Путеводитель по Библии - Айзек Азимов

Существует определенная возможность того, что Евангелие от Матфея первоначально было написано на арамейском. По крайней мере, христианский автор II в. Папий цитируется несколько более поздним автором как упоминающий о Матфее, пишущем свою работу «на еврейском языке». Можно предположить, что подразумевался арамейский язык, так как это было распространенное наречие в Иудее во времена Нового Завета. Нет никакой уверенности в том, что, ссылаясь на Евангелие от Матфея, Папий имел в виду именно того человека, которого мы теперь называем именем Матфея.

В любом случае, если Евангелие от Матфея первоначально было написано на арамейском, то оно было вскоре переведено на греческий, а арамейский оригинал (если он существовал вообще) был утерян. В Иерусалимской Библии есть размышления о том, что арамейская версия Евангелия от Матфея в действительности была самым ранним из Евангелий (может быть, это было Евангелие Q?) и была тем источником, который использовал Марк. Затем Евангелие от Матфея было переведено на греческий (существующая ныне версия), а Евангелие от Марка использовалось как дополнительный источник.

Конечно, Евангелие от Матфея — это единственная книга Нового Завета, которая, возможно, была сначала написана на арамейском. Кажется совершенно несомненным то, что все остальные книги Нового Завета были сначала написаны на греческом.

Немного можно сказать о времени, когда было написано Евангелие от Матфея. На основании ссылок на разрушение Храма, которые обнаружены в различных местах Евангелия, часто предполагается, что книга достигла своей настоящей формы вскоре после рокового 70 г.

Матфей

Но кто такой был Матфей? Имя связано с первым Евангелием по традиции, которая, по-видимому, восходит к ранее упомянутой ссылке Папия на Евангелие, написанное Матфеем.

Матфей — это церковно-славянская форма греческого имени Mattathias или еврейского Mattathiah, «Маттафия» («дар Бога»). Это имя стало распространенным во времена Нового Завета частично из-за великой гордости иудеев за достижения маккавейского периода. Конечно, ведь Маттафия — это было имя отца Иуды Маккавея и героического инициатора восстания против Селевкидов.

Матфей — это также имя одного из учеников, избранных, согласно этому Евангелию, Иисусом.

Мф., 9: 9. …Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: Следуй за Мною. И он [Матфей] встал и последовал за Ним.

Христианская традиция указывает на этого конкретного Матфея как на автора данного Евангелия, но нет никаких доказательств, кроме этой самой традиции.

Беспокоит то, что в этом Евангелии не содержится ясного утверждения насчет авторства в современном смысле, но есть несколько возможных причин в пользу анонимности. Священные книги в еврейской традиции редко содержат какое-либо замечание о настоящем авторстве, но обычно они приписывались немногим достойным древним людям. На самом деле, можно было бы учесть ту самую настоящую силу чувства, благодаря которому истинная священная книга становится боговдохновенной, а мирской автор действовал лишь как глашатай и не имел в этом никакой личной заслуги.

На более мирском уровне время написания Евангелия было для христиан трудным временем. Была очевидна враждебность к ним иудеев, а также враждебность римлян. Еще не так давно было жестокое преследование со стороны императора Нерона, а после иудейского восстания оставшиеся в живых были, разумеется, обижены на христиан за отказ присоединиться к восстанию. В таком случае весьма вероятным было то, что автор Евангелия предпочел остаться анонимным из соображений личной безопасности.

Иисус Христос

Представление о пришествии Мессии, должно быть, трудно продвигалось в маккавейскую эпоху. Иуда Маккавей проявлял такой героизм, который легко можно было бы приравнять к видению Мессии как царя-победителя. И когда он умер, то это видение легко могло передаться первым его немногим преемникам, поскольку при них еврейское государство быстро возвратилось к периоду такой славы, которой оно не знало со времен Соломона.

Конечно, если даже такой сравнительно слабый человек, как Зоровавель, мог приветствоваться Аггеем как Мессия, то тем более таким мог показаться один из героев Маккавеев.

Но в пророческих книгах Ветхого Завета многократно подчеркивалось, что Мессия должен быть потомком из рода Давида. Зоровавель действительно был таким потомком, а Маккавеи не были, и поэтому с точки зрения благочестивых иудеев среди Маккавеев не могло быть Мессии, независимо от того, какие еще аргументы были бы в пользу этого.

