Звёздные изгнанники - Андрэ Нортон

Зрение все больше проясняется. Мы едем по ряду между желобами с растительностью, держась точно посредине. Из желобов к нам устремляются щупальца, тщетно пытаются схватить — цветы, подобные открытым ранам, стремятся поглотить нашу плоть: есть, глотать, убивать!

— Барт! — Та, кого я не вижу, та, что сидит за мной, снова произносит это имя. Руки сильнее сжимают мой лоб, но это не то ужасное сжатие, которое я испытал при нападении и которое послало меня в благословенную тьму.

Я набрал полные легкие воздуха: наконец пришло понимание. Хотя только что я был кем-то другим, сейчас я тот, кого она назвала по имени. Я — Барт с’Лорн. И как только я осознал это — та, другая личность во мне предприняла последнюю отчаянную попытку, но на этот раз у нее не было сил овладеть мной.

— Илло! — воскликнул я, и это имя послужило еще одним ключом, открывшим прошлое. Я словно зашивал прорехи в ткани, чтобы рисунок ее снова стал цельным и понятным.

— Барт! — В ее голосе звучала радость. Я не видел ее лица, но подумал, что на нем торжество: я сделал что-то такое, чего она от меня ждала, и сделал это своими силами. Я справился с задачей.

Задача? Только на мгновение эта вторая личность испустила крик, тень крика — задача, задание, долг. Я его не выполнил! Но это не так — я здесь, здесь и сейчас, я — Барт с’Лорн.

Я медленно искал слова, а когда заговорил, мой голос прозвучал слабо, словно я очень долго болел.

— Что случилось?

— Ты был не в себе, — сразу ответила она. — Не знаю, что тобой овладело. Ты говорил, что мы должны добраться до ворот, прежде чем нас схватят. Тебя схватило одно из щупалец. Я выстрелила в него из шокера, а потом мы забрались на Витола и поехали. Я все время пыталась вернуть тебя. А кто такой Альманик? Ты много раз произносил это имя...

— Альманик... — повторил я. Да, снова промелькнула тень мысли и тут же исчезла, прежде чем я смог ее ухватить. — Кажется, это был друг и военный вождь. Это он приказал мне... Нет, не мне... тому, кто когда-то носил эту цепочку... что-то сделать. И носитель цепочки опоздал.

Я по-прежнему чувствовал слабость, но видел ясно. Мы все еще движемся по проходу, хотя здесь во всех ящиках буйная живая растительность, которая при нашем приближении начинает двигаться и извиваться. Теперь я знал, что питает эту извращенную жизнь, и по телу у меня пробежали мурашки.

— В чем дело? — сразу насторожилась Илло. Руки ее больше не были прижаты к моему лбу, они лежали у меня на плечах, словно ей необходим тесный контакт со мной.

— Они питаются... эти твари... их кормили плотью и кровью! Это было место... нет, не могу вспомнить! — Я и не хотел вспоминать! Ужас во мне становился все сильнее. Мне приходилось напрягать всю силу воли, чтобы не впасть в панику.

— Не пытайся! — Ее приказ прозвучал резко. Снова руки легли мне на лоб, и со своим мастерством целительницы она отогнала от меня зло.

Я смотрел вперед. Там был густой туман — теперь я это вспомнил. Облака по-прежнему плывут вверху, но туман, который был таким густым, когда я в последний раз разглядывал эту часть сада (если такое злое место можно назвать садом), этот туман расселся, исчез. Я не знал, сколько мы прошли, но теперь перед нами дверь — закрытая дверь.

Здесь растения росли так же тесно, как наверху в джунглях. У меня возникло странное беглое впечатление, что когда-то они собирались тут на приступ, пытаясь прорваться через портал. Их широкая полоса уходила вправо, образуя реку растительности, которая поднималась все выше и выше, колонна растительности вздымалась над сеткой светящихся балок, цеплялась за стену, ища прохода.

Мы направились к двери, которую осаждали эти растения.

Как и у первой двери, здесь была арка с надписью на неведомом языке. Я с опаской посматривал на массу растительности.

— Где шокер?

— Вот. — Илло сразу убрала руки с моего лба и чуть погодя протянула мне оружие. Я проверил заряд. Он полный.

— Предыдущий я истратила, — объяснила Илло, — чтобы уложить лиану, которая чуть тебя не задушила. Шокер перезаряжен, и у нас есть еще два заряда.

Я тщательно проверил установки, сузил луч. Витол остановился так, чтобы ветви и лианы его не касались. Здесь растения активнее, требовательнее, подвижнее и крупнее — кажутся какими-то разбухшими.

Нажав кнопку, я направил первый луч на особенно активное щупальце, которое уже дважды протягивалось к нам и едва не дотянулось. Подействует ли шокер на этот раз? Зеленая лента дернулась, как человек, которого ударили. Потом безжизненно обвисла, и ветки на ней тоже начали увядать. Приободрившись, я проводил лучом вдоль всей двери и смотрел, как опадает и умирает растительная масса.

Как только образовался проход, Витол без всякого приказа прошел вперед. И тут из центра дверной арки неожиданно появился голубой луч толщиной в палец и ударил в цепочку у меня на горле.

Откуда-то сверху, из воздуха, послышался голос. Мне казалось, что звучит он вопросительно. Пароль?.. Неужели проход нам закроют предосторожности, принятые века назад?

Цепочка снова стала теплой. И откуда-то — может быть, из того кошмара, в котором в мой мозг вторглась другая личность, — я извлек слова: два слова, бессмысленный набор звуков. И тем не менее я был уверен, что они важны, как будто меня им учили с раннего детства:

— Ибен Ихи!

Дверь заскрипела, задрожала. Ее половинки медленно, очень медленно начали раздвигаться. Дважды мне показалось, что они застряли и дальше не двинутся. Возможно, мы с Илло протиснемся в образовавшуюся узкую щель, но тары не пройдут. А оставлять их я не собирался.

Скрип становился все громче, дверь подавалась рывками. И наконец образовался достаточно широкий проход. Опять без принуждения Витол двинулся вперед, и мы покинули это место злой растительности и оказались в длинном коридоре, который под небольшим углом уходил вверх.

Коридор не был пустым. Здесь умирали люди — или существа, чьи скелеты похожи на человеческие. Они лежали на полу, вытянувшись во всю длину, или у стен, словно сидели здесь прислонясь, пока время не заставило их кости соскользнуть вниз. На некоторых были металлические доспехи, и я заметил, что все, кого я мог разглядеть, носили такие же цепочки, как у меня.

Было и оружие, по крайней мере я решил, что стержни, которые сжимали кости пальцев, это оружие. Мы не стали останавливаться и осматривать это поле битвы. Мне не хотелось смотреть на мертвых, тревожить их сон. Даже Витол выбирал пусть осторожно, не касаясь костей.

Путь наш освещался неярким рассеянным серым светом, хотя я не видел ни фонарей, ни светящихся балок, как в огромном помещении с растениями. Витол не смог пройти, не коснувшись торчащей руки скелета. При его прикосновении кости рассыпались белым порошком, металлический браслет с легким звоном упал на пол. Хотя воздух был достаточно свеж, в этом месте чувствовалась такая древность и такое отчаяние, что я торопился миновать ряды мертвецов, найти конец пути, надеясь только, что это будет выход во внешний мир.