Блеск софитов (СИ) - Гранд Алекса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это не смешная шутка, Серов, – сердито взирала на меня Марго, грозно уперев руки в бока.
Натужно, со скрипом осознал, в чем меня подозревают, и сдержанно хохотнул от окутавшего внутренности облегчения – к моему счастью, Бельская ничего не знает о сделке и не собирается за это меня четвертовать.
– Ты серьезно, Рит? – посмотрел на нее с легким прищуром, наблюдая, как девушку начинают охватывать сомнения в поспешно сделанных выводах.
– Просто ключи были у тебя… а консьерж сказал, что никто не поднимался на этаж… но мог ведь и соврать… блин, – она запальчиво хлопнула себя ладонью по лбу, теперь уже виновато изучая меня.
Километры непонимания и недоверия схлопнулись в одно мгновение, когда она запрыгнула на меня, а я подхватил Марго за ягодицы, удерживая ее на весу без труда.
– Ты меня простишь? Глупую-глупую Бельскую? – она не дождалась ответа, закрыв мне рот упоительным поцелуем, заставившем позабыть обо всем на свете.
Превратилась в одно сплошное искушение, своей горячностью и порывистостью доводя до исступления. Я опрокинул ее прямо на пол, не желая тратить ни секунды на то, чтобы добраться до постели. Нетерпеливо расстегнул пуговицу модных джинс и стащил обтягивающую, словно вторая кожа, ткань с ее стройных соблазнительных ног. Эмоциональные качели вкупе с балансированием на тонкой грани лжи пьянили похлеще неразбавленного виски и заставили потерять и без того не слишком хорошо соображавшую голову. А вид Риты, эротично закусившей нижнюю губу и призывно изогнувшейся мне навстречу, выбил жалкие остатки здравого смысла и стер связь с реальностью. Торопливо избавил ее от блузки, норовя порвать дорогую дизайнерскую вещь, раздвинул изящные бедра и вжался в гибкое девичье тело, нырнув в водоворот ослепляющей чистой страсти вместе с Марго.
После лежали на ковре, уставшие и задыхающиеся: у Бельской энергии осталось ровно на то, чтобы перекатиться и устроиться у меня на груди. В свою очередь, моих сил не хватило бы и на то, чтобы себя поднять – даже за все драгоценности мира, даже если бы планету било в десятибалльном землетрясении и нужно было спасаться.
– Рит, а представь меня папе, – ляпнул сдуру, расслабившись и бездумно перебирая темно-каштановые с алым отливом пряди волос, и перестал дышать, шумно втянув воздух.
– Ты переводишь наши отношения на новый уровень? – заливисто рассмеялась девушка, не поднимая глаз. А зря, потому что в глубине моих бушевал неистовый шторм.
– Ты ведь с моей мамой знакома, – привел рациональный аргумент, а под ребрами кольнуло чувством вины и жгучим раскаянием.
– А почему, собственно, нет? – какая-то идея осенила Риту, потому что она резко вскочила на ноги и потянула меня наверх. – Собирайся!
– Сейчас? – я ошалело осматривался по сторонам и проклинал никогда не державшийся за зубами язык, живущий отдельной от своего хозяина жизнью. – У меня одежда не подходящая. Первая встреча, а я как будто вагоны разгружал.
Попытался отмазаться и откатить ситуацию назад, но, судя по всему, Марго слишком понравилось мое предложение.
– Назвался груздем, – бросила она весело и, хитро сощурившись, уколола: – или испугался? Большой взрослый Антоша боится отца Бельской?
Забористо ругнулся, сдаваясь на милость деятельной шантажистке, влез в свои старые слегка потертые джинсы и двумя пальцами подцепил безнадежно помятую футболку.
– Погладишь? – подмигнул Марго, возвращая пущенную шпильку: – а то скажут, что твой кавалер – оборванец.
Глава 19
Марго
— Что ж, это был полный бардак,
со всех сторон. Вы согласны?
— Не знал, что у бардака есть стороны.
(с) к/ф «Сверхъестественное».
