Счастье в мгновении - Анна Д. Фурсова

— Джексон, это все плохо закончится… Ты не знаешь их, они найдут способ скрыться. Я боюсь. Очень.

— Не бойся, я всегда буду рядом. Завтра утром приду к вам. Вы с Ритчелл, делайте все, чтобы Питер все вспомнил, свое прошлое, это очень важно для полиции. Иначе мало будет доказательств о том, что Питер знал этих личностей. Понимаешь?

— Да… Джексон, а ты с мамой говорил по поводу папы?

— Нет, мы не говорили на эту тему. Мы с ней молчим, можно сказать, друг с другом. Она обижается на меня за то, что я уехал в Нью-Йорк с отцом, не сказав ей об этом, а я зол на нее за то, что она не позволяла общаться нам с Питером со своим папой. Нам с ней предстоит поговорить обо всем… но пока мы только общаемся с ней по поводу Питера и ничего более…

— Но поговорить нужно.

— Согласен. Мила, мне нужно ещё сходить в полицию, завтра утром я приду.

— Будь осторожен и пиши чаще. Люблю тебя.

— И я тебя люблю.

Мы дарим друг другу нежные поцелуи, и Джексон покидает меня на ночь.

Меня по-прежнему мучает совесть. Я знала, что должна рассказать обо всем Джексону, что было между нами с Питером, но не могу. Это испортит наши отношения, я не смогу ему объяснить, что отношусь к Питеру, как к близкому человеку. Джексон не поверит мне и подумает, что я его предала. А ведь так и есть. Но сейчас также крайне важно, чтобы Питер пришёл в себя.

Вовзращаясь в палату, я наблюдаю, как Ритчелл общается с Питером, который не спал, и они над чем-то звонко смеются. Приятно слышать его смех…

— Все хорошо у вас? — с улыбкой спрашиваю я.

— Да, я рассказываю Питеру про ту вечеринку у меня, в начале лета.

— Значит, я был таким мачо? — хохочет Питер.

— Да уж, — киваю я.

— Питер, ты пишешь книги. Может, тебе стоит дать их почитать? — припоминает Ритчелл.

— Точно! Ритчелл! Ты — гений! — восклицаю я. Но тогда, читая книгу, он поймет, что он был влюблен в меня и… Как все сложно…

— Так, я — писатель получается?

— Получается, что да, — молвлю я.

— Да, быть может, я по книгам вспомню что-то…

— Тогда я скажу Джексону, и он завтра принесет тебе их, — вставляю я.

— Было бы здорово, — отвечает Питер.

Мы до полночи сидели втроем и рассказывали Питеру события этого лета. Питеру. Он моментами смеялся и одновременно грустил, что не помнит ничего. И я задумалась, как это, в одно мгновение забыть все, что с тобой когда-либо произошло. Не помнить того, за что ты боролся в своей жизни, чего достиг, какие совершил ошибки, кого безмерно любил…

Глава 61

Я звоню Джексону, но он по-прежнему не берет. Он говорил, что придёт утром с отцом, но сейчас уже обед. Меня волнует то, что он пошёл в полицию… а вдруг с ним что-то случилось. Но, быть может, я накручиваю себя?.. Ведь вчера он тоже не брал трубку.

Дверь палаты открывается:

— К вам можно? — сообщает Мария, проходя с моими родителями в палату.

— Да.

— Как вы тут? Питер, как ты? — спрашивает моя мама.

— Все по-прежнему.

— Мой сын, как же так, — снова плачет Мария.

— Мария, а Джексон сегодня не звонил?

— Нет.

Мой папа решает пообщаться с Питером, но тот так и не вспоминает ничего о своих рукописях, который они редактировали совместно с папой.

Тем временем, находясь всеми вместе в палате, мы кушали, а после мои родители с Марией вышли в коридор поговорить друг с другом.

Я не могу выбросить тревожные мысли с головы.

— Ритчелл, я чувствую, что что-то не то. С Джексоном что-то случилось.

— Что могло случиться? — закатывает глаза Ритчелл.

— Мила, я хоть и не помню всех вас, но я кое-что также скажу тебе, — вставляет Питер. — Зачем переживать так, если ты не знаешь правды, точного местонахождения Джексона?

— Да, но иногда сердце подсказывает что-то не хорошее.

— Не думаю, что полагаться на интуицию — дело хорошее.

Наш разговор прерывает звонок. На экране высвечивается имя: «Джексон».

Я счастливая беру телефон и случайно ухом нажимаю на громкую связь.

— Привет, я уже думала, ты пропал. Ты придёшь сегодня? С папой? — радостно вскрикиваю я.

— День добрый. Полагаю «любимая» — это Милана? — отвечает кто-то вместо Джексона.

Мы перебрасываем взгляды друг на друга.

— Что? Кто это? — цепенею я.

— Вы ошиблись, возможно, — кричит Ритчелл в трубку.

— Там и Ритчелл? — отвечает мужской голос.

Меня начинает охватывать паника. Я слышу в трубке голос, чем-то напоминающий, прокуренный голос Лукаса.

— Кто это? — переспрашивает Ритчелл.

— Не узнаете меня?

— Парень ты можешь представиться? Зачем заставляешь нас гадать… — говорит Питер, совсем ничего не понимая.

— Защитник тоже на пределе.

— Лукас, это ты? — решаюсь спросить я.

— Я. Хоть кто-то узнал меня.

У меня начинает колотиться сердце.

— Твой наркоманский голос я узнаю из тысячи, — испытывая к нему ненависть, бросаю я.

— Что это сразу наркоманский?

— Нам не о чем с тобой говорить! — заявляю я, желая сбросить трубку.

— Не о чем? А о Джексоне, например, не желаешь?

— Лукас, может, хватит издеваться над нами? — вставляет Ритчелл.

— В общем, действительно, я с вами трачу свое время. Если вы к вечеру не принесёте мне определенную сумму денег, которую я укажу в сообщении, то Джексон будет повторно побит, возможно, до смерти. Вы думаете, что написали на нас заявление в полицию, и это сойдет вам с рук? Уж нет. Нужно отвечать за содеянное.

Я, слушая Лукаса, начинаю кусать губу от нервов. Я так и знала, что заявление в полицию — не исправит дело. Что делать? Мой Джексон в опасности, а вдруг они что-то сделали с ним ужасное. О боже…

— Лукас, не смей трогать его! Покажи его мне! — ору истерически я.

Лукас включает камеру и показывает нам Джексона, который привязан к стулу, и с носа которого стекает кровь. Мое тело начинает дрожать…

— Парень, зачем тебе это? — спрашивает напугано Питер.

— О, Питер. Так, ты жив… — кричит Макс в трубку.

Я не могу поверить в сказанное Максом. Так значит, что это точно он испортил тормоза в машине. Он желает, чтобы я страдала, так как знает, что Питер и Джексон для меня многое значат.

— Лукас, Макс, не трогайте его, прошу вас.

— Так, она по-другому заговорила, — с ухмылкой сообщает Лукас.

— Лукас, что все это значит? — ошарашенная увиденным, спрашивает