Однажды и навсегда - Лаура Дэниелз

— Мы бы могли…

— Что?

— Я хотела сказать, что… нам можно постепенно сблизиться, — неуверенно сказала Кэт.

— Да? Зачем?

— Ну… — Ее голос пресекся.

Несколько мгновений Фрэнк пристально смотрел на нее, потом глухо произнес:

— Прошу тебя, давай обойдемся без банальностей. Мы доставили друг другу удовольствие и на этом обязаны остановиться. — Видимо почувствовав, что его слова прозвучали слишком резко, он протянул руку и прикоснулся к обнаженному плечу Кэт. — Не принимай этого на свой счет. Дело не в тебе. Просто с некоторых пор я по-другому смотрю на отношения мужчины и женщины. Мне не хочется давать каких-то обещаний. Мы оба должны остаться свободными людьми. — Фрэнк убрал руку и отвернулся. — Словом, не советую тебе питать каких-либо иллюзий насчет наших дальнейших отношений. Во-первых, это бесперспективно, а во-вторых…

— Ничего я не питаю! — вспыхнула Кэт.

Она чувствовала себя бесконечно униженной. Сделанное Фрэнком заявление составляло разительный контраст тому, что только что произошло между ними. И тем большую боль причиняло. Последние фразы Фрэнка были похожи на удары хлыста. Причем Кэт вовсе не хотелось выглядеть этакой приставучей дамочкой, использующей любой повод для того, чтобы захомутать мужчину.

В следующую минуту она услышала слетевший с губ Фрэнка вздох облегчения — что было едва ли не самым оскорбительным за все время беседы.

— Рад, что ты понимаешь меня. И… прости, если чем-то обидел тебя. То, что произошло между нами, в самом деле удивительно, поэтому мне бы не хотелось…

Только этого недоставало! — подумала Кэт. Жалеет он меня, что ли?

— Не нужно извиняться. Все действительно было прекрасно, и на этом поставим точку. Я вовсе не жажду заводить с тобой роман.

Фрэнк обернулся.

— Замечательно, что мы так быстро достигли взаимопонимания, — с улыбкой произнес он. Кэт даже отметила в его голосе теплые нотки. — Только… про точку я не говорил. Зачем ее ставить? Если решишь поселиться здесь, мы могли бы время от времени…

Это уж слишком! — подумала Кэт.

— Знаешь, — решительно прервала она Фрэнка. — По-моему, тебе пора домой. Уже поздно, да и вообще…

— Ты уверена?

Вопрос поставил Кэт в тупик. Что он имеет в виду? В чем она должна быть уверена? Возможно, он вообразил, что после всего сказанного она вновь захочет заняться с ним любовью?

— Прошу тебя, поезжай домой, — сказала Кэт. — После такого трудного дня, какой у меня нынче выдался, я должна побыть одна. И потом, мне нужно осмотреться, включить в доме отопление. Сначала я не обратила внимания, а сейчас чувствую, что здесь очень холодно.

— Это верно, — зябко передернул плечами Фрэнк. Затем он встал и принялся быстро одеваться, подбирая с ковра разбросанную в пылу страсти одежду. Когда с этим было покончено, он спросил: — А ты разберешься с отоплением самостоятельно? Может, нужна моя помощь?

При ином положении вещей Кэт непременно воспользовалась бы предложением, однако после неожиданной развязки эротического приключения это стало для нее неприемлемо.

— Благодарю, но думаю, что обойдусь своими силами.

Фрэнк уже был готов уйти, но все медлил.

— Может, все-таки передумаешь, пока я здесь. Потому что потом будет поздно.

Уже поздно, мрачно подумала Кэт. Не нужно было говорить того, что ты сказал.

— Не передумаю, — сухо произнесла она. — Если с системой отопления справлялась бабушка Элинор, то и я как-нибудь разберусь.

Фрэнк пожал плечами.

— Ну как знаешь. Настаивать не стану.

— Это было бы бессмысленно, — усмехнулась Кэт. — Кроме того, тебя наверняка кто-нибудь ждет.

Фрэнк с некоторым удивлением взглянул на нее.

— Кого ты имеешь в виду?

— Ну, не знаю… Жену. Или подругу.

Фрэнк резко отвел взгляд.

— Никто меня не ждет. И вообще, никакого адюльтера не было. Постарайся понять, я просто не хочу давать тебе никаких долгосрочных обещаний. И не намерен вступать с кем бы то ни было в серьезные отношения. С некоторых пор у меня возник именно такой взгляд на жизнь.

В голове Кэт вдруг промелькнула одна мысль, заставившая ее спросить с оттенком сочувствия:

— У тебя что-то случилось? Какие-то неприятности?

Даже в скудном лунном свете было заметно, как напрягся Фрэнк после ее вопроса. Стиснул зубы так, что заходили желваки.

— Послушай, тот факт, что мы с тобой покувыркались в постели, вовсе не дает тебе права лезть ко мне в душу! Не воображай себя тонким психологом, терпеть этого не могу!

Покувыркались!

Для Кэт это слово было хуже пощечины. Какое мерзкое определение для мгновений чистого блаженства, пережитых ею в объятиях Фрэнка! Подумать только, что именно он употребил подобное выражение!

— Я тебя поняла, — сквозь зубы процедила Кэт. — А теперь ты меня послушай. Поезжай-ка домой. Здесь тебе больше нечего делать!

Неожиданно Фрэнк улыбнулся.

— А вот это как сказать. Думаю, мы не раз еще встретимся. И, думаю, именно здесь. Впрочем, у нас, в Грейт-Бенсее, найдутся и другие места для свиданий.

— Никаких свиданий не будет! — крикнула Кэт, взбешенная подобной самоуверенностью.

— Посмотрим, — загадочно произнес Фрэнк. — Полагаю, ты ошибаешься.

— В самом деле? — прищурилась Кэт. — Интересно, что дает тебе основание так думать?

Улыбка Фрэнка стала шире.

— Я ведь провел с тобой почти полночи, детка. Так что способен сделать некоторые выводы. Или прогнозы, если хочешь.

— Не обольщайся. И не называй меня деткой, терпеть этого не могу!

Фрэнк скользнул взглядом по телу Кэт, и она вдруг спохватилась, что до сих пор раздета.

— Ладно, там видно будет, — медленно произнес Фрэнк, с блеском в глазах наблюдая, как Кэт поспешно натягивает на себя покрывало.

Затем он сделал едва заметное движение — Кэт показалось, что ему хочется подойти к ней, — но в следующее мгновение двинулся к выходу, лишь обронив через плечо:

— До встречи.

Не успела Кэт что-либо ответить, как Фрэнк скрылся в темном коридоре. Спустя короткое время донесся звук захлопнувшейся входной двери.

Кэт встала с кровати и, кутаясь в покрывало, подошла к окну — как раз вовремя, чтобы увидеть, как Фрэнк идет по дорожке к решетчатым воротам. Миновав их, он сел в «даймлер», быстро развернулся и укатил прочь, мигнув габаритными огнями.

После его отъезда вокруг дома и в нем самом установилась полная тишина и кромешный мрак, если не считать призрачного лунного света.

Печально вздохнув, Кэт вернулась к кровати и принялась натягивать на себя одежку. Ее била дрожь — то ли от холода, то ли как следствие сильного нервного напряжения, в котором она пребывала последние полчаса.