Настоящая фантастика – 2011 - Александр Николаевич Громов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он повернулся к своей подруге с лучезарной улыбкой человека, на которого просто невозможно рассердиться:
– Радость моя, я встретил старого друга. Он мне жизнь спас – помнишь, я тебе рассказывал? (Честно говоря, Юлик, хоть убей, не мог припомнить, чтобы когда-либо спасал Резника от чего-нибудь – ну разве что от триппера.) Если ты торопишься, езжай домой одна. Я посажу тебя в такси.
Такси появилось будто по волшебству. Юлику был знаком этот эффект (правда, чисто теоретически): деньги липли к деньгам, удача – к удачливым, бабы – к половым хулиганам. Лешке, похоже, все давалось само собой, без малейшего напряга. Он остановил тачку взмахом руки, усадил брюнетку на заднее сиденье, чмокнул ее в щечку и сунул таксисту купюру соответствующего достоинства, позволяющего пребывать в приятной уверенности, что «его радость» будет доставлена по назначению в кратчайшее время и со всем полагающимся уважением.
Полностью освободив в своем большом и щедром сердце место для старого друга, Резник повернулся к тому с видом «ну а теперь, когда мы одни…», но тут наконец появился хозяин внедорожника. Лешка подал Юлику знак – извини, мол, еще минуту – и вальяжно направился навстречу человеку, который поначалу выглядел в точности так, как и должен выглядеть обладатель консервной банки на колесах, оказавшейся по чужой вине вспоротой от заднего бампера до переднего колеса.
Резнику понадобилось полторы минуты, чтобы уладить вопрос, – и это невзирая на побочные негативные моменты вроде корчившегося на асфальте водителя и маячившей поблизости рожи Юлика, не способной внушить ничего, кроме подозрений. Судя по доносившимся до него обрывкам разговора, хватило одного звонка по мобильному и небольшого аванса. Еще через минуту заглохла изрядно потрепавшая нервы сигнализация.
Юлик мысленно распрощался с планами раздобыть оружие и на ком-нибудь отвязаться. Чужого водителя оказалось более чем достаточно. Своим избитым кадром Резник занялся в последнюю очередь. Он склонился над ним, погладил по загривку и, убедившись, что водила постепенно приходит в себя, дал ему несколько коротких инструкций. После чего подхватил Юлика под локоток и увлек за собой на прогулку по залитому дождем и огнями ночному проспекту.
Спустя полчаса Юлик, человек скрытный и осторожный, с некоторым удивлением обнаружил, что поведал Резнику все свои печали – во всяком случае, все более-менее важные для него на данный момент. По объяснимым причинам его настоящие проблемы в конечном итоге можно было пересчитать по пальцам одной руки: пятьдесят штук долга, деньги взять неоткуда, реальная угроза смерти. Остальное – истеричка любовница, заложенные драгоценности, отсутствие работы, перспективы и смысла жизни – вполне могло подождать.
– Ну, старик, – произнес Резник, внимательно, по-дружески, выслушав его, – если тебя это утешит, могу сказать, что лет пять назад я был в таком же хреновом положении.
«Не пизди», – подумал Юлик, но сдержался и озвучил более вежливый вариант:
– Во-первых, не утешает, а во-вторых, что-то не верится.
– Я бы на твоем месте тоже не поверил, но вот тебе крест. Это я сейчас вроде как в шоколаде, а тогда был… ну да, во всем коричневом, только вкус и запах совсем другие.
– Хочешь сказать, что был должен бандитам?
– Хуже, старичок, гораздо хуже. Влез в крутые дела. Оружие, наркота… перешел дорогу большим людям, сечешь? Короче, я должен был исчезнуть. Но я лучше умолчу о подробностях, ладно? Честное слово, это ради тебя. Меньше знаешь – лучше спишь.
– Да мне уже вроде как по херу.
– Не торопись ты себя хоронить.
– Я не тороплюсь. Другие постараются.
– А для чего нужны старые друзья?
После этих слов у Юлика внезапно стало тепло внутри, словно его впустили с холода в уютный дом и в камине запылал огонь, который он прежде тщетно пытался развести под проливным дождем. Однако он привык к обломам и запретил себе вилять хвостом, словно глупый доверчивый щенок. Слишком часто после добрых слов, которыми подманивают поближе, его пинали, получая от этого ни с чем не сравнимое удовольствие.
Он помолчал, нахмурившись, потом осторожно спросил:
– Так для чего нужны старые друзья?
Резник остановился и положил руки ему на плечи. Глаза под низко надвинутой шляпой были почти неразличимы. В зрачках повисли две тускло светившиеся точки. Он сказал внушительно:
– Чтобы помочь в трудную минуту. Наставить на путь истинный.
После слов «путь истинный» Юлик чуть не расхохотался, однако на это у него не хватило горечи. «Я так и думал, мать твою! Это именно то, что мне сейчас нужно, – чтобы какой-нибудь благодетель с семизначным банковским счетом указал мне истинный путь!» Потом, когда закончился яд, его мысли приняли иное направление. Уж не заделался ли Лешка священником? Этаким современным продвинутым попом с круглосуточным доступом в господнюю канцелярию по сети Интернет и мобильному телефону, с брюнеткой в кровати во избежание сексуальных расстройств и лимузином в качестве передвижной исповедальни. Картинка получилась вполне колоритная; Юлик с радостью согласился бы на такое «служение», и ему казалось, что Лешка – тем более. С него станется. Он всегда был склонен дурачить публику, да еще, случалось, с серьезным лицом принимал за это совершенно искренние благодарности…
Резник, похоже, прочел в его взгляде если не сарказм, то по крайней мере недоверие.
– Нет, ты не понял. Я не собираюсь кормить тебя проповедями и дурацкими советами. Я мог бы дать тебе пятьдесят тысяч, кроме шуток, для меня это не сумма. Но решит ли это твои проблемы по-настоящему, навсегда? Почему-то мне кажется, что ты снова окажешься в том же дерьме. Не завтра, так через год. Я знаю, что говорю. Со мной было именно так.
– Ладно, я пошел. Извини за битую тачку. – Юлик потерял интерес к беседе. Собственно, интереса и прежде было не много. Он знал, что ничего ему не обломится. Кормить ему пираний дядюшки Тао…
– Да стой ты! – Тон Резника стал почти угрожающим, а речь отрывистой. – Я же сказал: учить жить не собираюсь. Дослушай до конца, и решишь, что тебе делать. В общем, так. Есть способ все изменить. Проверенный способ. Я лично проверял, на себе. Результат тебе известен. Посмотри на