Кортни. 1-13 (СИ) - Смит Уилбур

С яростной решительностью в сердце он загонял жеребца. Кобыла заметно слабела, и расстояние между ними сокращалось, но медленно. В последнее мгновение кобыла увидела открывшуюся перед ней пропасть и хотела повернуть, но ее передние ноги ударились о мягкую землю, и почва под ней поползла. Она встала на дыбы, дрожа в дикой панике, и начала падать.

В этот миг Мансур соскочил с жеребца и на самом краю пропасти ухватил Верити за лодыжку. Он едва сам не упал в бездну, но тут кожаный ремень, удерживавший ногу Верити, лопнул, и нога освободилась. Вес девушки продолжал тащить Мансура вперед, но он держался изо всех сил. Кобыла упала из-под Верити, пролетела пятьдесят футов, прежде чем удариться о стену утеса, и с испуганным ржанием отскочила в пустоту.

Верити раскачивалась, как маятник, вися на одной ноге, которую Мансур сжимал правой рукой. Подол платья упал ей на голову, но девушка не решалась шевельнуться, понимая, что может вырваться из непрочной хватки молодого человека. Она слышала над собой его хриплое дыхание, но не смела поднять голову. Потом она услышала его голос:

– Спокойно. Я тебя вытащу.

Голос звучал напряженно от усилий.

Даже в своем ужасном положении она обратила внимание, что он по-прежнему говорит по-английски. Этот голос без всякого акцента, голос родины, сладко прозвучал в ее ушах. «Если я умру, пусть это будет последний услышанный мною звук», – подумала она, но, не доверяя собственному голосу, ничего не ответила. Верити посмотрела в головокружительную пропасть, на дно долины далеко под собой. Голова у нее закружилась, но она висела неподвижно и чувствовала, как его жесткие пальцы впиваются в ее ногу сквозь мягкую кожу ботинок. Мансур наверху хрипел от усилий, он подтянул девушку на несколько дюймов, и грубый камень стены оцарапал ей лодыжку.

Не оглядываясь, Мансур одной ногой пытался нащупать опору и нашел узкую расселину в камне. Глубоко просунув колено и бедро в эту щель, Мансур смог высвободить левую руку, которой цеплялся за ненадежный край пропасти. Опустив левую руку, он сомкнул обе руки на лодыжке Верити.

– Я держу тебя обеими руками. – Голос его от усилий звучал хрипло. – Смелей, девушка!

И добавил старинный морской призыв, чтобы поддержать и ее и себя.

Ей хотелось крикнуть, чтобы он перестал нести этот детский вздор и вложил все силы в попытку поднять ее. Она понимала, что самое трудное впереди – когда ее придется поднимать из-за края пропасти. Мансур снова потянул, и она опять немного поднялась. Наступила пауза. Она чувствовала, что он пытается закрепить свое положение, виляя бедрами, отползает назад, пытается втиснуть в щель и вторую ногу. Из нового положения он снова потянул, и она снова поднялась.

– Бог воздаст тебе за это, – прошептала она тихо, так, чтобы только он мог услышать, и он снова потянул с такой силой, что ей показалось – нога вырвется из сустава в бедре.

– Почти все, Верити, – сказал он и снова потянул, но на этот раз она не подвинулась. В щели крутой скалы укоренился небольшой куст. И теперь его ветви вцепились в ее штаны. Мансур потянул снова, но не смог сдвинуть ее с места. Крепкие ветви держали прочно.

– Не могу тебя сдвинуть, – прохрипел Мансур. – Что-то держит.

– Это куст, в нем застряла нога, – прошептала она.

– Попробуй дотянуться, – приказал он.

– Держи, – ответила она и изогнулась в талии, вытянув одну руку вниз. Она почувствовала под пальцами ветки и попробовала схватить их.

– Поймала? – спросил он.

– Да! – Но ее хватка была непрочной, и держалась она только одной рукой. Тут Верити похолодела: она почувствовала, как соскальзывает с ноги ботинок, за который Мансур ее держит.

– Ботинок соскальзывает! – всхлипнула она.

– Дай вторую руку, – тяжело выдохнул он. Прежде чем Верити сумела отказаться, она почувствовала, что Мансур разжал одну руку и та скользнула по ее боку. Нога еще дальше выскользнула из мягкой кожи ботинка.

