Сага о копье: Омнибус. Том III - Барбара Сигел

Монах обвиняюще посмотрел на Паслена.

— Я здесь ни при чем, — начал оправдываться кендер.

— Теперь ты мне должен, монах, — донесся из неясных теней страстный голос Зебоим. — А теперь иди за ним!

Рис и Паслен покинули таверну и поспешили за Ллеу, направляющимся обратно в Утеху.

Они соблюдали все предосторожности, чтобы юноша не заметил слежки, но это оказалось излишним — он ни разу не обернулся, весело шагая по дороге, запрокинув назад голову и напевая мелодию непристойной песенки.

— Паслен, — начал Рис, — я слышал, что есть бессмертные, которых называют зомби. — Он чувствовал себя странно, задавая подобный вопрос, — словно в страшном сне. — Возможно ли…

— …что он зомби? — Кендер энергично покачал головой. — Ты ведь никогда не видел зомби? Зомби — это тела, которых воскрешают после смерти. От одного только их зловония выворачивает наизнанку. Их тело гниет, глаза вываливаются из орбит. Когда они ходят, то громко шаркают, потому что не помнят, как двигать ногами. Они похожи на ужасных кукол. Они не поют, скажу я тебе, и они вовсе не молоды и не красивы. А о твоем брате я скажу только одно, Рис, — мрачно заключил Паслен. — Он самый симпатичный мертвец из всех, кого я когда-либо видел.

Глава 12

Рис и Паслен последовали за Ллеу в один из новых кварталов Утехи. Чтобы приспособиться к быстрорастущему населению города, пришлось спешно строить дома под валлинами, а не среди веток. Живущие в новых домах люди были беженцами с тех земель, которые разрушила Берилл. Когда они пришли в Утеху, то поначалу жили в шатрах, но теперь некоторые из них преуспели и желали постоянного жилища.

Вокруг только одного валлина можно построить огромное количество домов. Чтобы сберечь деньги и лес, проектировщики использовали эльфийский план — само дерево служило одной из стен, поэтому домики напоминали грибы, выросшие у подножия ствола. Час был поздний. В большинстве домов было темно, их обитатели давно отправились спать, но из нескольких окон лился свет, слегка освещая улицу.

Когда Ллеу дошел до этого квартала, он замедлил шаг, прекратил напевать и, подойдя к одному из темных домов, заглянул в окно. Затем молодой человек принялся прохаживаться по улице, то и дело бросая на дом быстрые взгляды. Рис и Паслен стояли в тени, смотрели и ждали.

Дверь со скрипом отворилась. Оттуда выскользнула молодая женщина в плаще и тихо прикрыла за собой створку. Она тревожно вглядывалась в темноту и опасливо озиралась вокруг.

— Ллеу? — позвала женщина дрожащим голосом.

— Люси, голубка моя! — Молодой человек подхватил ее и поцеловал.

— Нет, нет, не здесь! — произнесла она, едва дыша, и оттолкнула его. — Вдруг мой муж проснется и увидит нас.

— Куда же нам пойти? — спросил Ллеу, держа ее за талию и поглаживая ее шею. — Я не могу не прикасаться к тебе.

— Я знаю одно место, — прошептала женщина. — Пойдем.

Прижавшись друг к другу, смеясь и перешучиваясь, они пошли по улице. Рис и Паслен последовали за ними. Монах тревожился — он не знал, что делать. Здесь не было ничего, кроме ночного свидания с молодой женщиной, абсолютно нормального для такого молодого человека, как Ллеу, если не считать того, что Ллеу был далеко не нормальным, а молодая женщина оказалась замужем.

Возможно, Рису сейчас следовало крикнуть им, чтобы они остановились, схватить женщину за руку и отвести обратно. Возможно, была бы сцена с мужем: слезы и крики, ярость и драка. Проснулись бы все соседи. Кто-нибудь позвал бы шерифа…

«Нет, — решил монах. — Ничего хорошего из скандала не получится. Лучше подожду, пока они найдут укромное место, а потом попытаюсь опять поговорить с Ллеу».

Парочка дошла до уединенной сосновой рощицы. Судя по примятой траве, здесь побывали многие любовники. Как только молодая женщина и Ллеу остановились, он обнял ее, целуя в шею, гладя грудь, а затем полез под юбку.

— А он довольно проворный для мертвеца, — заметил Паслен.

Рису было неловко наблюдать эту сцену. Он чувствовал, что должен остановить любовников, но даже не представлял, как это сделать. Что бы он ни сказал, женщина будет смущена и расстроена. Ллеу разъярится. Начнутся слезы, обвинения…

Молодая женщина вздохнула и прильнула к юноше, прижимая к груди его голову и поглаживая по волосам. Они опустились на траву.

— Мы должны уйти, — произнес Рис.

Он уже было собрался это сделать, когда следующие слова брата остановили его.

— Ты уже обдумала то, о чем мы с тобой говорили, красавица? — спросил Ллеу. — О Чемоше?

— О Чемоше? — повторила растерянно Люси. — Давай сейчас не будем говорить о религии. Поцелуй меня!

— Но я хочу поговорить о Чемоше, — возразил юноша, лаская ее грудь.

— Об этом древнем скучном Боге? — недовольно выдохнула Люси. — Не понимаю, почему ты хочешь обсуждать Богов в такое время.

— Потому что это очень важно для меня, — ответил Ллеу. Его голос стал мягче, поцелуи в шею возобновились. — Для нас. — Он снова поцеловал женщину. — Я не могу взять тебя с собой, если ты не поклянешься в верности Чемошу, как это сделал я.

— Не понимаю, что от этого меняется, — проговорила Люси между поцелуями.

— А то, любовь моя, что я буду жить вечно я всегда буду таким — молодым, здоровым, красивым…

— Ты такой тщеславный! — хихикнула она.

— А ты, напротив, постареешь. Твои волосы поседеют. Твоя кожа сморщится, а зубы выпадут.

— И ты тогда не будешь меня любить? — нерешительно спросила Люси.

— Ты умрешь, Люси, — мягко произнес Ллеу, поглаживая ее щеку. — А я буду живым, здоровым, и мне будет нужен кто-то, с кем я бы разделил постель…

— А если я буду поклоняться Чемошу, то останусь молодой и красивой? — спросила Люси, — Отныне и навсегда?

— Отныне и навсегда, — пообещал юноша. — И так же долго я буду тебя любить.

— Тогда я согласна, — промолвила Люси со смешком. — Я отдаю свою душу Чемошу!

— Ты никогда не пожалеешь об этом, любовь моя.

Он расстегнул корсаж любовницы, обнажив грудь, которая казалась белоснежной при лунном свете. Она вздохнула, вздрогнула, схватила его голову и притянула для поцелуя к своей мягкой плоти. Ллеу прижался губами к левой груди женщины и крепко сжал ее в объятиях.

— Ллеу, — произнесла Люси, и ее голос изменился. — Ллеу, ты делаешь мне больно… ах!

Она пронзительно закричала и забилась в его руках. Юноша продолжал держать женщину, пока ее крик не превратился в захлебывающиеся всхлипывания. Тело Люси вздрогнуло и выгнулось.