Дэниел. Часть вторая - Тиффани Райз

 У Ани вырвался тихий горловой всхлип. Пусть она девственница, но точно не ледышка.

 - Позднее она рассказала, что когда я закрыл ей рот ладонью, это оказалось небывало эротичным. Особенно после того, как я засунул палец ей в рот и велел кусать, только если захочет меня остановить. Нам обоим было неудобно трахаться у стеллажа, но мы никогда в жизни не испытывали более сильного оргазма. После нескольких дней и приблизительно четырёх десятков совокуплений она , наконец , рассказала мне о своей работе и деньгах. А я ответил: «Повезло тебе. Теперь раздевайся и становись на четвереньки». И она подчинилась.

 Дэниел нежно повернул Аню за щёку, заставляя посмотреть себе в глаза.

 - Ты бы не ошиблась, если бы обвинила меня в женитьбе ради секса. В то время деньги меня совершенно не интересовали. И это до сих пор так. По-моему, мой брак с женой и твоя продажа девственности - очень разные ситуации. Я хоть ни о чём не жалею, а вот ты, скорее всего, будешь.

 Дэниел прошёлся пальцем по изгибу её щеки, и Аня закрыла глаза.

 - Не важно, - едва дыша, ответила она. - У меня нет выбора. Им нужен шанс вырваться из отцовского дома. И, возможно, я не пожалею. Вдруг мне понравится.

 - Думаешь, тебе понравится во всём подчиняться незнакомцу? А что если он окажется опасным?

 Аня непокорно вздёрнула подбородок.

 - Мне не впервой.

 - Так ты уже была с доминантом?

 - Oui. - В её голосе сквозила гордость.

 - Расскажи, - приказал Дэниел.

 Она нервно сглотнула.

 - Я хотела... - начала она и осеклась, судорожно вздохнув. - Я должна была понять, правда ли я такая, как думаю. Девчонкой у меня мелькали всякие мысли. Однажды я поделилась ими с подругой... мне было четырнадцать. Она назвала меня сумасшедшей. Тогда-то я и поняла, что не все девушки чувствуют то же, как я, хотят того же, как я.

 Дэниел понимающе кивнул, ему вспомнились собственные подростковые годы и фантазии о женщинах и сексе - фантазии, которые были проблемой, хоть и возбуждали, чуть ли не до помрачения рассудка.

 - И кому ты подчинялась? - спросил он, хотя уже догадывался.

 - С Monsieur-ом, - прошептала она. - Всего раз.

 Кингсли... вот счастливчик этот французишка.

 - И что он с тобой делал?

 - Ничего, - покачала головой Аня. - Он ко мне даже не прикоснулся.

 - Доминанту не обязательно к тебе прикасаться, чтобы доминировать, - продолжил Дэниел, на этот раз как можно более строгим голосом. - Что он с тобой делал? Рассказывай.

 Должно быть, воспоминание было ещё тем, потому что её лицо покраснело. Пульс Дэниела пустился вскачь, в штанах стало тесно... В голове проносились мысли, воображение рисовало различные сценарии. Он так и видел десять-двенадцать штучек, которые хотел бы проделать с покорной Аней... штучек, от которых она бы не утратила девственности, но определённо стала куда менее невинной.

 - Он... на меня смотрел.

 Дэниел резко вздохнул, представив картинку, связанную с этими четырьмя словами. Впервые он увидел Аню в матросском платьице... на высоких каблуках в носочках с кружевными рюшами... Он, словно в живую, видел, как она засовывает руку под это платьице и стягивает с себя трусики. Кингсли наверняка потребовал отдать их ему, уж он-то его знает. Наверняка приказал ей лечь на постели или одну из его хлипких кушеток. Наверняка встал над Аней и смотрел, как она задирает платье, раздвигает ноги и начинает себя ласкать.

 - Кингсли приказал тебе для него мастурбировать. И что, ты согласилась?

 - Oui, - практически прошептала она, но Дэниел услышал.

 - Тебе понравилось ему подчиняться? Делать, что он просил?

 - Я такая, как есть. Теперь это знаю. Мне надо было выяснить.

 - Да, ты такая, - повторил он. - Ты сабмиссив. Значит, думаешь, ничего такого, если полный незнакомец станет тобой помыкать... избивать тебя, трахать ? А что, если попадётся садист, повёрнутый на кровавых играх? Любитель насиловать или душить? А, может, и того хуже, нарвёшься на уродливого канадца вроде меня.

 Аня нервно хохотнула.

 - Я сказала Кингсли, чтобы не допускал канадцев к борьбе за этот лот.

 - Да, пожалуй, девушка должна придерживаться определённых стандартов.

 Дэниел отстранился, выпуская её из оков своих рук. Она вернулась к дивану, взяла на руки Леонарда и прижала к себе, баюкая как ребёнка. Кот выглядел растерянным, но не вырывался. Дэниел тоже не стал бы вырываться, если бы оказался в кольце её рук.

 - Я признательна тебе за то, что ты говоришь. Знаю, тебе кажется, ты пытаешься помочь. Это… мило.

 Дэниел чуть не рассмеялся. Ну и долгая же ей понадобилась пауза, чтобы выдавить из себя «мило»!

