Хранители - Матильда Грин

НАЙДИ ТОТ КАМЕНЬ!

От этого напоминания она чуть не вскрикнула, зажала рот руками и что-то промямлила, отзываясь на переговоры идущих впереди. Возможно, голос её прозвучал слишком нервно, так как Бегемот обернулся и, приостановившись, упёрся в неё взглядом. Но она, беспечно поправляя рюкзак и стараясь не стучать зубами, сделала вид, что рассматривает окружающую их майскую природу. Её била дрожь.

– Тебе холодно? – участливо спросил он, – ты дрожишь.

– Нет. Просто….здесь так красиво! Я очень давно в лесу не была.

Она прикрыла глаза, словно наслаждаясь окружающей атмосферой, а когда услышала, что он пошёл дальше, еще активнее стала оглядываться по сторонам. Она очень надеялась, что Бегемот, занятый созданием правдоподобной реальности, не станет читать её мысли. Ей необходимо было уединиться, подумать и послать сигнал. В каком-то горячечном бреду подумалось, а что если она окончательно свихнулась на почве параноидального бреда? Да ещё и голоса начинает слышать. И всё же Дана смутно припоминала: в одном из её видений, которые уже пластами накладывались друг на друга и напоминали метафорический блинный торт, Джим что-то говорил о передаче информации через камни. Он и сам, защищая её от Собирателя, стал каким-то каменным столбом…

Опять Джим! Да что ты прицепился ко мне?

НАЙДИ КАМЕНЬ И ВЫЗОВИ МЕНЯ!

НАЙДИ КАМЕНЬ И ВЫЗОВИ МЕНЯ!

НАЙДИ КАМЕНЬ И ВЫЗОВИ МЕНЯ!

Вот он! Громадный валун, стыдливо выглядывавший из-за деревьев. Не медля ни секунды, она направилась к нему. Но уже через несколько шагов энтузиазма у неё поубавилось. Как она свяжется с Джимом через этот лесной камень, если всё окружающее её – фикция? Если Собиратель создает эту иллюзию, то и камня на самом деле не существует. А значит, как только она станет призывать Джима, Собиратель сразу услышит, и уж тогда ей точно несдобровать. Если бы она действительно могла вызвать помощь через этот валун, Бегемот ни за что не пустил бы её к нему. Он же не дурак. А значит это его уловка. Эта мысль навлекала ощущения, которые преследовали её в тот майский день с самого момента пробуждения.

Неотвратимость…. Как океанская волна, она всё сносит на своём пути.

Дана подошла к огромному мшистому камню и присела, не касаясь руками, а привалившись к нему спиной. Какая разница? Возможно, Бегемоту тоже требуется перерыв либо время на замыкание временной петли или на создание линейной иллюзии. Или что там он для неё создает. Понять бы, зачем это ему. Чтобы усыпить её бдительность? Ладно, пусть наслаждается временной победой. Она всё равно выберется отсюда, любым способом. Если он и затащил её сюда, сделал это против её воли. А значит поплатится за свою наглость.

Но как ему удалось их выследить? Явно тот каменный мост на самом деле является дорожкой в иную реальность.

Сердце замерло, затем сделало бешеный рывок и заколотилось, не давая глубоко вдохнуть.

Если в действительности она сейчас в Женеве, то всё еще сидит на древнем каменном мосту на середине речки. А Марьян поджидает её на зелёном одеяле, чтобы рассказать историю о той самой переправе. И перед тем, как упасть в забытье она прикоснулась рукой к особенно большому белому камню.

Дана посмотрела на свою правую руку, изо всех сил стараясь вызвать в памяти ощущение, вызванное тем касанием прохладного сырого булыжника. По ладони пробежали леденящие иголочки, и дана чуть не взвизгнула от радости, теряя концентрацию. Ещё раз, у неё мало времени. Да. Пальцы ноги почти полностью погружены в мокрый ковёр, правая коленка тоже чувствует пушистые ворсинки, а ладонь лежит на холодной гладкой поверхности. Она не успела опомниться, как её уже затянуло в сумрачную глубину. Казалось, она против воли проникает сквозь бесконечные плотные слои, в самую сущность этого древнего камня.

Здравствуй, камень-батюшка. Пожалуйста, помоги мне проснуться.

Обращение пронеслось через эти странные слои, отзываясь бесконечным эхом, скачущим по мириадам стенок каменной пещеры. Ощущение было очень необычным, но Дана взяла себя в руки, не распыляясь, а, напротив, стараясь собраться воедино и издала громкий внутренний зов.

– Джииииим!

Она сразу увидела его. Он был связан. Он возлежал на каменном постаменте, а сознание его было заковано в странные путы. Словно грязные верёвки оно опутывало его душу, пригвождая ту к его мертвому физическому телу и не давая вырваться. Собиратель всё предусмотрел.

– Джииииим!

Он слышит её. Но не может пошевелиться.

– Джииииим! – крикнула она в отчаянной попытке докричаться.

Тишина. Он силится вырваться, но путы слишком крепки.

НЕ ТАК!

Она бессильно обмякла, не отрывая руки от гладкой каменной поверхности. Что ей сделать? Как помочь ему? Если не так, то как?

Коснись меня, сказал он когда-то, и она сразу прочла имя Собирателя. Собрав остатки сил, Дана вгрызалась всё глубже в бесконечное информационное поле, судорожно ища его. Она искала Джима, не имея представления, где он.

Где же ты? Как тебя коснуться? Как мы связаны? Ответь!

Ей захотелось разломать, разрубить эту проклятую нереальность на кусочки, вернуться к себе. Совсем потеряв надежду, но не отнимая руки, она ударила по поверхности сжатой в кулак рукой, призывая свою и его волю, и закричала в глубину так громко, как только могла. Пусть её услышит тот, кто привязал Джима и затянул её в иллюзию. Ей уже всё равно.

– Джииииииииим!

Мост содрогнулся от её призыва. Последний её призыв наконец пронзил каменную бездну, достигая и освобождая того, кому был предназначен. По воде пошла рябь: мост разрушался. Дана услышала другой вопль. Это был рёв разъярённого вепря. Собиратель понял, что его провели и возвращался. Но тот, кого она звала, был уже здесь.

И только в этот момент она всё поняла. Увидела, кто он и зачем являлся к ней. Поняла, почему только она могла его видеть и почему в момент опасности он возник перед ней уходящим ввысь гигантским каменным столбом. От этого осознания на душе стало так легко и радостно, что Дана даже рассмеялась. Всё это время он был рядом и теперь уже будет с ней до конца. Если понадобится, он умрёт за неё. И только она может освободить его из ножен. Ибо только вдвоём они способны одолеть это чудовище.

Собиратель уже стоял перед ней во всей красе. Он понял, что его намерения раскрыты, он услышал её клич и сбросил с себя ненужный человеческий облик. Он был огромен: мрачная фигура в развивающейся огненной накидке, такие же огненные пылающие очи, вырывающееся из них пламя обжигало