Дух воина (СИ) - Красовская Марианна

Охтыр побагровел, но заткнулся, а Женька вдруг подумала, что Нарану стоило бы хотя бы раз стукнуть своего ученика по губам. Тогда бы раз и навсегда он усвоил не пререкаться.

Она посмотрела на коня Баяра, и ее затошнило. Опять! Все тело ломало, ноги гудели, задница горела огнем. Упасть бы и закрыть глаза, но время, время! Она – воин, она справится. В конце концов, во всем случившемся есть и ее вина. О, если бы она раньше обратила внимание на свои предчувствия!

– Так, Дженай, – Наран смотрел на мальчишку, такого бледного, худого, явно очень уставшего, с нескрываемым сочувствием. – Сейчас поедешь на одном коне со мной. Ты ж свалишься и шею себе свернешь, я вижу. А дальше – решим.

Ну да, еще не хватало. Как будто рядом с Нараном будет легче! Женька открыла было рот, чтобы возмутиться, но ее опередил Аасор, прибежавший вслед за Охтыром бодрой рысью. В руках у него была глиняная чаша.

– Тебе, – протянул он Женьке. – Сил придаст. Спать не будешь три дня, боль станет меньше. Потом, правда, будет не очень хорошо, но тебе можно, в тебе дух воина очень силен.

– А мне? – спросил Наран, с завистью наблюдая за быстро выхватившим из рук старика чашу Женькой.

– А ты – мужчина. Опытный. Сам справишься. Но если сомневаешься в себе, могу принести и тебе…

– Нет, не сомневаюсь, – возмущенно вскинулся Наран. – Эй, рюс, пора ехать. Все ждут нас.

Женька, залпом выпившая довольно горький отвар, кивнула головой. Легче ей совершенно не было, но жалеть себя сейчас было не время. После, успеется. Опершись на руку своего спутника, морщась и шипя сквозь зубы взобралась на свежую лошадь, поерзала в чужом седле и тронула поводья.

С ними поехали еще двое, взяли четырех коней. Куда ехать, Женька быстро объяснила: в направлении к черным камням на востоке от реки. Ее поняли. Можно было пока не геройствовать, а просто – расслабиться и ни о чем не думать, совсем ни о чем. Голова была пуста, как воздушный шарик – ни мыслей, ни страхов. Все вокруг обрело неестественную резкость, каждый звук слышался как гром. Все-таки Аасор напоил ее какой-то наркотой, ну и ладно. Ему она доверяла больше всех в этом мире.

– Слушай, рюс… – Наран поехал рядом, отвлекая Женьку от бездумного созерцания окружающего мира. – Можно спросить?

– Да? – она с трудом сосредоточилась на его голосе, даже обернулась, благо, что выученный конь шел сам.

– Ты и Листян… Это серьезно у вас? Ну… Я знаю, она к тебе в шатер ходит. Но ты ведь не воин, тебе нечего ей даже обещать. Ты долго еще не сможешь о ней заботиться.

– Я и Листян просто друзья, – ровно сказала Женька, изо всех сил пряча улыбку. – Мы даже не целовались ни разу. Такая девушка – не для меня, я же не дурак.

– Так целоваться и не обязательно, – растерянно пробормотал Наран. – Нет, правда? Ты с ней не спишь?

– Только разговариваю.

– О чем?

– О жизни. О ней. О ее страхах и проблемах.

– А что, это вот работает?

Женька все же рассмеялась.

– Наран, ты ведь болтун! Разве не знаешь, что девушки любят ушами? Что сложного? Нужно сказать, что она особенная, что она смелая, умная, красивая. Спросить, как прошел ее день. Ну не мне, рюсу и мальчишке, тебя учить!

Наран крякнул озадаченно и почесал длинный нос, а потом спросил шепотом:

– А как считаешь, я мог бы ей понравиться?

Она внимательно посмотрела на парня. Сколько ему лет? Как Баяру? Нет, гораздо меньше. Тоже еще – почти мальчишка. Едва ли больше двадцати. Щенок совсем. Красивое правильное лицо, выпуклые губы, довольно крупный нос. Веселые узкие глаза и вечно беззаботная улыбка. Наран – он как солнце. Теплый, сверкающий. Если бы не было у Женьки Баяра… Стоп, а разве он у нее есть?

– А ты хоть пробовал подойти и заговорить?

– Ага, – он вздохнул, закатил глаза, а потом прыснул со смеху. – Стоял как дурак на ее пути и молчал. Словно слова все проглотил. Она на меня смотрит – и язык к зубам примерзает. Эх!

