Кортни. 1-13 (СИ) - Смит Уилбур

– Он смертельно ранен ниже ватерлинии, – негромко сказал Рахмад. – Видите? Нос уже погружается. Ограждение вырвало ему кишки. А пламя пожрет корпус над ватерлинией.

Экипаж обреченного корабля сумел спустить две шлюпки. Моряки перебрались в них и стали грести к берегу. Заян осмотрел оставшиеся корабли флота. Горел еще один из них. Он выбросился на берег, и его паруса и реи пылали, как погребальный костер. Потом ядро попало еще в одну дау, и над ней столбом поднялся черный дым. Огонь оттеснил экипаж на нос. Некоторые матросы наглотались дыма, упали на палубу, и огонь поглотил их. Остальные попрыгали за борт. Кто мог, поплыли к берегу, но большинство утонуло.

Офицеры на борту «Суфия» закричали, Заян и все остальные посмотрели на утес. Пылающей аркой к ним оттуда устремилось очередное ядро. Оно не могло их миновать.

Грохот пушек эхом отразился от утеса и прокатился по воде туда, где в миле от устья реки Умгени стоял флот Кадема ибн-Абубакера.

– Калиф начал нападение на форт. Отлично! Теперь нам надо высадить свои армии, – сказал Кадем Котсу, потом повернулся и крикнул на руль: – Привести к ветру!

Дау послушно повернулась, большой парус наполнился, и они двинулись к берегу. Остальной конвой последовал за ними.

Транспорты тащили на буксире шлюпки, плотно набитые людьми. Другие солдаты ждали на палубе своей очереди, когда опустевшие шлюпки вернутся с берега. Шлюпки плыли по желто-коричневой воде, выливавшейся из устья реки и окрашивавшей синее море на многие мили от берега. Приближаясь к берегу, Кадем и Котс разглядывали его в подзорные трубы.

– Пусто! – сказал Котс.

– Нет причин, чтобы было по-иному, – ответил Кадем. – Ты не встретишь сопротивления, пока не доберешься до форта. По словам Лалеха, все вражеские пушки нацелены в сторону океана, чтобы перекрыть вход в пролив. Они не могут стрелять по нападающим с суши.

– Один быстрый приступ, пока враг занят стрельбой по дау, и мы переберемся через стены и будем в крепости.

– Иншалла! – согласился Кадем. – Но ты должен двигаться быстро. Мой дядя-калиф уже ведет бой. Ты должен побыстрей окружить форт, чтобы никто из защитников не ушел с добычей.

Экипаж убрал парус, якорь полетел за борт. В кабельтове от первой линии прибоя дау остановилась, покачиваясь на идущих к берегу волнах.

– А теперь, старый товарищ по оружию, пришло время расставаться, – сказал Кадем. – Но не забывай данного мне обещания, если тебе повезет и ты захватишь аль-Салила или его щенка.

– Да, я хорошо его помню. – Котс улыбнулся, как кобра. – Они нужны тебе. Клянусь, если это будет в моих силах, я тебе их доставлю. А мне нужны только Джим Кортни и его красивая сучка.

– Иди с Богом, – сказал Кадем и стал смотреть, как Котс спускается в шлюпку и плывет к берегу. За ним последовало множество мелких лодок. Когда они приблизились к устью, волны перенесли их через песчаные отмели, перегораживающие вход. В защищенных водах лодки повернули к берегу. Из каждой в воду выпрыгивало по двадцать человек; солдаты вброд шли на сушу, высоко поднимая оружие и мешки с припасами.

Они собрались выше линии прилива, разделились на отряды и сидели, терпеливо поджидая остальных. Пустые шлюпки вернулись к стоящим на якоре судам, гребцы выводили их из устья. Как только они подошли к транспортам, с палуб в них спустилась вторая волна вооруженных людей. Лодки сновали туда и обратно, на берегу собиралось все больше людей, но никто не заходил в густые джунгли.

Кадем, наблюдая за ними в подзорную трубу, начинал нервничать. «Что Котс тянет? – думал он. – С каждой минутой враг крепнет. Он упускает возможность». Но вот Кадем повернул голову и прислушался. Звуки далекой бомбардировки прекратились, со стороны залива не слышалось ни звука. «Чем закончилось нападение калифа? Он не мог победить так быстро…» Кадем снова посмотрел на людей на берегу. Котсу пора выступать. Больше тянуть он не может.

