопливо ответила:

— Нет, спасибо. Я пробегусь трусцой до дома, заодно и согреюсь.

— Любишь пробежки? — Цварг вскинул бровь так, будто я призналась, что люблю шаурму из крысиного мяса.

— Да, а что? — Я посмотрела в ответ не менее удивлённо и, уже не таясь, поднесла окоченевшие пальцы ко рту и дыхнула. — Спорт продлевает жизнь и делает нас здоровее. Ну, приятно было поболтать…

Я подхватила рюкзак и приготовилась рвануть, но внезапно крупная мужская рука крепко сжала меня чуть выше локтя, развернула, и мы практически столкнулись нос к носу. Бескрайний космос, какие у него глаза… Льдисто-серые, холодные, но почему-то, когда он так смотрит, меня обдаёт жаром сильнее, чем от самой горячей звезды во Вселенной.

— Погоди, ты же промокнешь в таком виде.

Я пожала плечами, мол, а какой у меня выбор. Фабрис покачал головой, недовольно поджав губы. Второй рукой он сорвал с кашемирового воротника пальто электронную булавку и аккуратно прицепил на мою одежду. Затем нажал на единственную кнопку на устройстве и активировал купол от дождя.

— Вот, так не промокнешь.

Я оторопело посмотрела на неожиданный подарок.

— А как мне вернуть тебе её… то есть его?

— Отдай на ресепшн отеля «Луннор», скажи, что для Фабриса Робера.

— Спасибо, — запоздало поблагодарила и всё-таки рванула прочь, понимая, что не могу больше находиться рядом с Мистером Совершенство.

***

Фабрис Робер

Вопрос «Тебя проводить до дома?» вырвался сам собой. Только через несколько секунд я понял, каким идиотом себя выставил. Навязываюсь в провожатые подростку… Даже если предположить, что она сказала правду и ей есть двадцать один, со стороны всё будет выглядеть ещё поганее. У меня же вообще-то есть официальная жена, ребёнок…

И всё-таки «нет, спасибо» резануло больнее, чем я ожидал. Я привык получать от женщин отказы, для любого цварга это нормально. Цваргини имеют право прилюдно не разрешить даже руку поцеловать, если общество мужчины им неприятно, и это не считается унижением. И даже негодующий выкрик «долбаный психопат!» из уст подходящей мне, по мнению Планетарной Лаборатории, Адель на весь ресторан я как-то стерпел… А тут мелкая девчонка с карими глазами и веснушчатым личиком вежливо мне отказала.

Да что со мной сегодня такое?

Девчонка шустрой трусцой направилась в сторону улицы Стеклянных Надежд. А я смотрел на её удаляющуюся фигурку, техничную постановку стопы и с удивлением думал о том, что спортом она действительно занимается. Если не брать во внимание Лейлу, которая являлась агентом таурель-класса, цваргини обычно уверены, что шоппинг — это самый настоящий спорт.

Девушка скрылась за углом. Холодные капли дождя, попавшие за шиворот пальто, отрезвили и вернули в реальность. Впервые за несколько недель у меня не болела голова после общения с кем-либо, даже, скорее, наоборот, с исчезновением собеседницы внутри становилось как-то сосуще пусто. Словно ещё недавно рядом находился источник приятных эмоций и можно было без зазрения совести питаться его бета-колебаниями, а теперь его не стало.