Математик Боя. Жизнь сильнейшего - Blood_and_Tea
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вдруг, в работу Инузуки и ее нинкена ворвался нежданный противник — мощный джонин, явно из Кумо, а не Кири, чего девушка никак не ожидала. Вернее, ей было бы плевать, окажись он кем угодно другим (хоть коноховцем-перебежчиком), но именно этот противник был ей неудобен — пользователь нинтайдзюцу Стихии Молнии, оказавшийся, конечно же, опытнейшим джонином высшего ранга. Он пропустил Математика Боя вперед, понимая, что даже не задержит его, но так же видя, что за ним следуют его ученики. И если убить их всех по очереди, грозный Бог Шиноби… ну, он хотя бы замешкается, верно?
Мускулистая рука, облаченная в чистое электричество снаружи и изнутри, уже почти коснулась беззащитной белой кожи на шее Инузуки… Но неожиданно вылетевшая из толпы ошеломленных шиноби Воды белая змея оказалась быстрее. Обвив джонина, она без промедления заглотила его целиком и тут же исчезла в облаке отмены Призыва.
— Правило шиноби номер тридцать два — всегда контролируй ситуацию, Майко, — Орочимару пронесся мимо, посылая в оставленных за спинами врагов связку взрыв-кунаев. — Идем, сенсей уже ушел вперед!
— Знаешь, а я ведь скучала по твоей белой заднице! — оскалилась звериными клыками Инузука, равняясь с ним. — Теперь вижу — зря скучала!
— Я тоже рад быть с тобой в деле…
Взвизгнуло, и мимо молодых шиноби Конохи пролетел почти невидимый, из-за огромной скорости, сгусток огня. Однако, когда он достиг своей цели, пламя, казавшееся простым плевком, раскрыло свой смертельный бутон, накрывая взрывом заблокировавших отставшим ученикам путь к учителю шиноби.
— Стихия Огня! — послышалось сзади. — Великий Огненный Взрыв!
Вновь взвизгнуло, но на этот раз уже куда серьезнее, а после, будто выпрыгнув из волны пламени и жара, к Орочимару и Майко присоединился Фугаку.
— Не затоптали, мелкий? — радостно оскалилась Майко. — Стая снова в сборе!
— Не называй меня так, псина, — холодно ответил Фугаку. — И я — не твоя стая.
Орочимару усмехнулся — эти двое ни капли не изменились. Тут же начали спор на тему кто из них кто — Майко называла Учиху глазастым куском дерьма, жрущим целебные свечки по утрам, а Фугаку вспомнил, пожалуй, все обзывательские синонимы к слову «собака».
Грохнуло! Из дыма и пыли показался мощный силуэт с горящими желтым глазами.
— Не отвлекаться! — громом вдарил по ушам приказ Математика Боя. — Вы на войне!
Молодые шиноби тут же сосредоточились, и жатва возобновилась. Их учитель пер напролом, буквально проходя целую армию насквозь, направляясь к воротам Узушио, а они бежали следом, завершая или облегчая ему работу.
Команда Математика Боя была в своей стихии.
* * *
— Это невероятно, Мито-сама, он прорывается прямо насквозь! — восхищался Такарео Узумаки — один из главных политиков осиротевшего клана, вынужденный заменять командующего. — Будто сам Бог Шиноби воплотился в его теле — он непреодолим!
— Он и есть — Бог Шиноби, — выдохнула Мито, убирая клыки.
Было тяжело контролировать зверя внутри так долго — он постоянно норовил сбросить ее контроль. И хотя он прекрасно понимал, что в окружении Узумаки ему лучше не проявляться в истинной форме, жажда свободы и ненависть к своей тюрьме перевешивали голос его разума.
Поэтому Мито приходилось делать перерывы. Специальный отряд защищал ее на отходах, страхуя свою последнюю химе даже ценой своих жизней. Точно такой же отряд опекал и Юки — спорить с Мито пытались, но это все равно было бесполезно. Свою помощницу и подругу Узумаки берегла ничуть не меньше, чем себя.
Хотя теперь уже и беречь не надо — Сенсома здесь, с ними. Насчет войны неизвестно, но это затянувшееся сражение закончится уже сегодня.
Под командирский навес зашел раненый.
Его не остановили на входе, потому что знали — начавший дряхлеть (что для Узумаки — показатель огромного опыта) Аглай был почти знаменит в клане — многие талантливейшие Узумаки в детстве обучались ремеслу именно у него. И даже Мито.
— Аглай-сан, вы… — женщина сделала шаг к бывшему учителю.
— Тебя не переживу, но жить буду, — отмахнулся старик, тяжело опираясь на стену навеса. — Такарео-сама, Мито-сама, прошу вас, сделайте что-нибудь. Я закинул Сашими прямо в ловушку — ублюдки отгадали конечную точку моего рисунка. Она еще молодая — чунин, но уже может призывать Шинигами. Она — важный талант.
— Дело не только в ресурсах клана — мы своих не бросаем, — кивнул толстяк-Такарео и тут же нахмурился, повернувшись к рации. — Месторасположение Сашими из четвертой группы!
— Ставка Мизукаге, Такарео-сама! — тут же пришел ответ. — Девушка еще жива, похоже, ее хотят взять в плен.
— Ублюдкам нужна наша кровь! — рыкнул Аглай. — Может быть даже сам Мизукаге… захочет себе детишек с алыми волосами.
— Генгецу не настолько подонок, — успокоила мужчину Мито. — Хозуки все сальные, но они имеют честь. Но девочку явно не ждет ничего хорошего в Кири.
— Я готов пойти туда в одиночку!
Такарео требовательно крикнул что-то в свою рацию, нахмурился еще больше.
— Аглай-сан, у нас нет сил для ее освобождения. Пусть талант и… наша, мы просто не можем атаковать ядро вражеской армии ради нее одной. Особенно сейчас, когда наши шиноби готовятся встречать Математика Боя на острие атаки. Ставки слишком высоки.
— Не говори глупостей, Такарео! — тут же взмахнула рукой Мито, подходя к его рации. — Сенсома сам по себе — нужная нам сила. Его не нужно опекать — позаботьтесь об остальных. Прием! Настройте меня на волну Конохи! Сенсома, прием!
Рация зашипела, с трудом преодолевая помехи, и двое опытных Узумаки задержали дыхание. Их последняя химе только что попыталась связаться с самим… Богом Шиноби. Сильнейшим человеком в мире и носителем силы Самого…
— Приятно вновь слышать вас, Мито-сама, — даже сквозь рацию можно было понять, что он улыбается. — Вам помочь?
* * *
Голос Мито порадовал — она цела и все так же остается… Мито. Это сразу слышно.
— Вам помочь?
Ну, она же явно связалась с ним не просто так. Он специально не
