Белые искры снега - Анна Джейн

С новой порцией азарта девушка принялась зачитывать строки из дневника Полины, а та стояла, оглушенная, обездвиженная, пораженная, и молчала, даже не чувствуя, как соленые слезы катятся по бледным щекам. То, что она хранила в самом потаенном своем уголке сердца, а тайне ото всех, одноклассники восприняли, как невероятное развлечение.

Она плакала, почти физически ощущая, как разрывают ее мечту по кускам. Каждый новый переполненный глумливым весельем взгляд был сродни ударом тупого ножа по ее мечте, каждый новый смешок становился железной вилкой, которой подцепляли куски того, что она несколько лет нежно берегла.

Слезы все катились по лицу, а они все продолжали свою веселую травлю. Многие даже и не понимали, каково сейчас Полине. Они просто смеялись, наслаждались забавным моментом. Чрезе десять минут или через час они все забудут, а Полине теперь как забыть?

— "Меня тянет к нему так, что нет сил этому сопротивляться. Я ловлю каждое его движение, каждое слово, каждую улыбку. Я запоминаю, что он говорит. Я делаю то, что делает он. Я хочу быть лучше, чтобы не отставать от него. Я его безумно лю…"..

— Что происходит? — раздался вдруг знакомый каждому в классе голос с лестницы. Ярослав, наконец, помирившийся с Ваном, и еще несколько ребят-одинадцатиклассников, которые состояли в школьном совете, поднялись на этаж, и, естественно, все услышали.

— А вот и наш герой-любовник! — засмеялась барби-блондинка, маня к себе Зарецкого. — Яр! Я-а-а-ар, у тебя новая поклонница! Наша Полиночка Маслова.

— Да, тут тако-о-ое, — помахала дневником ее подружка. — Ты только послушай!

— Ярыч, она на тебя конкретно запала, — сообщил Зарецкому Михаил — сын то самой оперной певицы, которая приходила на разборки к директору. — Попользуйся. Маслова хоть и невзрачная, зато девочка и фигурка ничего так, а?

Некоторые парни поддержали его и засмеялись.

— Это ее дневник! Она про тебя пишет! Вот-вот, слушай! "У него глаза, как жадеиты. Зеленые, красивые, часто без причины грустные…" Что еще за жадеит?

— Замолчи, — вопреки ожиданиям девушки, не стал смеяться Яр. Он мельком глянул на стоявшую в сторонке зажмурившуюся Полину, и ему стало не по себе.

— Жадеит обладает магическими свойствами. И глаза Ярослава — тоже. Они волшебные…".

— Хватит, — поддержал друга Ван. Ему вся эта ситуация совершенно не нравилась.

— Да вы чего, парни? Или не смешно7 Вот смешное! "В этом году он стал президентом школы. Это почетно и очень важно. Но для меня показателем стало вовсе не это. Показателем для меня стало то, что Ярослав каждую неделю ездит к больному дедушке…".

— Ты тупая, что ли? — грубо сказал Зарецкий, уже не в силах сдерживаться. — Я же сказал заткнуться. Меня не интересуют подобные вещи.

— Но ты-то эту вещь интересуешь, — явно имея в виду полумертвую от шока Полину, сказала брюнетка. — Эй, Маслова, — обернулась она к Полине, — а вот и твой любимый пришел. Посмотри на него и пово…

Дальше договорить она не успела. Полина, прижавшаяся к стене между окнами, вдруг резко осела на пол. Голова ее откинулась вправо, глаза закрылись.

Смеяться мгновенно перестали — в коридоре повисла тишина. Даже ученики других классов, находящиеся поблизости и наслаждавшиеся спектаклем, замолчали. Все в недоумении уставились на лежащую без сознания Полину.

— Э-э-э… — пробормотала брюнетка, брезгливо откидывая дневник к рюкзаку, который все так же сиротливо лежал на диванчике. — Я ничего не делала. Я просто пошутила.

— И просто довела ее, — раздался голос Степана.

— А ты как будто бы не смеялся! — огрызнулась девушка.

— Да пошла ты! — не страдал тот обременительными манерами.

— Что делать-то? Позвать надо кого-то? Может, "скорую" вызвать? — заговорили почти одновременно школьники. Одна из девочек, осторожно похлопала Полину по щеке, но та так и не пришла в себя.

— Я ничего не делала! — заявила еще раз брюнетка, отходя еще дальше. — Я ничего не делала!

— У Масловой мать — прокурор, — опять встрял Вшивков. — Она тебя, крошка, наверное, посадит за это.

— Да сделайте уже что-нибудь! — закричала какая-то девушка, видя, что Полина не приходит в себя.

— Идиоты, — процедил сквозь зубы Ярослав Зарецкий, пробился сквозь толпу ребят и взял Полину на руки — Ван помог ему.

— Что тут происходит? — раздался еще один голос — теперь уже уверенный, достаточно громкий. Девушки и парни, оглянувшись, увидели молодую практикантку, которая, сдвинув брови, внимательно смотрела на учеников. Хотя Анастасия Владимировна и не была учительницей, да и ребята часто прикалывались над ней, не особо жалуя, сейчас вдруг только одно ее появление заставило их всех замолчать и занервничать. Заметив Полину, Анастасия Владимировна тут же подошла к ней и пощупала пульс. Видимо, с ним все было в порядке, потому что она не начала паниковать, нервничать и орать практикантка не стала.

— Что вы с ней сделали? — спросила она холодно. — Учтите, ребятки, если с Полиной Масловой что-то серьезное, вам всем несдобровать. Зарецкий! — скомандовала она опешившему Ярославу, держащему на руках Полину. — За мной и быстро. Идем в медпункт. Вшивков, возьми ключ от кабинета и запусти всех в класс. Ждите, когда я приду. — Степан подхватил ключи, почувствовав себя почти героем. Молодая практикантка ему очень нравилась, и он даже пытался заигрывать с ней.

Ярослав одарил Настю незаслуженно злым взглядом и заспешил следом за ней, умудряясь делать вид, что нести хрупкую Полину ему совсем не тяжело. И вовсе не страшно.

Медкабинет находился двумя этажами ниже, и Енот почти без проблем донес Полину Маслову до самой кушетки. По пути нам встретился спешащий к классу, около которого все произошло, охранник, увидевший происходящее по камерам и даже хотел лично взять потерявшую сознание на руки, но Ярослав вздернул подбородок и заявил, что сам прекрасно может позаботиться об однокласснице. И хотя только что прозвенел звонок на урок, в коридорах оставалось полно народу — все они с недоумением глядели вслед Зарецкому, несущему на руках Полину. А он не смотрел ни на кого, просто шел следом за мной, и лишь изредка поглядывал на обессиленную девочку. Мне почему-то казалось, что он испуган и несет ее бережно, с той же долей опаски, которая появляется тогда, когда, например, берешь впервые крохотного пищащего котенка в руки, боясь что-нибудь ему сделать, как-нибудь навредить. Но было в Зарецком помимо этого что-то еще, что-то очень личное, глубоко зарытое, бережно спрятанное. Не думаю, что Полина нравилась ему, хотя, надо признать, он хорошо относился к девочке — я видела это на уроках. Однако что-то непонятное мне Ярослав чувствовал, и я не могла расшифровать это чувство, потому что подобного опыта переживаний у меня не было.