«Мы одной крови». Десант из будущего - Юрий Валин

На опушке щебетали птицы, на западе погромыхивало, но без утреннего запала. Высоко в небе проплыли возвращающиеся с бомбежки бомбардировщики с прикрытием «яков». Пригревало солнце. Женька грыз травинку, вспоминал Крым. Там, кстати, трава посуше была. И вообще все по-другому было. Работали напряженно. Дело делали. Сложное, полезное дело. А ведь кончено с планами Отдела. Варварина нет, да и в «Кашке» о чем-то ином уже думают. Переводчикам знать детали не положено, но интуицию-то никто не отменял…

Коваленко вынырнул из кустов бесшумно, но Женька что-то вроде того и ждал – приподнялся на коленях с автоматом наперевес. Старший лейтенант одобрительно кивнул:

– Бдишь? Поехали. Нащупали мы вроде местечко рыбное.

Женька закинул ППШ за спину:

– Поехали. Слушай, может ты за руль? Водила-то наш совсем никакой.

– Да легко. Всю жизнь поучаствовать в параде ретромобилей мечтал.

Женька крутанул ручку. Со второго раза завелась. Из кузова показалась голова, стриженная «под ноль»:

– Товарищ лейтенант…

– Да отдыхай. Тут рядом, – отозвался из кабины Коваленко.

Младший сержант поспешно свалился на землю, оправил съезжающую кобуру:

– Так с норовом машина. Да и не положено вам…

Коваленко ухмыльнулся:

– Залазь, консультировать будешь.

Ползли лесом, по едва заметной колее. Женька качался, цепляясь за кабину – по лицу норовили хлестнуть ветви. Автомат сам собой сдвинулся на грудь – бахнут из чащи, мишень-то завидная.

Попутный сидел на валуне, мечтательно улыбался голубой линзе озера – вид действительно открывался открыточный. Песчаный обрыв со змеями-корнями, роскошные сосны, водяная гладь отражает легкие летние облака.

– Косвенные признаки имеются, – сказал Попутный, – показывая на радужные пятна, плавающие по воде. – Правда, они, косвенные, нам ни ухом ни рылом. Лично я вообще не понимаю, как можно в эту лужу свалиться, не задев деревьев. Прямо какое-то геройское Му-Му за штурвалом сидело.

– Обследуем, установим, – решительно заверил Коваленко. – Это, в конце концов, не Финский залив. Хотя глубины убедительные.

Для начала перекусили. Лопух водитель не знал, что у него в «сидоре» – оказалось, буханка хлеба, шматочек сала да жутко помятая банка сгущенки. Ну, у следственной группы было побогаче. Товарищи офицеры закусывали, с азартом поглядывая на озеро.

– Солнце сегодня хорошее, что тот рентген, – сказал Коваленко, вытирая ложку. – Вон там берег повыше, глядишь, и высмотрим что.

– Да, прогуляемся. Евгений, ты с нами. Четырехглазая оптика – самое то, – кивал Попутный. – Только чуть позже. Валер, кусты-то за машиной…

– Понял, – продолжая улыбаться, кивнул Коваленко. – Жека, – к откосу. Разом, понял?

– Да.

– Ну и… – Майор первым кувыркнулся к песчаному обрыву.

Следом покатился, вскидывая «Суоми» старший лейтенант. Женька ухватил за шиворот ничего не понявшего водилу, дернул за собой – свалились за срез обрыва, корень ударил в плечо, над головой просвистела короткая автоматная очередь…

– Бросай оружие! Руки вверх! – сипловатым голосом закричали из кустов.

Женька утвердился на четвереньках, перебросил на грудь автомат. Побаливало колено, задетое неуклюжим сапогом шофера – тощий увалень Трофимов ошеломленно моргал – вырвавшийся из рук бутерброд прилип к гимнастерке на чахлой сержантской груди.

– Не шевелиться! – продолжали надрываться кусты.

Следственная группа под прикрытием обрыва ощетинилась стволами. Даже младший сержант что-то сообразил и выцарапал из кобуры наган.

– Приказываю положить оружие! – приказали невидимые кусты и закашлялись.

– Простите, а с какой, собственно, стати? – обиженно поинтересовался Попутный. – Вы финны, что ли?

– Здесь вопросы мы задаем! – не очень убедительно отрезали кусты довольно молодым, но то ли пропитым, то ли простуженным голосом.

Коваленко с автоматом полз вдоль обрыва в одну сторону, Женька с ППШ – в другую. Следовало обойти упрямого противника. За Женькой неуклюже полз и водитель.

– А вы вообще кто? – продолжил дипломатические переговоры Попутный, протирая рукавом свой «парабеллум».

– СМЕРШ! Приказываю немедленно бросить оружие!

– Да что ж мы вездесущие такие? – удивился майор, делая знак Коваленко. – Эй, представились бы для порядка…

Вспрыгнуть на обрыв Коваленко не успел – стукнул одиночный выстрел, и из-за деревьев правее рявкнули:

– Куды?! Товарищу полковнику, вражины расползаются. Та разрешите гранатами глушануть?

