Сердце волка - Вольфганг Хольбайн

Зверь открыл глаза и посмотрел на Штефана. Его глаза полыхали гневом. Однако в них было и еще кое-что: волк как будто знал, что должно произойти.

— Вы меня обманули, — прошептал Штефан. Он и сам не понимал, к кому обращены эти слова. — Вы уничтожили все, ради чего я жил. И вы за это поплатитесь.

Словно отвечая ему, волк оскалил зубы и зарычал. Его задние лапы снова задвигались.

Штефан посмотрел сверху вниз на Уайта.

— Вы поможете мне или предпочитаете умереть?

— Не надо меня запугивать, Штефан! — Уайт говорил очень серьезным тоном. — Я вам помогу.

— Прекрасно.

Штефан наклонился, прижал ствол пистолета к позвоночнику волка под черепом и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел. Зверь пронзительно взвыл и сразу же затих.

Уайт удивленно посмотрел на Штефана:

— О Господи! Зачем… зачем вы это сделали?

Он вскочил на ноги и, наклонившись вперед, замер в неестественной позе, рассматривая рану на шее волка.

— Этот выстрел его не убил, — пояснил Штефан. — Но ему понадобится некоторое время, чтобы рана зажила.

— Но… но зачем… — Уайт сокрушенно покачал головой и, вытянув левую руку, схватился ею за край перегородки душевой кабины, как будто едва мог стоять на ногах.

Штефан шагнул к нему.

— Оставайтесь здесь, — приказал он, протягивая Уайту пистолет. — Когда он придет в себя, вы уже знаете, что делать. Я скоро вернусь.

Уайт, ничего не отвечая, лишь смотрел широко раскрытыми глазами то на волка, то на пистолет в своей руке, словно тщетно пытался вспомнить, что же ему нужно будет сделать. Штефан, обойдя его, опустился возле Ребекки на колени и поднял ее. Он с удивлением ощутил, что она стала очень легкой.

Когда он вышел из ванной в комнату, его взгляд упал на кровать. Ева все еще лежала там, и ее лицо казалось расслабленным, как будто она спала. Сам не зная, зачем он это делает, Штефан наклонился над кроватью и положил безжизненное тело девочки себе на плечо.

Когда он вышел на лестничную площадку, ему в лицо ударил горячий воздух. Повсюду плясали языки пламени. Вокруг было столько дыма, что Штефан едва мог дышать. В комнате на первом этаже что-то шевелилось, однако Штефан не разобрал, был ли это человек, или просто колышущееся пламя вызвало у него галлюцинацию. Ему оставалось только надеяться, что Дорн и Роберт сумели выбраться из дома.

Половина первого этажа была охвачена огнем. Его жадные красные щупальца тянулись уже и к лестнице, но Штефан прошел прямо по ним, проигнорировав жгучую боль от ожогов, и быстрым шагом направился к окну. Языки пламени метнулись вслед за ним, обдав жаром его спину и ничем не защищенное лицо Ребекки. Штефану показалось, что пламя обиженно заревело, как хищный зверь, упустивший свою жертву. Однако Штефан знал, что он огню не по зубам.

Тем не менее он ускорил шаг, вылез через разбитое окно в сад и скрылся в темноте. Он отбежал от дома на такое расстояние, чтобы на Ребекку и ребенка не попадали искры, разлетающиеся из горящего дома на многие десятки метров. Штефан аккуратно положил жену на траву и опустился рядом с ней на колени. С безмерной нежностью он погладил кончиками пальцев ее лицо, словно прощаясь с ней. После этого он пристроил возле нее погибшего ребенка так, чтобы она его обнимала.

Поднявшись на ноги, Штефан закрыл глаза и повернулся лицом к улице. Волк внутри него забеспокоился. Когда Штефан сидел возле Ребекки в ванной и ждал прихода Уайта, существо внутри него пошло на уступки и согласилось немного подождать. Оно было частью Штефана и знало все его тайны, само по себе являясь его самой жуткой тайной. А потому Штефан — даже при всем своем желании — не мог его обмануть. Теперь это существо активизировалось. Оно чувствовало царившее вокруг насилие и тоже хотело убивать.

Ему это было просто необходимо.

Штефан направил свое внимание на таящееся в нем существо, для которого это послужило сигналом к решительным действиям. Существо уже давно этого ждало. В сознании Штефана словно раздался щелчок. Казалось, сработало очень старое, но никогда еще не использовавшееся, однако вполне работоспособное соединительное устройство, — и что-то внутри Штефана вдруг кардинально изменилось.

Штефан раньше уже не раз задавался вопросом, как же будет происходить в нем трансформация, и его представление об этом оказалось довольно близким к тому, что теперь происходило. Он вовсе не утратил обычное сознание и не перестал управлять своими чувствами и своей волей. Как раз наоборот: его сознание и его чувства в мгновение ока вышли на новый, более высокий уровень даже по сравнению с тем, какими они стали за последние дни. Потоки информации об окружающем мире со всех сторон хлынули в его мозг так мощно, как никогда раньше, но теперь ему уже не составляло труда успевать их анализировать и принимать соответствующие решения. Физически он все еще был человеком, но под этой — такой обманчивой — внешней оболочкой теперь скрывался настоящий волк.

Штефан сделал несколько шагов, направляясь на улицу, остановился и посмотрел по сторонам. Было слышно завывание семи, нет, восьми различных сирен, однако он понимал, что пройдет не менее пяти минут, прежде чем ближайшая из полицейских машин появится возле дома Роберта. Полицейский автомобиль напротив ворот дома все еще горел, однако пламя уже не было таким ярким и бушующим, как раньше, а потому Штефан мог отчетливо рассмотреть автомобиль наемников. В нем сидели два человека, присутствие которых Штефан чувствовал. А еще он чувствовал, что третий наемник находится где-то слева от него. То, что позволяло Штефану все это ощущать, вовсе не было телепатией, а представляло собой сложный комплекс других, ранее неведомых ему чувств, которые в своей совокупности были близки к телепатии. Наемник, прятавшийся слева от Штефана, был сильно озадачен и встревожен. Он видел, как Штефан вынес Ребекку из пламени, и не стал по ним стрелять только потому, что сильно удивился. Теперь он спрашивал себя, куда же исчезли выскочившие из огня призраки, и внимательно смотрел по сторонам, держа палец на спусковом крючке.

Штефан, двигаясь абсолютно бесшумно, обогнул наемника и подошел к нему сзади. Русский, стоя за кустом на одном колене, держал в руках карабин с оптическим прицелом, который по размерам был едва ли не больше, чем сам карабин. «Наверное, инфракрасный прицел, о котором говорил Уайт», — подумал Штефан и бесшумно приблизился к наемнику. Тот, тем не менее, почувствовал, что сзади кто-то есть, и, когда Штефан находился от него на расстоянии всего одного метра, резко развернулся, вскинув при этом свое оружие. Его движения были просто невероятно быстрыми.