Трикс (авторский сборник) - Сергей Лукьяненко

На глаза юноши навернулись слезы.

– Не грусти, Трикс, – сказал Щавель и похлопал его по плечу. – Такова судьба всех волшебных повозок, про которые я слышал. Стоит ее оставить без присмотра – вначале кудато исчезают колеса, потом разбивают стекло и что-нибудь забирают изнутри. Через пару дней тут останется только куча железа, а потом его сожгут.

– Забирают? Сожгут? Кто? – поразился Трикс. – Здесь же пустыня!

– Неизвестно, – торжественно ответил Щавель. – Никто и никогда не мог найти таинственных грабителей. Это загадка мироздания, которую, боюсь, нам никогда не разрешить. Утешься, Трикс, век самодвижущихся повозок недолог, особенно розовых. Но я скажу честно, что впечатлен! Создать такую замечательную повозку – достижение даже для опытного волшебника!

– Так я теперь волшебник? – обрадовался Трикс.

– Нет. Преспешник. Но очень талантливый. Что ты собираешься делать, Трикс?

Несколько мгновений Трикс подумал, а потом спросил:

– Я?

– Правильный вопрос, – кивнул Щавель. – Именно ты. С Тианой, раз уж ты ее впутал в это дело. И с Халанбери, конечно.

– Он-то мне зачем? – возмутился Трикс. – Он славный, но маленький и мало что умеет. А вы нам не поможете, учитель?

– Не могу, – печально сказал Щавель. – Король Маркель строжайше запретил всем рыцарям, алхимикам и волшебникам встревать во внутренний самаршанский конфликт.

– Ага… – задумчиво сказал Трикс. – А я, что очень удачно, не волшебник…

– Именно, – подтвердил Щавель. – Поэтому можешь попробовать… что-нибудь сделать.

– Но хотя бы совет? – спросил Трикс с надеждой.

– А что тут советовать? – Щавель пожал плечами. – Надо будет открыть волшебную дверь и проникнуть в подземное царство пустынных гномов. В этом я вам помогу. Там разобраться с источником силы Алхазаба – это уж как-нибудь сами. Ну и победить Прозрачного Бога!

– Я постараюсь, учитель, – твердо сказал Трикс.

– И не думай, что я восхищаюсь твоим героизмом! – твердо сказал Щавель. – Для нас, волшебников, героизм и самопожертвование – можно сказать, обычное, будничное дело. Ну, пошли под тент. Как же я ненавижу эту жару!

Трикс прекрасно помнил, что помимо жары волшебник ненавидел холод, дождь, слякоть, туман, снег и вообще любую погоду, не отделенную от него стеной волшебной башни. Но упоминать про это благоразумно не стал, а пошел вслед за Щавелем.

Когда-то эта башенка, наверное, была белой. Но века и тысячелетия, пронесшиеся над развалинами города, превратили мраморные стены в серовато-желтые, изъеденные многочисленными дырками и провалами. Вершина башенки давно разрушилась и осыпалась вниз. Нетронутой осталась только одна стена – снежно-белая, гладкая, отполированная до блеска, она сразу притягивала взгляд. Даже в оранжевом свете заходящего солнца мрамор сиял первозданной чистотой.

– Магия, – сказал Щавель. – Она защищала вход в подземное царство гномов. Когда-то народ Самаршана жил с пустынными гномами в мире и согласии настолько прочном, что врата в подземелье вели прямо из Столицы…

– А что случилось потом? – спросил Трикс, сгорая от любопытства.

– Да все как обычно, полагаю. Поссорились из-за пошлин, начали ругаться, самаршанцы установили гномам грабительские цены на продовольствие, те в отместку отвели подземные воды от ирригационных систем, земледелие пришло в упадок, озера высохли, народ разбежался и сия пустыня поглотила город…

– Когда вы здесь занимались раскопками, эту дверь открывали?

– Нет, конечно, – поморщился маг. – Во-первых, мы не смогли разгадать ее секрет. Во-вторых, даже и не пытались. Мало ли какие ужасные тайны могут скрываться в покинутом подземном городе? А если он не покинут, то гномы вовсе не обрадуются вторжению.

Ребята терпеливо ждали. Щавель вздохнул, достал из кармана мантии уже зажженную трубку и присел на камень.

– Надо покурить, – сказал он и с легким отвращением посмотрел на трубку. – Перекурил на капитуле, думал – месяц к ней не притронусь…

– А зачем тогда курите? – удивилась Тиана. – Это же вредно.

– Традиция, – пояснил Щавель. – Перед тем как открыть вход в таинственное подземелье, маг обязан выкурить несколько трубок, задумчиво глядя на таинственные символы, выгравированные на камне…

– Но тут же нет никаких символов, – заметил Трикс.