 - Но?

 - Но решение уже принято. Я могу за одну ночь заработать больше, чем за три года у сеньора Витале. И я не собираюсь становиться проституткой. Это всего на одну ночь.

 - Я лишился целомудрия с девушкой по имели Элли Ланфорд. У неё были красивые каштановые кудри и большие голубые глаза. Мы с ней дружили с пятого класса и это были самые эротичные пять минут за всю мою тогдашнюю пятнадцатилетнюю жизнь. Пожалуйста, не отдавайся ради денег в первый раз незнакомцу. Что если он тебя физически обидит?

 А то и хуже.

 Но последнюю фразу он вслух не сказал.

 - Переживу как-нибудь. Зато Этьен в этом году сможет пойти в школу, и Мари через год.

 - А когда деньги закончатся, снова позволишь Кингсли выставить тебя на продажу?

 - Не забывай, - чуть ли не выпалила Аня, - он и тебя продаёт. Мне хоть деньги нужны, а у тебя какое оправдание?

 Дэниел тотчас пожалел о своём выборе слов. Считалось, что он сам тоже выставил себя на этот дурацкий аукцион. Дэниел начал было извиняться, но Аня не дала ему закончить, указав на дверь.

 - Тебе лучше уйти. Мне надо закончить твой костюм. Ты не родился богатым, но сейчас богат, а кое-кому по-прежнему приходится зарабатывать на жизнь.

 Дэниел долго смотрел на неё и колебался. Может, остаться, попробовать донести до неё свою точку зрения? Впрочем, он достаточно прожил в браке и успел понять, что в противостоянии с женщиной порой доблестнее отступить. Он прошёл к двери, почесал кота за ушами и глянул на Аню.

 - Добавлю лишь одно... сколько бы за тебя не дали, этого мало. Кое-что в этой жизни ценнее денег. Самоуважение, например.

 Аня кивнула, но отнюдь не в знак согласия.

 - У меня пять братьев и сестёр, и человек, с которым они живут, даже не помнит, когда у них дни рождения. Самоуважение это не для меня. Пожалуйста, Дэниел, уходи.

 В её глазах блестели непролитые слёзы. Хотелось остаться, обнять её, удержать от худшей в жизни ошибки, но вместо этого он внял просьбе и ушёл, оставив Аню с Леонардом одних.

 Раздосадованным как никогда в жизни Дэниел покинул квартиру Ани и вернулся в собственную. Ночью он почти не спал, раз за разом мысленно прокручивая свою провалившуюся миссию по спасению Ани от её же упрямства. Обычно он спал, как убитый, но сейчас, сколько бы не увещевал себя доводами рассудка, не мог выкинуть из головы янтарные глаза девушки и её безрассудную решимость спасти своих братьев и сестёр, продав себя с аукциона. Ей двадцать два. Взрослая женщина. Явно неглупая. Имеет полное право поступать как заблагорассудится. Раз ей так хочется, что ж, так тому и быть. Он сделал, что мог. Не помогло. Пора двигаться дальше.

 Так почему же он до сих пор не мог уснуть?

 На следующий день Дэниел встал рано и отправился в Центральный парк на долгую пробежку. Может, если он себя измотает, сегодня будет спаться лучше. По пути домой он остановился у отделения Нью-Йоркской публичной библиотеки, в котором работал, когда впервые увидел Мэгги, и ностальгия одержала над ним верх. Дэниел зашёл внутрь.

 Оглядевшись, он улыбнулся. Так мало изменилось с тех пор, как он работал тут сразу после магистратуры. Господи, пахнет и то также. В воздухе витает аромат старых книг более сладостный, чем любые духи. Сами книги не менее прекрасны , чем их содержимое. Чувство, с которым держишь их в руках, их приятная тяжесть, кожа обложек, затейливые узоры переплётов... он никогда не был мастером переплётного дела, но с величайшим удовольствием брал разваливающийся старый шедевр и постепенно возвращал его к жизни.

 Не в силах остановиться Дэниел добрёл до четырёхсотого, в секцию языков, где когда-то впервые поцеловал Мэгги. Тогда он сделал это без предупреждения, в порыве страсти, и к его удивлению она прижалась к нему всем телом с таким пылом, с таким голодом, что он был готов взять её здесь и сейчас. Однако отстранился, так как слишком ей дорожил и не желал давить, торопить или всё испортить, зайдя слишком далеко всего через двадцать минут после знакомства. Выдержки хватило до семисотого, Искусства и отдых.

 Всё то время, пока её трахал, он не мог поверить, что эта невероятно красивая и несомненно крайне образованная женщина, обхватила его, двадцатисемилетнего ногами за талию и сжимает его член туго, словно перчатка. Всё, что он рассказал Ане, было правдой. Он закрыл Мэгги рот ладонью, чтобы заглушить её стоны. Засунул палец ей в рот и велел укусить, если она захочет прекратить... иначе пощады не жди. Дэниел даже помнил, как где-то в глубине души желал, чтобы в ту ночь его ужасная начальница Пейдж оказалась на работе и увидела, как он занимается с другой женщиной тем, чего та сама так откровенно от него хотела.