Дислексия - Олонцева Татьяна

Саня включает ночник. Розовый мягкий свет ложится на стол и кресло.

Саня отодвигает штору, смотрит на двор. Железные турники, карусель, вкопанные в землю черные шины разной высоты. Место, которое раньше казалось волшебным, захватывающим, теперь опустело и сдулось.

Поднялся ветер, настоящий ураган. Он разворошил мусорный бак, и по тротуару летят черные пакеты.

Свист и холод пробираются в комнату через старые деревянные рамы. Стены леденеют. Саня набрасывает на плечи тяжелое одеяло. Садится за стол, записывает план урока. Как говорить с детьми о потерях. Без вранья, сюсюканья и манипуляций. В книге Дины Сабитовой «Где нет зимы» умирают мама и бабушка. Такая детская книга. В ней разговор о непонятном, о семье.

Дом — это место, где нет зимы, где не холодно, напишет Ваня.

Проверки

В учительской сидит молодая женщина. Она новенькая.

Она говорит: я не новенькая, я была в декрете, а вы кто?

Саня отвечает, что она тоже вроде как новенькая, но не новенькая.

А я про вас слышала, продолжает женщина, вы из этой программы про учителей, вам правда дали миллион?

Сане часто говорят про миллион, всегда путают с «Земским учителем», не понимают, зачем она из Москвы переехала в село. Если не из-за миллиона, то почему? — спрашивают они. Саня не знает. У нее есть мерч программы, на встречах им дарят термосы, значки, наклейки. На черном шопере написано: «Работа, которая изменит тебя и общество, в котором ты живешь». Сумка может говорить такое, а Сане неловко.

В первый день в школе Татьяна Васильевна увела Саню в сторону и приказала: рассказывайте, зачем вам это. Саня мямлила про найти смысл, принести пользу. Татьяна Васильевна смотрела на Саню как на ненормальную, так и сказала в конце: вы ненормальная.

В учительской Саня осматривается. Прислушивается к себе. Стеллаж с тетрадями, коллективный снимок учителей, цветы в кадках, диван. Саня ставит на парту термос с кофе, фотографирует и отправляет Горошку: доброе утро.

Горошек еще спит, люди спят, а дети и учителя идут на первый урок.

Серый скользкий линолеум, ветхие рамы окон, написанное от руки расписание, списки на подвоз, списки льготников. Как случилось, что это враждебное пространство Саня, кажется, ощущает сейчас родным? Такое странное чувство. Почему-то я не умею тосковать по комфортному и красивому, думает Саня.

На столе, рядом с чайником, лежит коробка конфет «Надежда», в хрустальной вазе — поломанное печенье, в стакане — сложенные треугольником салфетки.

Какой у вас предмет? — спрашивает Саня.

Физика и алгебра.

Какие классы?

Седьмые.

А Зинаида Денисовна?

Так ее уволили.

Саня долго смотрит на новенькую. На ней блузка, черная юбка, в волосах ободок.

Евгения Евгеньевна, протягивает она руку.

Саня жмет.

За что?

Вас не было неделю, вы правильно смекнули, что взяли больничный, про вас тоже говорили.

Что говорили?

Да всякое, им нужно на кого-то повесить случившееся.

Что повесить?

Драки эти, слушайте, я в шоке, такие маленькие и такие жестокие.

Ну да.

Саня смотрит в окно.

На пришкольном участке стоит Вера Павловна.

Здесь будет сад, говорит она.

Сад чего?

Сад Победы. Его надо разбить как войско. Вера Павловна сжимает руку в кулак и показывает, как надо его разбивать. Здесь мы будем закапывать ваши дурные поступки и матерные слова.

Дети передают друг другу лопату и по очереди роют перед собой ямку.

Бросайте их туда, говорит Вера Павловна и руками сбрасывает с себя что-то невидимое, кидайте их под ноги, в землю, как мусор.

Беляков плюет в ямку и подмигивает. Девочки прыскают.

На их месте взойдут цветы и правильные поступки, продолжает Вера Павловна, слова, проверенные временем, утвержденные словарем. Ими мы и будем общаться, мы — вежливые люди.

Что это? — оборачивается Саня к Евгении Евгеньевне.

Та пожимает плечами: не спрашивайте.

В учительскую заходит Анна Николаевна и рассаживается на диване.

