Академия героев - Екатерина Козина

– О, мне очень приятно, что вы обо мне думали. Как жаль, что я не оправдала ваших ожиданий, – с наигранной грустью сказала я и села на кровати. Мне нужно было продолжать играть сильную и независимую девушку, которой на самом деле я не являлась.

Нашу перебранку с Прасковьей молча наблюдали Агния, Глеб и Саша. Они с удивлением разглядывали меня, словно видели впервые.

– Да что вы так смотрите, словно призрака увидели? – не выдержала я.– Да, я живая.

– Ты выглядишь немного необычно, – потрясенно пробормотала Агния. Я удивленно вскинула брови. Уж от кого, а от Агнии я такого не ожидала услышать.

– Она хотела сказать, что ты сегодня чертовски красива, – улыбаясь во все тридцать два зуба, решил сообщить мне Глеб.

Саша закивал, подтверждая слова парня.

– Спасибо, – я знала, что стала выглядеть лучше, но чтобы мне вот так об этом сообщали, казалось чересчур необычным.

«Действительно, очень хорошо выглядишь» – раздался у меня в голове голос Саши.

«Спасибо» – кивнула я, даже не думая, что он может услышать мой ответ.

Улыбка парня сменилась растерянностью.

«Что?» – я удивленно приподняла бровь.

«Я тебя слышу» – Саша показал себе на голову. – «В мыслях. Давно ты этому научилась?»

– Только что, – окончательно сбитая с толку, вслух ответила я.

– Что «только что»? – взглянул на меня Глеб.

– Только что поняла, что нет Вениамина. Где он? – выкрутилась я из ситуации, по крайней мере, мне так показалось в тот момент.

– Он один из погибших, – опустив взгляд, тихо ответил парень. Его веселость как рукой сняло.

Смерть добралась и до нашей комнаты. Его смерть была на моей совести. Неподъемным грузом она легла туда, как тяжелый валун, который не сдвинуть.

– Он был слишком неуклюжим для этих испытаний. Удивительно, что он еще в отборочном туре не окочурился, – фыркнула Агния, тут же возвращая себе негативное отношение со стороны других.

– Заткнись! – рявкнул Глеб, злобно клацнув зубами. – Прояви хоть чуточку уважения. Он такой же человек, как ты и я!

Девушка хотела на это что-то возразить, но не успела. Как только она открыла рот, ей в лицо прилетела подушка.

– Хороший бросок, – сказал Глеб Прасковье без тени улыбки на лице, девушка смущенно покраснела.

– Спасибо.

Красная, как рак, Агния, со злостью швырнула подушку обратно в Прасковью, вскочила с кровати и, взяв вещи, вышла из комнаты, с грохотом захлопнув дверь.

Глеб тоже встал со своей кровати и подошел ко мне.

– Поздравляю с победой, – спокойным тоном произнес парень, протянув мне руку. Слегка смущаясь, я ответила на рукопожатие. Тут обычный обмен любезностями резко перешел в объятия.

– Ты очень храбро поступила, решив пожертвовать собой ради всей группы, – зашептал он у меня над ухом, щекоча горячим дыханием шею. Знал бы он, как мне тогда было страшно, так бы не говорил. Хорошо, что он не знает. – Это из-за меня ящер сбил тебя хвостом.

Признание несколько огорошило меня.

– Нет, там был просто какой-то звук, – пробормотала я, пытаясь вспомнить, что произошло в тот момент.

– Оставалась минута, я должен был его как-то отвлечь от тебя. Ничего умнее не пришло в голову, чтобы свистнуть.

– Спасибо, – я обняла его в ответ, до этого я стояла с опущенными руками.

Он оказался не таким черствым и эгоистичными, каким показался мне в самом начале. И хоть он вчера уже признался в своих чувствах, я и не подумала, что он мог быть серьезен по этому поводу.

– Ты не сердишься? – удивленно воскликнул парень, отстраняясь, но все так же продолжая держать меня за плечи.

– Нет. На что мне сердиться? Только если на то, что ты опять спас мне жизнь, – я ободряюще улыбнулась и подмигнула Глебу.

– Опять? – ревниво спросил Саша.

– Да, – Глеб отошел от меня, гордо расправив плечи, и вновь становясь собой: самонадеянным эгоистичным и гордым юношей.

Мне не хотелось говорить об этом с Сашей, с ним меня стали связывать не очень приятные воспоминания, о погибших детях. То страшное решение было принято только для того, чтобы спасти парня.

Я еще еле передвигала ноги, но решила тоже сходить в душ, а то после обеда у нас должен был быть тихий час, на котором мы должны находиться в своих комнатах.

