Четыре после полуночи - Стивен Кинг

— Что, что она сделала?

— Она убила двоих детей, а потом покончила с собой. Летом шестидесятого года. Детишек долго искали. Никому и в голову не пришло проверить библиотеку, ведь все знали, что в день их исчезновения она была закрыта. Их нашли только на следующий день, когда библиотека должна была работать, но так и не открылась. В крыше там прорезаны слуховые окна…

— Я знаю.

— …но теперь увидеть их можно только снаружи, потому что изнутри все здание перестроили. Потолки опустили, например. То ли чтобы тепло беречь, то ли еще для чего, не знаю. На этих окнах были здоровенные медные защелки; чтобы их открыть, приходилось дотягиваться шестом. Так вот, Лорц привязала к защелке веревку — должно быть, по раздвижной лестнице наверх залезла — и повесилась. Разумеется, уже после того, как умертвила несчастных детишек.

— Понимаю. — голос Сэма был спокоен, но сердце судорожно колотилось. — А как, каким образом она их убила?

— Не знаю. Никто не рассказывал, а я не спрашивала. Думаю, их смерть была ужасна.

— Да. Наверное.

— Теперь расскажите, что случилось с вами.

— Сначала я хочу узнать, на месте ли Дейв.

— Я сама это проверю. — Наоми сразу нахохлилась. — Вам придется посидеть в машине. Я искренне сочувствую вам, Сэм, и прошу прощения за то, что вчера подумала о вас плохо. Но больше огорчать Дейва я вам не позволю. Даже не рассчитывайте.

— Наоми, но ведь он тоже связан с этим!

— Это невозможно. — отрезала Наоми тоном, не допускающим возражений.

— Черт побери, но ведь в этой проклятой истории все возможно! — взорвался Сэм.

Они уже были недалеко от Ангол-стрит. Впереди громыхал грузовик, направлявшийся, должно быть, в утиль: кузов его был доверху забит ящиками с бутылками и жестянками.

— Мне кажется, вы не поняли, что я вам сказала, — запальчиво произнесла Наоми. — Неудивительно — землянам трудно нас понять. Что ж, Сэм, тогда я скажу это иначе. Все как есть. Так вот: если Дейв еще раз выпьет — он умрет. Теперь ясно?

И метнула на Сэма взгляд, полный ярости, испепеляющий. Настолько красноречивый, что Сэм при всей своей подавленности вдруг осознал нечто, глубоко его поразившее. Прежде он находил Наоми хорошенькой. Сейчас же впервые понял — перед ним по-настоящему красивая женщина.

— А кто такие «земляне»?

— Люди, которым не грозят пьянство, наркотики или даже «травка» и токсикомания, — процедила Наоми, словно нехотя. — Люди, которые могут позволить себе читать мораль и судить других.

Грузовик уже свернул на ухабистую проселочную дорогу, которая вела к возвышавшемуся неподалеку зданию утиля. Напротив дома, на проезжей части, Сэм заметил нечто странное. Но не машину. И в следующий миг догадался: это тележка Дейва.

— Остановите-ка на минутку, — попросил он. Наоми послушно притормозила, но даже не повернулась к нему. Девушка смотрела прямо перед собой. Зубы ее сжались. Щеки покрылись румянцем.

— Вы его любите, — произнес Сэм, — и я рад за вас. А меня, Сара, вы могли бы полюбить? Хоть я и землянин.

— Я не давала вам права называть меня Сарой. Меня крестили под именем Наоми Сара Хиггинс. И они могут звать меня так — ведь они мне ближе, чем родственники. Узы, которые связывают нас, прочнее, чем узы крови. Вы же, Сэм… у вас такого права нет.

— Кто знает, — промолвил Сэм. — Возможно, я тоже стал одним из вас. У вас пьянство. У меня, землянина, — Библиотечная полиция.

— Сэм, я не понимаю… — Во взгляде Наоми читалось недоумение.

— Я тоже. Одно только точно знаю — мне нужна помощь. Отчаянно нужна. Я взял две книги в несуществующей библиотеке, а теперь и эти книги больше не существуют. Я их потерял. Хотите знать, куда они в конечном итоге попали?

Наоми кивнула. Сэм указал налево, где двое мужчин вышли из кабины грузовика и начали его разгружать.

— Вон туда. На свалку. Их перемололи в макулатуру. Стерли в порошок. А после полуночи, Сара, Библиотечная полиция сотрет в порошок меня.

Сэму казалось, что он сидит в стареньком «датсуне» Наоми Сары Хиггинс целую вечность. Дважды уже его рука тянулась к дверце, но он сдерживал себя. Наоми все-таки смягчилась… пусть и немного: если Дейв захочет поговорить, она возражать не станет. В противном случае — ни о какой встрече и речи быть не может.

Наконец дверь открылась. Одной рукой Наоми поддерживала Дейва Данкена за талию, он подволакивал ноги. Сердце Сэма оборвалось. Однако когда они вышли на солнце, Сэм понял — старик вовсе не пьян. На мгновение вдруг совершенно необъяснимо почудилось, будто он снова смотрится в зеркальце пудреницы Наоми. Было видно, что с Дейвом неладно: казалось, его только что постиг тяжкий удар.

Сэм выбрался из «датсуна» и в нерешительности остановился.

— Поднимитесь сюда, — позвала Наоми; в голосе ее сквозили отчуждение и страх. — Я не уверена, что он может спуститься сам.

Сэм поднялся по ступенькам. Дейву Данкену было около шестидесяти лет. В субботу он выглядел на семьдесят, семьдесят пять. Должно быть, выпил, решил Сэм. Сейчас же, когда время близилось к полудню, Дейву можно было дать все сто. А то и двести. Сэм понимал — это из-за него. Бедняга Дейв не выдержал внезапного столкновения с давно забытым и похороненным прошлым.

Но ведь я не знал, подумал Сэм, хотя утешением это было слабым.

Лицо Дейва выглядело бы в точности как выцветший от времени пергамент, если бы не лиловые жилки, сеточками разбегавшиеся по носу и щекам. Опухшие глаза слезились. Губы приобрели синеватый оттенок, в уголках губ пузырилась слюна.

— Я пыталась отговорить, — предупредила Наоми. — Хотела отвезти его к доктору Мейдену, но Дейв сам настоял — он хочет с вами поговорить.

— Мистер Пиблс, — еле слышно пролепетал Дейв. — Вы уж извините, мистер Пиблс. Это все я виноват. Я не…

— Вы ни в чем не виноваты, — отрубил Сэм. — Давайте присядем.

Он помог Наоми подвести немощного Дейва к креслу-качалке и усадить. Сэм и Наоми сели по обеим сторонам от него на ветхих плетеных стульях с провисшими сиденьями. Некоторое время все сидели молча, созерцая железнодорожную насыпь и раскинувшуюся за ней пустошь.

— Значит, теперь она вашей крови хочет? — заговорил наконец Дейв. — Эта мерзавка из самого чрева ада.

— Она напустила на меня кое-кого другого, — ответил Сэм. — С одного из ваших плакатов. Это… Я понимаю, насколько дико звучит, но это — Библиотечный полицейский. Он приходил ко мне утром. Он… — Сэм показал на свои волосы. — Это все из-за него. И это тоже. — Он ткнул в место укола ножом на шее, где багровело пятнышко. — Библиотечный полицейский уверяет также, что у него есть сообщники.