Высадившись, Котс смог лучше оценить местность, которую ему предстояло преодолеть, и был неприятно удивлен. Он отправил в джунгли поисковые группы, чтобы подобрать самый легкий маршрут, но они еще не возвращались. И теперь он тревожно ждал на краю джунглей и раздраженно бил кулаком о ладонь. Он, как и Кадем, хорошо понимал, что нельзя оттягивать нападение, но, с другой стороны, не решался с головой окунаться в неизвестное.

«Может, лучше повести солдат по пляжу?» – подумал он и посмотрел на коричневый песок. Потом посмотрел на свои ноги. Он стоял по щиколотку в песке, и даже несколько шагов потребовали очень больших усилий. Марш с тяжелым грузом утомит даже самых сильных.

«Час до низшей точки прилива, – определил он. – Вскоре песок зальет водой. И тогда придется пробиваться через буш».

Пока он колебался, один из разведывательных отрядов выбрался из густой растительности на открытое место.

– Где вы были?! – закричал Котс командиру. – Вы нашли дорогу?

– Первые триста ярдов очень тяжелые. Прямо впереди – глубокое болото. Одного из моих людей схватил крокодил. Мы пытались его спасти.

– Дурак! – закричал Котс и ударил солдата ножнами по голове. Тот осел на песок. – Тратил время, спасая еще одного бесполезного ублюдка! Надо было оставить его крокодилу. Дорогу нашел?

Тот встал, слегка покачиваясь и держась за голову.

– Не бойся, эфенди-паша, – сказал он. – Сразу за болотом на юг уходит участок сухой земли. Вдоль него есть тропа, но узкая. В ряд пройдут всего три человека.

– Есть следы врага?

– Никаких, великий паша, но много диких зверей.

– Немедленно веди нас к этой тропе, или я и тебя скормлю крокодилам.

– Если нападем сейчас, одним ударом сметем их в море, откуда они пришли, – свирепо сказал Бешвайо.

– Нет, великий король, наша цель не в этом. Многие из них еще не сошли на берег. Нам нужны они все, – рассудительно ответил Джим. – Зачем убивать нескольких, если можно подождать и убить всех?

Бешвайо улыбнулся и повернул голову, так что зазвенели серьги, подаренные ему Луизой.

– Ты прав, Сомойя. Многие мои молодые воины имеют право жениться, и я не хочу лишать их этой чести.

Джим и Бешвайо лежали на холме над берегом, откуда ничто не мешало видеть море. Они видели, как, разделившись на две части, проплыл флот Заяна. Пять самых крупных кораблей вошли в залив; когда они начали обстреливать форт, поднялся столб дыма. Казалось, это послужило сигналом для второй, большей части флота, потому что корабли немедленно направились к устью реки Умгени. Джим ждал. Они встали на якорь у берега. Он наблюдал, как там спускают шлюпки, усаживают в них солдат и переправляют на берег.

– Вот мясо, которое я пообещал тебе, большой черный лев, – сказал Джим Бешвайо.

– Тогда спустимся на пир, Сомойя, потому что у меня в животе урчит от голода.

Молодые воины спускались на плоскую прибрежную полосу. Неслышно, как семейство пантер, они заняли позиции. Джим и Бешвайо опередили их и заняли наблюдательный пост. Они поднялись высоко на ветви фигового дерева, выбранного несколько дней назад. Изогнутые воздушные корни и ветки этого дерева образовали природную лестницу, а гроздья желтых плодов и густая листва совершенно скрывали наблюдателей. Сверху, с одной из главных ветвей, открывался вид на весь берег южнее речного устья.

Джим поднес к глазу подзорную трубу. И удивленно воскликнул:

– Милосердная мать Мария, да это сам Котс, одетый как мусульманский вельможа! Как бы он ни оделся, я его всюду узнаю!

Он говорил по-английски, и Бешвайо нахмурился.

– Сомойя, я не понимаю твоих речей, – выговорил он Джиму. – Ведь я научил тебя языку неба, зачем же ты болтаешь по-обезьяньи на этом своем странном языке?

– Видишь на берегу вон того человека с яркими лентами на голове, того, кто к нам ближе всех? Он говорит с двумя другими. Вот! Он ударил одного из них.

– Я его вижу, – ответил Бешвайо. – Не очень хороший удар: тот, кого он ударил, снова встал. А кто это?