Те, кто выжил - Андрей Круз

– Зятя атаковать все же не надо, – ответил я. – Сначала тоже так думал, но потом мнение сменил. Корень зла – Колено. Он рабов покупает, то есть создает спрос. Не будет спроса – никто не будет людей ловить.

– Хм… возможно, – опять влез седой.

– Вторая проблема будет в том, что Зять принадлежит к такой группировке, как Базар. Насколько я успел выяснить, группировка эта сильная, к ней разные люди примкнули, себя в обиду не даст, и, кроме того, она в своем секторе работает в плюс: вся торговля почти через них идет. И в беспределе там никто не замечен, приезжих берегут, порядок поддерживается – в общем, не тот противник, с каким стоит сразу портить отношения.

– И?.. – вновь Олег.

– Колено надо уничтожать еще по пути туда. Вместе с его корытом. И гарантировать, что никто не всплывет.

– Ну… предположим, – кивнул он. – Ты как себе это видишь?

– А проще некуда. Засечь его выход, выгнать прямо на берег пару танков, а заодно пару резиновых лодок с моторами подготовить, чтобы потом поверхность реки прочесать. И все.

– Мы туда с танками не пройдем, это исключено, – сказал сухощавый военный в «горке» без знаков различия. – Там чужая территория, нас так просто не пропустят, а если и пропустят, то стрелять не разрешат.

– Верно, – согласился я. – Если ограничиться уничтожением самого Колена. А если задачу расширить до поглощения и раздела его бизнеса, то не только пропустят, но и сами танки выделят.

– А с чего это они согласятся? – удивился седой. – Им Колено дышать не мешает и даже торф со шпалами дает. У них к нему претензий нет.

– Претензий нет, но все равно не откажутся, – ответил я ему. – Просто потому, что Колено очень плохой. Его не жалко, он по факту вне закона, до него просто руки не доходят. И если предложить нормальным людям мало того что стереть его с картины, то есть сделать доброе дело, но еще и делянку поделить с большой для себя выгодой, то они точно не откажутся. А вступиться за него, насколько я понимаю, особо и некому. Были у него отношения с бурковским Центром, но у них сейчас своих проблем хватает, так?

– Так, у них там черт-те что сейчас творится, – подтвердил седой. – Олег Борисович, что скажете? – обернулся он к Олегу.

– По мне – разумно, – ответил тот. – Надо срочно выходить с ними на переговоры, и если согласятся, то действовать. Серега? – повернулся он уже к брату.

– Согласен. Надо планировать. Брать вертолет и гнать в Мигалово, нечего время терять. Что военные скажут?

Капитан и военный в «горке» не возражали. Решение было принято. Седой, оказавшийся кем-то вроде начальника местной разведки и контрразведки, увел Крамцова с Лехой на предмет получения с них информации по базе бандитов в Васильевском Мхе. Колесо закрутилось.

Олег остановил меня, спросил:

– Ты как, с нами планируешь лететь?

Нет, ребята, лететь с вами я не планирую. Там уже внешняя политика начинается, а заодно и лишняя известность. Совсем лишняя, в стиле «вот этот мужик придумал, как завалить Колено и поделить его делянку». Нет, я так высоко не лезу, мне реклама не нужна.

– Да зачем? – вроде как удивился я. – Я все равно там не знаю никого, и пользы с меня ноль. И своей работы хватает. Тут еще одно дело надо пока приватно обсудить, а ты уже сам решай потом, как дальше его проводить.

– Да? – заинтересовался он.

Заинтересовался. А заодно обрадовался, что я «знаю свой шесток» – не лезу представлять анклав в других местах, не толкаюсь боками с мудрым руководством. Забавно, но бюрократические правила, наверное, умрут только с последним человеком, а так они вечны, как проституция.

– Руководство нахабинского анклава просило о приватной встрече. Они хотят оттуда откочевать в нашу сторону, на пустую территорию.

– Под нашу крышу? – сразу уточнил он.

– В какой-то степени: с сохранением автономии, насколько я понимаю. Но анклав сильный, со своими проектами, отнюдь не голодают, да и как военная сила хоть куда.

Момент судьбоносный, я свой успех в нем уже сейчас застолбил, а вот на обсуждение проект вынесет уже «Первое Лицо», то есть сам Олег.

– Да я знаю, что хоть куда, – задумался он. – Пошли ко мне в кабинет, обсудим быстро, время есть еще. Кстати, по твоим делам у тебя все в порядке? Помощь какая-нибудь нужна?

– Да так, по мелочам больше. Я списочек дам.

25 июля, среда, вечер. Тверская обл., Ржев

Хорошо в парной, так хорошо! Запах березовых веников, мокрого дерева, горячего пара.

– Мама, как хорошо, – простонала она. – Ты сволочь, ты полтора года меня уже не парил. Я даже забыла, как это вообще бывает. Баня – место семейное, а я все время одна.

– Ну… вспомнила вот, – ответил я резонно, встряхивая двумя вениками, чтобы листья в пару снова нагрелись. – Я и сам чуть не забыл, как это вообще делается.

Веники со звонким мокрым шлепком прилипли к ее коже. Маша вздохнула и потянулась, скрестив ноги в щиколотках.

– Золотая, а ты как-то еще красивей стала, – сказал я, отдуваясь.

Кого-то парить – занятие трудное, особенно когда пару много и температура зашкаливает. Зато и жене удовольствие, и себе настоящая тренировка.

– Да ладно, разве что похудела со всеми этими проблемами, – сказала она. – Я тут чуть вообще не поблекла и не увяла в одиночестве, а когда связь прервалась, так не знала, куда девать себя.

– Ну не знаю, на тебе не отразилось.

Веники равномерно плюхали, я тяжело дышал, пот по лицу ручьем лил. Боже, как же я без всего этого жил столько времени? Всего-то два дня прошло, как мы здесь обосновались, а уже прошлое как страшный сон. Вроде бы спал и кошмары видел, а теперь проснулся наконец.

– Отразилось, – сказала Маша. – «Дессанж» закрылся, придется не краситься. Корни лезут, видишь? А краситься чем попало не хочу. Буду свой цвет отращивать. А как это все делать? Постричься, что ли?

– Я не знаю, – развел я руками с вениками. – Тут я не специалист, сама понимаешь. А что нужно?

– Нужно пережить тот момент, когда корни отрастут так, что на улице не покажешься. Правда, сейчас почти у всех женщин такая проблема, присмотрись.

– Да, – заметил я, – присматривался. Хочешь, прорвусь в «Дессанж» на Тверской и вывезу оттуда все их запасы? Все равно в Москву надо будет съездить.

– С ума сошел? – аж подпрыгнула на полке Маша. – Даже не думай. И в Москву соваться не смей, у тебя семья на руках. Забыл?

Нет, я не забыл. Сегодня вместе с переделанным речным трамваем утопили Колено. А еще Васильевский Мох был занят военными двух анклавов, равно как был конфискован дом бандита в Медном. Приближенных его частично арестовали, частично постреляли при взятии. А я дома. Точнее, был на работе, а потом домой пришел. Все, больше я самостоятельно в такие дела не лезу, я теперь начальство. Поучаствовал в планировании, в штабе посидел, щеки понадувал – и все, достаточно. Я свою долю приключений по пути домой под край выхлебал, не хрен дальше лезть куда не надо.