С привычной мне горячностью поспешила обвинить Антона, не допустив мысли, что дурацкий розыгрыш совсем не в его стиле. Во-первых, мужчина был явно умнее, чтобы так глупо спалиться, тем более что я сама оставила ему ключи от квартиры. Во-вторых, шансом сделать какую-нибудь гадость он не воспользовался, когда преспокойно вскрыл надежные, по заверениям охранной фирмы, замки. Ну и в довершение, будь он маньяком, прикопал бы мой хладный трупик в лесу после приема в честь дня рожденья вместо того, чтобы заняться с известной певичкой охренительным безудержным сексом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Просила прощения у него так же рьяно, как и бросалась осуждающими речами, так что мы предсказуемо оказались на светло-бежевом ковре с длинным ворсом. Воздух постепенно возвращался в горевшие огнем легкие, а я устроилась на широкой груди Антона, неосознанно водя пальцами по смуглой коже. Ритм его пульса замедлился, а потом снова ускорился, подобно набирающему ход экспрессу, когда он попросил о знакомстве с моим отцом. Странно, но идея не вызвала внутреннего отторжения – не имела привычки представлять родителю ухажеров тем более, что менялись они у меня чуть чаще, чем любимый оттенок губной помады.
Велела Серову собираться, а сама уже прокручивала в голове реакцию публики, когда мы с Антоном появимся на торжестве у Грацинских – Виктор Михайлович сегодня справлял пятидесятилетие, о чем я благополучно запамятовала сначала из-за треклятой записки, а потом из-за бурного примирения, последовавшего за несостоявшейся ссорой.
Пока я отутюживала помятую нами же футболку, Антон деловито распахнул окно, в которое выбросил и бордовую розу, свидетельницу моего небольшого, но неприятного приступа паники, и подаренный Эрнестом букет. Не пикнула даже и слова возражения: терпеть не могла дурманящие лилии с тяжелым сладковатым запахом. Жалости к безвинно отправившимся в путешествие в один конец цветам не испытывала, все равно планировала сказать горничной их вынести.
– Не люблю лилии, – пояснил он, встретившись с моим внимательно изучающим его персону взглядом.
– Я тоже, – прыснула от смеха и подняла большой палец вверх, поддерживая его инициативу.
Меня так часто поливали помоями в газетах и приписывали всякие небылицы, которых я не совершала, что иногда я нагло эксплуатировала нарисованный эпатажный образ. Это примерной девочке Рите нельзя опаздывать на семейные мероприятия, а вот склонная раздуть скандал на пустом месте Бельская может себе позволить прибыть на праздник тогда, когда ей заблагорассудится.
– Привет, мальчики, – скопировала интонацию Марго Робби из разгромленного критиками фильма*[1] и уставилась на двух мордоворотов, нещадно потеющих под палящим солнцем в черных костюмах, совершенно не подходящих их не обремененным лишним интеллектом лицам.
Была бы их воля, они бы и на порог не пустили пигалицу в открывающей одно плечо белой хулиганке с черным черепом на груди, украшенным розовыми стразами, и свободно болтающихся на бедрах черных джинсах с огромной дырой на правом колене. Как минимум, теперь простой прикид Антона смотрелся более чем цивилизованно на моем фоне. Так вот, вместо того чтобы спустить меня с высокой лестницы из белого мрамора, качкам пришлось оскалить вымученные неимоверными усилиями улыбки и распахнуть дверь перед носом «дорогих» гостей.
– Рит, ты специально нарываешься? – негромко на ухо поинтересовался Серов, во все глаза рассматривавший богато, но безвкусно обставленную гостиную, пока я с упорством маленького танкера тащила его на задний двор.
– Что, если и так? Грех не поиздеваться над кучкой самодовольных снобов. Смешно, наверное, звучит из уст избалованной девчонки из их круга, да? – почувствовала, как пальцы, придерживавшие меня за локоть, дрогнули.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})– Ты не такая, – с жаром произнес спутник, прижав меня к себе крепко на пару секунд и невесомо коснувшись губами виска. После недолго молчания Антон взволнованно обронил: – а если я не понравлюсь твоему отцу?
– Расслабься, – расхохоталась во весь голос, не переживая, что нас кто-то услышит. – Я разбила его любимый китайский сервиз, утопила макбук, лишила плазмы в гостиной. А вещи последней любовницы и вовсе выкинула в бассейн, включая дорогущие туфли из последней коллекции Маноло, которые он для нее купил. Ты точно уверен, что хочешь знать весь список?