– В случае сопротивления, – сурово откликнулся «полковник» – судя по голосу, до больших звездочек ему было еще служить и служить.

– Пальба по кому попало – есть поступок, несовместимый с выдержкой и хладнокровием профессионального контрразведчика, – сообщил Попутный, делая знак своим, чтобы не высовывались.

– Отож, – согласился неведомый автоматчик. – Вы, товарищи охвицеры, ложте оружье, та будем разбираться. СМИРШ шутковать не любит.

Что-то в этой ситуации было знакомым. Голос уж точно запоминающийся. Похоже, странных «смиршевцев» было только двое. И откуда такие наглые берутся? Женька посмотрел на сержанта-водителя – тот сжимал «наган» и спешно дожевывал невезучий бутерброд. Это правильно, калории не должны пропадать. Тогда вот тоже завтрак пропал…

Женька спешно пополз к Попутному. Прошептал:

– Кажется, я одного знаю. В Приморской армии встречались.

– Что, действительно СМЕРШ? – поднял бровку майор. – Ну, пообщайся.

С откоса правее заорал Коваленко:

– А ты куда, ешкин кот, сам намылился? Думаешь, «лимонка» не достанет? Замри, говорю, хрен балтийский!

– Та мне твоя «лимонка» в жопу встряла… – оскорбились в деревьях.

– Эй, вы швыряться погодите, – крикнул Женька. – Слушай, ты, случайно, не красноармейцем Торчком будешь? Тем, что Павло Захарович?

– Ефрейтор я, – после паузы отозвались из-за дерева. – А що, видеться доводилось?

– Херсонес помнишь? Аэродром, фрицев тьма. Допрашивать их замучились.

– Так то товарищ переводчику? А эт, вторая сержант?

– Не, ее нету. В Москве осталась. Ты с Варвариным прилетал или как?

– То секретно.

– Понял. Я встану. С удостоверением. Не бабахните?

– Так если удостоверение узрим…

Торчок был все тем же – низкоросло-кривоватым-узловатым. Даже щетина та же. Но на погонах красовалась ефрейторская лычка, да и вооружен был гармонично – ухватистым, по росту ППС. Церемонно показали друг другу удостоверения, церемонно пожали друг другу руки.

– Жив, значит, – одобрительно кивнул Торчок. – А подполковник-то наш…

– Знаю, на могиле мы были.

Торчок глянул на поднявшихся за кромкой обрыва офицеров:

– По одному делу, выходит, работаем.

Женька смотрел на напарника ефрейтора – по всему получалось, что вовсе и напарница. И юбка, и косы дурацкие, в хвойных иголках. Старшинские погоны. Лет около тридцати – некрасивая, лицо опухшее, одутловатое. Видимо, нездорова, да еще комарье. В руке «наган», в кобуру не прячет. Козырнула майору, потом свободной рукой открытое удостоверение предъявила – это грамотно, дистанцию сохраняет: и прочесть можно, и документ не выхватишь. Собственно, выхватывать никто и не будет – видно, что стукнет из револьвера не задумываясь. Вон, даже курок взведен.

– Что вы, товарищ Шведова, такую горячку порете? – укоризненно поинтересовался Попутный, демонстрируя собственное удостоверение. – Бьем своих, чтоб чужие боялись?

– По сведениям комендатуры района, здесь наших военнослужащих нет, – сипло сказала старшина и посмотрела на здоровяка Коваленко. – Извините, товарищ старший лейтенант, могу я на ваши документы взглянуть?

Коваленко молча показал удостоверение. Женька раскрыл свое – Шведова кинула короткий взгляд поверх «корочек» то ли сличая лицо владельца, то ли удивляясь чему-то. Глаза у тетки были узкие, красноватые – точно чем-то болеет.

– Нас утром обстреляли. У соседнего озера.

Торчок показал продырявленную пилотку:

– Отож. Прямо в висок шло.

– Ну, что вы, товарищи, хотите, ближний тыл фронта. Товарищ старшина, а вот разрешите поинтересоваться…

Шведова протянула листок с печатью:

– «…и по возможности установить обстоятельства гибели подполковника Варварина С.В.» Ага, полагаете, поиск в лесу посредством «нагана» и ефрейтора – это «по возможности»? – осведомился майор.

– Да, – предельно лаконично сказала старшина.

До Женьки начало доходить.

Попутный вернул Шведовой командировочное предписание:

– Ну и что удалось установить? Мы, видите ли, здесь с весьма схожим заданием. Правда, с более широкими полномочиями.

– Самолет мы не нашли. Пока, – Шведова смотрела в землю. – К этому озеру вышли только утром. На соседних – никаких следов.

– Пушку мы нашли, – уточнил Торчок. – Чухна, сволочь, в воду успела спихнуть.

– Без брани, товарищ ефрейтор, – сказала старшина.