Листы дневника. Том 2 - Николай Рерих

Мир переполняется книгами, но число незаписанных повестей возрастает. Когда-то их не записывали из внутренних, глубоких побуждений, а теперь частенько их стыдятся и замалчивают из трусости. Уж очень боятся люди, чтобы невежды их не засмеяли. Ухмылянье невежества, конечно, противно, но ведь и это надо пройти. Понятно, что незаписанные повести умножаются, ибо и наука постепенно и робко проникает в великое неизвестное. Если для простого химического опыта нужны особые условия, то в областях тонких, психических особые условия чрезвычайны. Мало изучены сердце и мозг. Люди не желают задумываться о химизме пространственных токов. Самые чуткие переживания игнорируются и попадают в хранилища незаписанных повестей. Спасибо тому, кто напоминает об этих тайниках, о вехах, преображающих жизнь человека.

1 Декабря 1941 г.

Публикуется впервые

Охраните!

В журнале Королевского Азиатского Общества, в обозрении трудов Исторического Конгресса в Аллахабаде, отмечена единогласная резолюция, принявшая наш Пакт. Казалось бы, грохот пушек, взрывы и разрушения уже похоронили идею охраны Культурных ценностей. Но сама жизнь то здесь, то там опять напомнит о Культуре и о трудах всех, кому наш Пакт был близок.

Бывают такие живые мысли, которые рано или поздно выплывают и требуют разрешения. Как бы ни пытались разрушители затоптать все, чем жив дух человеческий, сама жизнь вернет мысль на путь созидания. Международны созидатели и разрушители. Их психология не уложится ни в какие международные права.

Для одних гуманитарные науки, вся человечность вообще не нужны. Механика и узкий материализм их одолел и унизил. Но другие понимают, что сокровища творчества — суть истинные ценности, подлежащие всенародной охране. Созидатели, по природе своей, стремятся возвысить все творения гения человеческого. Для одних гений вообще не существующее понятие, но другие уважают все вышедшее за пределы рутины, любят помыслить о строительстве, которое возведет народ к лучшему, светлому будущему.

И под грохот губительных взрывов, утесненные, рассеянные все же живы друзья строительства прекрасного. Если нет средств спасать человеческие творения, то все же осталась мысль о спасительных путях. А где крепка и чиста мысль, там зарождаются и возможности.

Молодежь! Вы, самые юные, самые устремленные в светлое будущее, перечтите, что писалось о сохранении Культурных сокровищ, и продолжите нашу работу. Мы-то уйдем, но вы останетесь в жизненной борьбе и превозможете многие препоны.

Для вас, молодых, Культурные сокровища будут истинными ценностями. Вы поймете, что эти сокровища составляют всенародное достояние. Так же, как и Родина, Культура должна быть охранена, оборонена. Вы знаете, что Армагеддон порушил многое неповторимое. Охраните!

6 Декабря 1941 г.

Публикуется впервые

Из письма

По нынешним временам, каждое письмо кажется последним. Спрашиваете о врагах и клеветниках. Да шут с ними, и вспоминать не хочется! Помянутые Вами "американские жители" даже и не враги, а просто грабители. Вот были враги вроде Боткина или клана Бенуа! Но Боткин, уходя, примирился и даже повинился, а Бенуа к концу еще более ощерился. А ведь с моей стороны были лишь добрые посылки. Вот Вы пишете, что "Александр Бенуа — маленький человек, пристрастный писатель и незначительный художник", и думаете найти мое одобрение в этом смысле. А я скажу, не судите, шут с ним!

Еще были странные личности, платившие за добро злом. Вспоминается, как Куинджи, услыхав о некоем клеветнике, сказал: "Странно, а ведь я ему никогда добра не сделал". Горькая житейская истина звучала. Много разных вредителей — Наумов, Яремич, Грабарь, Щавинский, Германова — и пересчитывать не хочется. Всем им делалось добро, но они вредительствовали даже не в свою выгоду.

Злобность тоже имеет своего рода самоотвержение. Да кроме всего прочего, русский народ запомнил: "Прост как дрозд, нагадит в шапку и зла не помнит". Тоже перестраданная житейская мудрость. Сколько раз приходилось встречаться с заведомыми злошептателями, умильно улыбавшимися, помахивая лисьим хвостиком. Прямо не знаешь, что и делать с этими лисами?

Однажды некий церковный иерарх послал гнуснейший донос. Затем довелось столкнуться с доносчиком; говорю: "Зачем вы, владыко, донос послали?". А он смотрит во все глаза: "Да это не донос, а только для осведомления". Вот и растолкуйте разницу между доносом и осведомлением. И в другом случае пришлось при всех накрыть клевету, а клеветник, ничтоже сумняшеся, отвечает: "А я думал, вам понравится, ведь так богато вышло". И еще раз поймал академика Суслова в вранье, а он уже забыл и повторяет: "Экие мерзавцы бывают". Правда, потом он догадался, что речь идет о нем самом и, несмотря на зимнее время, вспотел.

Друзья, не обращайте внимания на клеветников — ведь это обезьяньи ласки. А если и придется к слову, то помяните без злобы. За ложь каждый сам расплатится. Лучше думайте о друзьях. Пошлите им, их памяти, сердечные мысли. За последнее время ушло много друзей. Андреев, Горький, о. Георгий Спасский, король Александр, король Альберт, Хагберг Райт, Думерг, Дайо, Дягилев, Шабас, Масарик, Флорио, Крэн, Бьорк, Седж Квинтон, Янушкевич, Рабиндранат Тагор — и не перечесть. А за последний год, может быть, и еще многие ушли… "О добре, по доброму, для добра".

15 Декабря 1941 г.

Публикуется впервые

Сберегите

Британское радио передает из Москвы сведения о разрушении немцами "Ясной Поляны" и об осквернении могилы Толстого. Также разрушен памятник Чехову. Экая дикость! Вот так правнуки Шиллера и Гете, оскверняющие могилу Толстого! Сколько же миллионов лет должна еще крутиться бедная Земля, чтобы изжилась двуногая дикость!?

Всякая дикость недопустима. Помним горестные строки М. Шагинян, писавшей в "Известиях" о разгроме усадьбы Лермонтова и об осквернении его могилы. Кем же? Да своими же! Помним, как башкирский полк пытался защитить наследие Пушкина, от кого же? Да от своих же, от русских! Экая беда! Пржевальский писал: "Я искал дикого человека в Средней Азии, а нашел его у себя в Смоленской губернии". Такое должно кончиться.

Когда немцы разрушили Реймский Собор и сожгли Лувенскую библиотеку, эти вандализмы вызвали всеобщее негодование. Наш друг Арман Дайо издал потрясающий синодик варварских разрушений. Что дурно — то дурно, и не может быть оправдано. Дурно — разрушение Ипра. Дурно — разрушение Симоновского монастыря, где бывал Наставник русского народа Сергей Радонежский. Дурно — разрушение Храма Христа Спасителя, памятника отечественной войны 1812 года. Дурно — разрушение православного Собора в Варшаве. Мало ли что случилось дурного на лице земли! Не должно оно повторяться.