– Ну так не говори тогда, – великодушно позволила Женька. – Просто как-нибудь принеси ей ведро воды или помоги чем-нибудь. Или подарок сделай ценный. Молча. Молчаливые мужики порой даже и интереснее, загадочнее.

Наран захихикал совсем по-мальчишечьи.

— Видимо, только так и остаётся делать.

Женька улыбнулась. Хороший он парень. Добрый, веселый. Надо поговорить с Листян. Наверное, она и не думала о таком повороте событий. Вряд ли не знала… но на единственную дочь хана смотрело столько мужчин, что Наран среди них попросту потерялся. И вот что не могло Женю не веселить: отчего-то Листян пришла ночью не к кому-то из своих, а к мальчишке-рюсу. А всего-то нужно было просто ее выслушать и попытаться помочь избавиться от страхов.

Она не обольщалась, конечно: Листян — просто маленькая девочка, которая пока не понимает, какая сила в ее красоте и положении. Телесная любовь для неё лишь игра, развлечение, лекарство от одиночества и скуки. Женька много видела таких, которые искали в мужских руках отцовскую любовь и ласку. Она сама не такая, не нужен ей никто, чтобы быть сильной. Она — воин. А нежные и трепетные эти девочки-девочки так хотели ласки, так тянулись за любым, кто скажет им доброе слово! На это их и разводили: нальют в уши всякого, поимеют и растопчут. Да ещё и друзьям расскажут: Люсьен, мол, даёт. И девочки ломались очень быстро, становясь циничными, жадными и холодными.

Конечно, Листян не такая, ее тут не обидят, не унизят. Но в ней тоже жила потребность в ласке. Да только отец ее не замечал, а Баяр, хоть и любил сестру, но был всегда очень занят. Вот и потянулась девушка к первому же, кто с ней разговаривал как с человеком.

Женька вздохнула, тряхнула головой и вдруг неожиданно для самой себя спросила у Нарана:

— А у Баяра подруга есть? Его там, в стане, кто-то ждёт?

Наран даже не удивился вопросу.

— Илгыз замуж вышла недавно. Она с ним была… а потом сказала, что сотник, хоть и ханский сын, ей не нужен. Мало. Да и муж из Баяра паршивый, он же больше всех занят. Ему даже ребёнка будет некогда ей сделать. Впрочем, он ведь и не звал ее, может, дело в этом.

— Почему не звал?

— А куда? Он тоже знал, что рано.

Женька почувствовала острое удовлетворение. Нет, она ничуть не хотела, чтобы Баяр узнал ее секрет. И не ревновала — как можно ревновать чужого человека? Рано или поздно Баяр все равно женится, это понятно. Кохтэ любят детей, они семейные. Просто… А, неважно! Баяра надо выручать, иначе не будет у него ни жены, ни детей. К тому же вон уже их раненые и уставшие друзья. Все, кажется, живы.

Легко соскочила с лошади, даже не подвернув ногу и не оступившись. В теле была такая звенящая легкость, что все теперь было легко. Подбежала к “своему” Бурсулу, проверила. Дышит еще. Ну и прекрасно.

— Наран?

Тот кивнул спокойно, поправляя лук и проверяя саблю. Пора ехать дальше.

Женька спешила. Ей казалось, что времени все меньше, а расстояние до Баяра все дальше. Нет, она не могла его чувствовать, но все больше нервничала, ее буквально трясло от волнения. Мчались они уже совсем по незнакомым землям, по траве и кустам, в полной темноте. Над головой расстилалось немыслимой красоты звездное небо, но кто смотрит в небо, когда близко враги? От первого же “укола” в затылке ее подбросило.

— Рядом, – тихо кинула она Нарану. – Дальше на лошади не стоит, засекут. Что будем делать?

Наран усмехнулся, спрыгивая с коня. Взял своего гнедого спутника за морду, что-то ему прошептал, глядя прямо в глаза, и конь вдруг улегся на землю, прямо набок, совершенно скрываясь в высокой траве.

— Ого! – Женька с завистью покосилась на рыжего. – А мой так может?

— Все наши кони так могут, – кивнул Наран.

Подошел к ее коню – и уложил его в траву. Третий – конь Баяра – завалился на бок самостоятельно, не ожидая команды. Умный!

Наран вопросительно поглядел на Женьку, она повертела головой и уверенно пошла туда, откуда просто тянуло опасностью. Обычно она так не делала, это было совершеннейшей глупостью. Не ошиблась. Боль в затылке вдруг стрельнула так, что девушка, не задумываясь, упала на землю, прячась в траве. И дальше – только ползла. Наран полз за ней, надо признать – куда быстрее и ловчее, чем она.