Поэтому во времена Маккавеев Мессия все еще принадлежал будущему. Пока Маккавейское царство было преуспевающим, мессианские настроения могли быть приглушенными, но, когда это царство пало и Иудея перешла под господство Рима, эти настроения снова стали острыми. Матфей начинает свою Благую весть, или Евангелие, с объявления о пришествии Мессии:

Мф., 1: 1. Родословие Иисуса Христа…

Еврейское слово «Мессия» означает «помазанник». Греческое слово «khrisma» означает масло, используемое для помазания (к слову «khrisma» восходит наше слово «крем»). Мессия, по отношению к которому применяется такое масло, на греческом был бы «Khristos», на латыни — «Christus», на русском — «Христос». Так как Иисус — это греческая форма еврейского имени Иешуа, то первый стих Матфея эквивалентен фразе «Книга Иешуа Мессии…».

Давид

Кому-нибудь столь же погруженному в еврейскую традицию, как Матфей, очевидно, что, если нужно рассказать историю Мессии, первым делом надо доказать, что он является Мессией. И чтобы сделать это, нужно прежде всего доказать, что Мессия — представитель рода Давида. Поэтому Матфей начинает с родословия.

Мф., 1: 1. Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова.

Родословие начинается с Авраама, который никоим образом не является первым человеком, но он тот, с кем Бог впервые заключил завет, касающийся еврейского народа, который должен был произойти от него. При еврейском истолковании истории как рассказа о завете между человеком и Богом, завете, который будет исполнен Мессией, было бы естественно начать с Авраама, и Матфей с его глубоко укорененным еврейским представлением поступает именно так.

Представляя это родословие, Матфей следует весьма искусственной схеме:

Мф., 1: 17. Итак всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов.

Почему Матфей посчитал необходимым устанавливать такую симметрию — неясно. Возможно, он считал, что, указывая на великие события, которые происходили с двумя кругами из четырнадцати поколений, он сделает вполне понятным, что Мессию следует ожидать после третьего круга из четырнадцати поколений.

Или, может быть, существует нумерологическое значение, теперь утерянное, или тот Матфей пытался создать некоторый прием акростиха, который больше не может быть продолжен. В любом случае, чтобы получить свои круги по четырнадцать поколений, Матфей вынужден был исказить родословие, и это едва ли может рассматриваться как усиление правдоподобия какого-либо аргумента, который он мог иметь в виду.

Рахава

Первый круг из четырнадцати поколений: (1) Авраам, (2) Исаак, (3) Иаков, (4) Иуда, (5) Фарес, (6) Есром, (7) Арам, (8) Аминадав, (9) Наассон, (10) Салмон, (11) Вооз, (12) Овид, (13) Иессей и (14) Давид.

Имена до Фареса приводятся в Бытии, а остальные — в Книге Руфь.

В список включены три женщины, и довольно странно, каждая из этих трех так или иначе смешанных кровей. Первая появляется следующим образом:

Мф., 1: 3. Иуда родил Фареса и Зару от Фамари…

Зара упоминается потому, что он был братом-близнецом Фареса и оба родились одновременно. Однако именно через Фареса Давид и, следовательно, Иисус отслеживал их происхождение, Фамарь родила их от Иуды своего рода обманом, который был оправдан согласно патриаршьей традиции, но в этом деле она играла роль блудницы:

Быт., 38: 15. И увидел ее Иуда и почел ее за блудницу, потому что она закрыла лице свое.

Вскоре после этого упоминаются и другие две женщины:

Мф., 1: 5. Салмон родил Вооза от Рахавы; Вооз родил Овида от Руфи…

Руфь была, конечно, моавитянкой, нечто такое, что смутило бы строгого иудея во времена Нового Завета, даже если она была предком Давида.

Однако самым любопытным является случай с Рахавой. Рассказ о Фамарь и Руфь в некоторых деталях приводится в Ветхом Завете, но совершенно ничего не упоминается, по крайней мере в канонических книгах, о каком-либо браке между Салмоном и Рахавой.