– О! – Щавель торжественно поднял палец. – Именно!

Некоторое время все хранили молчание, глядя на белую стену. Щавель курил. Трикс почтительно наблюдал за учителем. Тиана, разложив на валуне расшитое драгоценностями платье, любовалась им, потом убрала в вещмешок. Халанбери маялся от скуки – вначале тихо, а потом начал ковырять ногой песок и подкидывать его в воздух.

Щавель выпустил в воздух пару дымных колец, потом два квадрата, треугольник и ромб.

Халанбери начал слоняться внутри развалин, пиная песок. Тиана неодобрительно посмотрела на брата, но тот сделал вид, что не замечает, напротив – зацепил песок особенно сильно.

Облако песка взвилось в воздух, коснулось белой стены – и осело на нем затейливым узором.

– Вот оно! – воскликнул Щавель, вынимая изо рта трубку. – Вот! Остаточная магия стершихся надписей притянула к себе песок! А ну-ка, малыш, подбавь пыли!

– Ага! – радостно завопил Халанбери и заплясал у стены, пиная песок. Часть надписей, впрочем, оказалась для него слишком высоко – пришлось Тиане с Триксом прийти на помощь и зачерпывать песок руками.

Вскоре стену покрыл затейливый витиеватый узор в самаршанском стиле, обрисовывающий большую двустворчатую дверь и надпись в рамке из виноградных лоз.

– Скажи волшебное слово, друг, и входи! – торжественно произнес Щавель. – А вот и загадка. Не бывает волшебных дверей без загадок.

– Как они мне надоели! – искренне воскликнул Трикс. – То драконы, то Сфинкс… теперь гномы.

– Что поделать, это – Восток, – вздохнул Щавель. – Давайте думать, друзья! Загадка не может быть сложной, этой дверью пользовались непрерывно… Хотя, с другой стороны, она и так обычно была открыта, так что загадку могли сделать и посложнее…

– Волшебное слово… – Трикс задумался. – Все слова вообще-то волшебные. Какое из них надо произнести?

– Свет! – громко сказал Щавель. Потом повторил на самаршанском, на древнесамаршанском (Трикс с удивлением понял, что знает этот диалект, – видимо, драконы не мелочились, обучая его), а потом на каких-то скрежещущих языках, видимо – гномьих.

Ничего не произошло.

– Добро! Зло! Любовь! Ненависть! Абракадабра! Криблекрабле-бумс! Перестройка! – безрезультатно вещал Щавель.

– А что такое «перестройка»? – спросил Трикс. – Нет, ну я понимаю, но почему это волшебное слово?

– Говорят, когда-то оно уничтожило огромную и великую страну, – пожал плечами Щавель. – Есть еще одно такое же, оно вообще погубило половину мира, но я надеялся никогда не произносить слова из Книги Запретных Знаний… Что ж, придется… Политкорректность!

Но и на это страшное слово нарисованная дверь никак не отреагировала.

– Надо еще покурить, – решил огорченный Щавель.

Но почему-то, вместо того чтобы просто покурить, достал из складок мантии фляжку, отхлебнул чего-то, закашлялся, а уж потом закурил.

– Тут кроется какая-то загадка! – сказала Тиана. – Одновременно простая и сложная.

– Так-так-так! – поощряюще сказал Щавель, глядя на девочку подобревшими и покрасневшими глазами.

– Это вроде как игра слов. Все думают, что это обращение к тому, кто читает надпись…

– Ну конечно же! – завопил Щавель. – Разумеется! Скажи волшебное слово ДРУГ и входи!

Он кинулся к стене и завопил:

– Друг!

Потом он повторил это же слово на двух десятках других языков.

Ничего не произошло.

– Облом, – грустно сказал Щавель. – Все сложнее, чем мы думали. Или проще. Алхазаб был невежественным пустынным вождем, едва умеющим читать и писать. Он не имел никакого понятия о волшебных словах и заклинаниях. Но он как-то вошел сюда…

– Пожалуйста, ну откройся! – воскликнул Халанбери.

Раздался ужасающий скрип. Нарисованная дверь в стене стала рельефной, обрела объем и медленно открылась вовнутрь. Восхищенный древней магией Трикс обежал стену и посмотрел с другой стороны. Разумеется, там ничего не было.

– Ну вот, – сказал Щавель, глядя в темный провал. – Устами младенца… самое простое из волшебных слов – «пожалуйста» – открыло дверь… В мешке вы найдете факелы – зачарованные, между прочим, горят трое суток без перерыва, немного еды, воды и предметы гигиены.