Угощайтесь, конфетами, девочки, говорит она, это к нам приезжали из районной администрации, так мы подкупили сладостей, ешьте, когда мы еще сможем поесть.

Завхоз Нина Ивановна распахивает дверь.

Ставьте к стене, говорит.

Двое мужчин в комбинезонах вносят коробки с надписью «Дезар». Нина Ивановна радуется приобретению, осматривает коробки.

И ковид нам нипочем, мы ударим кирпичом, рифмует она.

А, говорит Саня.

В коридоре собрались дети. Привезли интерактивную доску и поставили ее здесь, покрытую полиэтиленом, спрятали. Дети нашли, разодрали полиэтилен и пытаются нажимать на доске кнопки, а уборщица Лена их отгоняет тряпкой.

На втором этаже Иванов открыл окно и пускает самолетики. Самолетики состоят из тетради по математике и радости Иванова. На крыле одного стоит красная двойка. На носу другого — кол с минусом.

Анна Николаевна свистит на Иванова и догоняет Саню на лестнице.

Сергевна, к тебе на урок придет глава родительского комитета, мама Харитоновой, ты не против?

Когда придет?

Сегодня на урок в седьмом «Г».

Саня вспоминает, хорошо ли она подготовила урок, есть ли презентация, рабочие листы, или она просто раскидала упражнения.

Ты смотри, если не готова, мы попросим ее в другой день.

А зачем?

Да проверки пошли, теперь всех будут шерстить, а ты неопытный, так сказать, педагог, у родителей есть вопросы.

Саня зависает.

Да не бойся ты, если что, отправляй ее ко мне.

Седьмой «Г» садится за парты. Нинель Иосифовна открывает тетрадку, она будет вести протокол. Мама Харитоновой подходит к дочери, та шарахается от нее и пересаживается на другой ряд.

Саня загружает презентацию.

Это будет обычный урок, говорит она маме Харитоновой. Производные предлоги.

Та кивает.

Седьмой «Г» сидит тихо. Это мертвая тишина, мертвые дети. Сане не нравится такое безмолвие. Она пробует разговорить детей, задает дурацкие вопросы.

Придумайте предложение, в котором будут предлоги. Пусть это будут смешные предложения, как будто вы на стендапе.

Дети оживают.

Пачка сигарет лежит на столе, говорит Ян.

Мама Харитоновой вскакивает. Ян смеется и разводит руками: пошутил я.

Спасибо, Ян, где здесь предлог? — говорит Саня.

На, говорит Ян и вытаскивает из-под парты пачку «Кента».

Нинель Иосифовна хлопает по парте, поднимается.

Да она пустая, смеется Ян.

Дорофеев, встань, говорит Нинель Иосифовна.

Ян вяло выпрямляется.

Нинель Иосифовна берет его за локоть и отводит в угол.

Стой здесь. Да выпрямись ты, как тряпка болтаешься, вот так постой до конца урока и подумай над своим поведением.

Нинель Иосифовна возвращается за последнюю парту.

И дневник на стол.

У меня нет дневника, говорит Ян.

Почему?

Потому что у нас «Сетевой город». Не знаю, в общем.

А вы ничего не знаете: ни какой урок, ни что задано, ни как себя надо вести.

И у меня нет дневника! — выкрикивает Горленко.

Прекрасно. У кого еще?

Седьмой «Г» поднимает руки.

Раньше учителя выгоняли учеников из класса, но теперь приказ — никого выгонять нельзя. Учителя придумывают новые способы борьбы с нарушителями. Кто-то ставит в угол, кто-то ставит двойки, кто-то кричит, а кто-то все равно выгоняет. Так ничего и не придумали, получается.

После звонка мама Харитоновой подходит к Сане и сообщает, что не ожидала от детей такого хамского поведения. Саня не понимает, где случилось хамство, на уроке была идеальная дисциплина.

Саня задает Нинель Иосифовне вопрос, который не дает ей покоя.

Что все-таки случилось с Анжеем, его нет больше недели?

Мы не знаем, телефона у них нет, говорит Нинель Иосифовна, это ж цыгане, они то учатся, то не учатся, их не поймешь. И знаете, и хорошо, одной проблемой меньше.

Саня пишет Зинаиде Денисовне: расскажите, пожалуйста, что случилось, почему вы ушли. Зинаида Денисовна присылает картинку, Саня открывает, это красная роза. Бля, думает Саня, что это значит?