Англия изнутри: записки нелегала - Александр Донец

— Володя, а может это твой единственный шанс пожить в этой стране. Может, ты уже никогда в жизни сюда не вернешься, да, ты потратишь на 20 фунтов в неделю больше, чем остальные, но зато ты будешь знать и увидишь то, что другие никогда не узнают и никогда не увидят. Я тебя не убеждаю, поедешь ты со мной, или нет, дело твое, я поеду все равно, один, или с тобой.

— Ну, хорошо, — кивнул Володя, — один раз я с тобой поеду.

Но после первого же раза он захотел еще. Мы поехали в Линкольн, погуляли по городу, выпили в пабе пиво, осмотрели этот небольшой по рамкам Украины городок и поехали под вечер обратно.

Володе очень понравилось, как он сказал, в Англии он так еще не отдыхал. Чтобы не просить постоянно кого-то нас щелкать, мы для себя решили так, один кадр делаю я, фотографируя его, один он, фотографируя меня. Соответственно потом проще с проявкой, в Англии сделать 36 кадров стоило 4 фунта, то есть грубо 12 пенсов кадр, но если потом делать дополнительные фото из пленки, то кадр мог уже стоить около 50 пенсов. Поэтому нам проще и дешевле было покупать пленку на двоих, фотографироваться, а потом при проявке каждый забирал свои фотографии.

Бывало, мы делали паузу и никуда не ехали на выходных, тогда вечером в субботу мы обязательно занимались так называемой дегустацией. Мы шли в супермаркет и выбирали по бутылке вина.

За тот период мы попробовали различные сорта из Франции, Германии, Италии, Чили, Южной Африки. Самое интересное, что по вкусу, их трудно было различить. Если сравнивать с Украинскими аналогами, то все они напоминали больше сухие наши вина, типа Кадарки, Тамянки. Крепленых вин, вроде крымских, мы так там и не смогли обнаружить. Возможно, это было связано с ценой, мы не покупали очень дорогие вина, обычные, вина для среднего класса, так сказать.

Во время пития мы конечно же разговаривали и поскольку наш подход к одним и тем же вопросам был диаметрально противоположным, то мы часто спорилии. Он был сторонником того, что государство не должно принимать никакого участия в жизни человека. Человек должен был сам зарабатывать себе на жизнь, если ему плохо в своей стране, то езжай в другую, работай там.

— Наши люди все уезжают, мужчины, женщины, даже пожилые люди. В моем доме было 16 молодых, из них только 2 осталось, да и то, это пока они документы сделают и смогут уехать.

— И что в этом хорошего?

— А что плохого?

— Ты специалист, ты закончил высшее учебное заведение, и ты работаешь на фабрике, как любой англичанин даже школьного возраста. Это, по-твоему, нормально?

— Я в отличие от тебя, не считаю, что мне страна что-то должна, что если я закончил университет, то я должен быть обязательно трудоустроен. Да, я мог пойти работать на 150 гривень в месяц, но меня это не устраивает, а больше мне моя страна дать не может. Поэтому я ищу место, где я смогу заработать столько, сколько мне хватит. Что делают ваши шахтеры, когда им не платят зарплату? Или водку пьют дома и бьют своих жен, потому что на большее у них мужества нет, или едут в Киев, стучать касками по асфальту, только я знаю, что они бы сами туда не поехали. Ты ведь знаешь, почему они едут в Киев, и кто их посылает, знаешь?

Я кивнул.

— Да знаю.

— Вот видишь, их начальничек вызвал и сказал, вперед мужики за зарплатой, а то мне, а не вам стало чуть тяжелее жить. И едут родимые и касками стучат, а нет, чтобы сказать этому начальнику, а не пошел бы ты на хер, сам возьми и в ту шахту хоть раз спустись, урод ты конченный, а мы поедем работать в другое место. Кто так сделал? Я вот из Донецкого региона знаю только тебя, работал в разных местах в Лондоне, здесь на фабриках. Нет ваших здесь, от силы Запорожская область, все.

— Что ж тебя может устраивать в такой жизни? Ладно, ты мужик, заработаешь себе денег, но настанет момент, когда ты захочешь жениться, а кого же ты выберешь? Ты ведь знаешь, как тут женщины и девушки зарабатывают. Это наши ничего об этом не знают, я, например, только здесь об этом узнал, а вашим то все об этом известно. Вам сказки о гувернантках и официантках не расскажешь. Тебе что, приятно будет жить с женой, зная, что ее тут во все щели, все подряд. Тебе самому это может нравится?

— У нас тоже есть чистые жинки.

— Откуда Володя, если все ваши от мала до велика на заработках? Все деревни пустые, все города, молодежь почти вся на выезде, а кто не на выезде, так готовят документы.

— Зато мы не пьем водку на кухне и не строим жену с детьми, говоря, какие мы работники, а что им есть нечего, так пусть потерпят. У нас если нет денег, мужчина делает себе документы и уезжает, он должен кормить семью.

— Наши тоже кормят, и если уж ты привел в пример шахтеров, так еще спорный вопрос, где больше мужества, спускаться в шахту, которая должна обвалится на твоей, или на следующей смене, или выехать за рубеж и работать здесь. Я общался с одним мужичком он в советское время был проверяющим на шахтах. Ездил по Союзу, в составе госкомиссии и давал разрешение на использование шахт. Так вот, он мне сказал тогда, чтобы не говорили о советской системе, но 70 процентов шахт Донецкого региона комиссия закрыла бы из-за их аварийности, допуск людей туда категорически запрещен, до устранения целого ряда неполадок. Он сказал тогда, ни один инспектор не поставил бы под тем актом своей росписи, не помогли бы никакие инстанции. А сейчас все прекрасно, несмотря на то, что с того времени улучшений сделано не было, да каких улучшений, ничего сделано не было, только на бумаге, чтобы деньги отмыть, да б/у технику продать как новую, шахты работают, выезжающие комиссии говорят, что все классно.

— Так зачем вы тогда работаете?

— Да потому что не все пьют водку, как ты говоришь, а бегающие дети просят еды сегодня, а не через 3–4 месяца, когда ты сможешь сделать документы и выехать из Украины. Не надо говорить, что вы умнее нас, что вы более продвинутые. Может это и имеет место, вы здесь видите то, что наши никогда не увидят, учитесь тому, что в Украине будет лет через 20. Но видеть это еще не все, вы подымаете экономику Англии, Америки, Европы, зарабатываете здесь деньги, а мы работаем за гроши у себя в стране и подымаем нашу экономику. Это разные вещи.

— Меня не кормит твоя страна, меня кормит Бостон, Линкольн, Лондон.

— Но ты кричишь, что ты патриот и за Украину готов кому угодно шею свернуть.

— Да.

— Но только делаешь ты все наоборот, наши люди, которых вы называете москали, живут в Украине и подымают нашу экономику, а ваши, кричащие, что они патриоты, своими действиями вредят Украине, поскольку дают обогатиться нашим соседям.

— От меня Англия много не получит, все заработанные деньги я все равно потрачу не здесь, а на Украине. К тому же, имея деньги, я могу подумать о том, чтобы, приехав в свою страну что-то там открыть. Поэтому не все так однозначно как ты говоришь.