Великое наслаждение мыть прохладной водой голову, подставлять под приятные струи лицо, смывать с себя грязь. Шум воды вытеснял из головы все лишние вещи, мне всегда это нравилось. В воде всегда можно забыть обо всем, что тебя тревожит, она словно смывает все негативные чувства, и после ванной выходишь другим человеком.

Было очень неприятно надевать опять тот же самый черный комбинезон. Все-таки я в нем бегала, и он весь пропах потом. Я вытерла волосы и, накинув на плечи полотенце, распустила их по плечам и спине, чтобы высохли.

Когда я вернулась в комнату, в ней были только Саша и Агния, они о чем-то разговаривали, но заметив меня, резко замолчали.

– Да вы продолжайте, я как помешала? – удивленно спросила я, сгружая вещи на кровать, а затем медленно убирая их в тумбочку.

– Что за беспричинная сцена ревности? – фыркнула Агния. Я стояла к ней спиной, поэтому лица видеть не могла, но по голосу было понятно, что она ехидно улыбается. Услышав вопрос, я так и замерла, в полусогнутом состоянии. С мокрых волос капало на пол. В комнате стало так тихо, что можно было услышать звук падающих капель.

– Где ты здесь ревность-то увидела? – собравшись с мыслями, ответила я, выпрямляясь.

Ее ответа я не услышала – нас позвали обедать.

Никогда не замечаешь, как прекрасны вещи, когда они у тебя есть. Другое дело, если отнять эту вещь у тебя. Например, мне не дали сегодня позавтракать. Обед казался восхитительно вкусным, несмотря на то, что подавали обычные макароны и сосиски. При виде еды у меня тут же заурчал живот и рот наполнился слюной. Я и не подозревала, что настолько хочу есть.

Сегодня за столом из Лазуритов был только неразговорчивый Ян.

– А где Аким? – допивая кружку компота, спросила я, не имея возможности задать вопрос раньше, пока не наелась. И вот когда организм получил нужную долю калорий, я таки решила узнать.

– А тебе-то не все равно? – Агния презрительно покосилась на меня. – Вы в последнее время с ним подружились.

Я решила проигнорировать нападки и продолжила выжидающе смотреть на Яна.

– У него сегодня выходной. Знаешь, нелегко ночь просидеть под дверью операционной, в ожидании результатов. А потом не смыкая глаз сидеть у кровати одной девушки, дожидаясь, пока она очнется, ведь врачи дали очень маленький шанс, – Ян сказал это все настолько тихо, что услышать его могла только я. А потом он мне заговорщицки подмигнул. Его темные губы исказила легкая улыбка.

Меня настолько поразило поведение сурового Яна, что его слова были восприняты не сразу, а когда я поняла, что он мне только что сообщил, Лазурит уже ушел из столовой.

Бежать за ним я не собиралась, хватило того, что меня осуждают за дружбу с Акимом. Лазуриты – слуги Академии. В любом случае – наши враги.

После обеда все медленно расползлись по своим комнатам. Некоторое время по коридорам еще бродили, словно сонные мухи, ученики, но и они в скором времени исчезли.

– У вас два часа на занятия тем, чем вы хотите. Мой совет – поспите, – по голосу из динамика было сложно разобрать, кто говорит, но я могла предположить, что это была Жанна.

Сон казался сейчас единственным делом, которым я хотела заняться. Скинув тяжелые ботинки с ног, я упала на кровать и сладко потянулась. Спать.

Распахнулась дверь, ударившись о стену. Кусок отлетевшей краски с шелестом упал на пол. На пороге показался Аспид.

– Гумилева и Леванов, за мной, – приказал мужчина, обводя взглядом всю комнату.

С недовольным вздохом я села на кровати и стала надевать ботинки. Пальцы путались в шнурках, хотелось ужасно спать, но приказы лучше выполнять.

Мы вышли из комнаты и нехотя поплелись следом за Аспидом. Тот шагал быстрым шагом и постоянно оглядывался, недовольно замечая, что мы идем слишком медленно. А что он хотел, после таких нагрузок-то?

В конце коридора, на стене висела приборная панель с кучей кнопок и прорезью для карточек. Зачем она была здесь, где не было даже подобия дверей, оставалось загадкой. Аспид подошел к панели и вставил пластиковую карту в прорезь. Замигал зеленый огонек, как на турникетах в автобусах, предлагая проходить.

И к нашему с Сашей удивлению стена, которой заканчивался коридор, со скрежетом отъехала в сторону. По глазам ударил яркий белый свет, мне пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть.

– Через пару секунд зрение нормализуется, – произнес металлический голос из динамиков, находящихся у приборной панели.

– Проходите, – Аспид сделал шаг в сторону, дав нам возможность пройти.

Я неуверенно шагнула вперед, все еще оставаясь одной ногой в коридоре.

– Куда вы ведете этих детей? – раздался за нашими спинами взволнованный, слегка охрипший голос.