– Руку! – молил он. Пальцы его двигались по бедру девушки к тому месту, где ее держал куст. Она чувствовала, как нога все больше выходит из ботинка.

– Ботинки слезают! Я упаду!

– Руку! Ради любви Господа, дай мне руку!

Верити подняла руку, и их пальцы встретились. Второй рукой она по-прежнему держала куст. Мансур левой рукой продолжал сжимать ее лодыжку, но правая рука держала ее руку. Верити изогнулась, вися на двух руках и одной ноге, и увидела над собой багровое, набрякшее лицо Мансура. Борода его потемнела, промокнув от пота. Пот капал на ее поднятое лицо. Оба не смели пошевелиться.

– Что мне делать? – спросила она, но прежде чем он смог ответить, вопрос был решен за них. Ботинок соскользнул с ноги. Нижняя часть тела девушки опустилась и повернулась. Теперь она висела руками вверх, ногами вниз. Хотя рывок высвободил ее бедро, она продолжала правой рукой цепляться за куст.

Молодые люди были мокры от пота. Пальцы Верити начали выскальзывать из руки Мансура.

– Не могу, – выдохнула она.

– Куст, – сказал он. – Не выпускай куст.

Хотя он так сильно сжимал ее пальцы, что они могли сломаться, руки их все-таки разъединились и Верити начала сползать вниз, пока ее падение не остановил куст. Он затрещал и согнулся под ее тяжестью.

– Он меня не удержит! – закричала она.

– Я не могу до тебя дотянуться.

Мансур шарил обеими руками, а она протянула вверх свободную руку, но он все равно до нее не доставал.

– Подтянись! Ты должна подтянуться, чтобы я достал до тебя, – хрипел он. От отчаяния в ее сердце начали слабеть мышцы. Верити знала: все кончено. Он увидел отчаяние в ее глазах, заметил, как она разжимает пальцы, держащиеся за куст. Она сдавалась.

Он зарычал на нее, пытаясь встряхнуть, чтобы она предприняла последнее усилие.

– Подтягивайся, неженка! Будь проклята твоя лиловая печень!

Оскорбления подействовали на Верити, и гнев придал сил для новой попытки. Но она знала, что это бесполезно. Если даже она дотянется до Мансура, их скользкие от пота руки не удержатся вместе. Верити потянулась к ветке и ухватилась за нее, но куст под ее тяжестью начинал трещать у основания.

– Я падаю! – всхлипнула она.

– Нет, черт побери, нет!

Но куст не выдержал. Верити начала падать, но неожиданно что-то ухватило ее за обе руки и удержало. Ее падение прервалось с такой силой, что ей показалось, будто руки вышли из плечевых суставов.

Последнее усилие сделал Мансур. Высвободив ноги из трещины, которая его держала, он бросился вперед, через край утеса. Вытянув во всю длину тело и руки, он достал до девушки.

Теперь он висел головой вниз и удерживался в трещине только концами пальцев ног. Нужно было поднять Верити до того, как она снова выскользнет у него из пальцев. Упираясь локтями в каменную стену, он начал медленно вытягивать ее, пока они не оказались лицом к лицу. Его лицо было напряжено и перекошено от усилий, к тому же кровь прилила к свешенной голове.

– Я не могу поднять тебя выше, – выдохнул он. Их губы почти соприкасались. – Поднимайся по моему телу. Используй меня как лестницу.

Она пропустила одну руку через его руки, согнула локоть и оперлась на его локоть. У Мансура освободилась одна рука. Он опустил ее, ухватил Верити за кожаный пояс и немного подтянул вверх. Она схватилась за пряжку его пояса, и они стали тянуть вместе. Он опустился еще ниже и захватил рукой ее штаны сзади. Она закинула руку между его ног, и они снова потянули. Теперь ее лицо оказалось на уровне его талии, и она могла заглянуть за край утеса. Он опять опустил руки, соединил их и сделал стремя для ее босой ноги. С этой поддержкой Верити смогла подтянуться и перебраться через край.

Мгновение Верити лежала, вытянувшись, на краю, но тут же повернулась назад.

– Можешь подняться? – отдуваясь, спросила она.

Он висел, вытянувшись, не в силах подтянуться и подняться наверх.

Мансур так устал, что с трудом мог говорить.

– Приведи лошадь, – прохрипел он. – Привяжи веревку к седлу. Лошадь меня вытащит.