Индийский мечтатель - Евгений Штейнберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хаафнер возвращался домой из деловой поездки.
Узнав, что один из его новых знакомых — русский, коммерсант очень обрадовался: его покойный дед бывал в Петербурге в царствование императора Петра I.
— С детских лет я мечтал отправиться в вашу страну, — продолжал Хаафнер. — Многие из моих знакомых в Нидерландах ведут с Россией очень выгодные торговые дела…
К Патрику Деффи голландец отнесся более сдержанно, тем не менее угощал обоих радушно и любезно. Кухня действительно оказалась превосходной: пилав из курицы и традиционный индийский кхерри из жареного риса и овощей, обильно приправленных перцем, мускатным орехом, гвоздикой; печеные бананы с яйцами, неизменные чапати — пресные лепешки из пшеничной муки и, наконец, различные плоды. Обжигавшую рот острую пищу запивали пальмовым вином. Лебедев ел с удовольствием; вдруг лицо его омрачилось:
— Ах, господа, господа! Подумать только: вот мы здесь наслаждаемся вкусной пищей, а рядом целые деревни погибают от голода.
Он рассказал голландцу о том, что им привелось видеть.
— Я живу в Индии уже пятнадцать лет. Не раз приходилось мне наблюдать подобные картины.
— В чем же причина? — спросил Лебедев. — Климат?
— Да, конечно, климат… Но главным образом — дурные правители… Англичане.
Герасим Степанович с некоторым смущением взглянул на Деффи. Хаафнер заметил этот взгляд:
— Кажется, я невольно обидел вашего спутника? В таком случае, прошу меня извинить, и не станем больше возвращаться к этой теме.
Но Патрик возразил спокойно:
— Можете не стесняться. Я не вхожу в Совет директоров Ост-Индской компании и даже не являюсь ее акционером.
— Рад слышать это из уст англичанина. Что ж, если угодно, я буду продолжать… Климат здесь действительно тяжкий: то засухи, то ужасные наводнения. Поэтому с древнейших времен здешние правители обращали большое внимание на строительство каналов, плотин, колодцев. Но вот явились просвещенные европейские купцы — господа британцы. Они строят крепости, казармы, торговые склады, конторы, роскошные особняки и виллы, но нисколько не заботятся о важнейших оросительных системах: о каналах, плотинах… Вот и последствия!
— Верно, — подтвердил Деффи.
— Мало того, — продолжал Хаафнер, все больше увлекаясь. — Ост-Индская компания сама, словно намеренно, вызывает голодные моры. Она собирает в своих амбарах огромные запасы риса и зерна, а когда наступает неурожай, продает их по самым высоким ценам…
— О да! — послышался возглас.
Это был Сону. Он сидел на корточках у двери и с интересом слушал.
Хаафнер посмотрел на Лебедева.
— Пусть послушает. Его это касается больше, чем нас, — сказал Герасим Степанович.
Голландец был явно недоволен:
— Я все-таки не хотел бы…
— Сону! Выйди отсюда, мой мальчик… Потом я объясню тебе.
Сону тотчас же вышел из комнаты.
— Не советую вам, сударь, пускаться в откровенности с этим народом. Мы, белые, можем между собой говорить все что угодно, но им этого слушать не нужно.
— Есть русская пословица: «Не выноси сора из избы», — усмехнулся Герасим Степанович. — Так, что ли?
— Очень метко сказано!.. Итак, вернемся к нашей теме. Возьмем для примера хотя бы то, что вы наблюдали сегодня по соседству. По чьей милости погибли жители этого селения? Я отвечу вам, господа: по милости Поля Бенфильда…
— Кого? — воскликнул Лебедев. — Как вы сказали?!
— Поля Бенфильда, — повторил голландец. — А почему это вас так удивляет?
Но Герасим Степанович уже овладел собой:
— Ничего особенного… Некогда я знавал человека с такой фамилией… Прошу вас, мистер Хаафнер, продолжайте.
— О! — воскликнул голландец. — Бенфильд — это своего рода знаменитость. Еще пятнадцать лет назад он был мелким чиновником Ост-Индской компании, а теперь ворочает миллионами. Диктует свою волю не только здешним властям, но и правительству в Лондоне. Его огромное состояние нажито вымогательствами, взятками, мошенническими операциями, бессовестным ростовщичеством… Что же удивительного: подобные нравы здесь стали обычными с легкой руки Уоррена Хастингса 19, этого дьявола в человеческом образе…
— Уоррен Хастингс уже смещен со своего поста, — заметил Деффи.
— Знаю, — сказал голландец. — Пришлось-таки убрать его — слишком уж он зарвался. Его наглые насилия и грабежи вызвали возмущение даже в Лондоне. Однако в Мадрасе господин Бенфильд остался и продолжает процветать… Разве не писали откровенно в лондонских газетах, что этот мошенник и его сообщники сыплют взятками направо и налево? Вам, конечно, знакома эта громкая история о «долгах навваба»?
— Нет, — признался Лебедев.
Он был так поглощен своими музыкальными делами и впечатлениями от страны, что почти ничего не успел узнать о делах политических.
— Удивительно! Кто же не слыхал об этом скандальном деле!.. Существовало государство Карнатик, в его состав некогда входил и Мадрас. Повелитель этого княжества, навваб Аркотский 20, расточительный, падкий до роскоши и всевозможных развлечений, по уши завяз в долговой кабале у Бенфильда, так что теперь уже не Мадрас входит в состав Карнатика, а скорее наоборот: Карнатик является частью английской провинции Мадрас… — Он засмеялся, довольный своей остротой.
— Всё, что вы рассказали, очень интересно! — воскликнул Лебедев. — Но какое отношение имеет Бенфильд к здешним голодающим?
— Прямое! Селение это находится тоже на территории Карнатика. Сбор налогов здесь дан на откуп Полю Бенфильду. Урожай или недород — сборщики податей забирают всё, что находят в убогих хижинах. За развлечения и грехи навваба расплачиваются эти несчастные… Теперь, надеюсь, вам понятно всё.
— Да… — молвил Лебедев задумчиво. — Если не все, то, во всяком случае, кое-что.
Водворилось молчание. Вдруг Деффи обратился к Хаафнеру:
— Но вот что мне хотелось бы знать. Ваши соотечественники — голландцы тоже имеют свою Ост-Индскую компанию. Она владеет обширными землями на Больших и Малых Зондских островах. Каково положение тамошних туземцев?
Хаафнер замялся:
— Видите ли, мне не приходилось бывать на этих островах, и потому я не могу удовлетворить вашу любознательность…
— Жаль, мистер Хаафнер! — заметил ирландец с явной иронией.
Разговор больше не клеился. Хаафнер предложил отправиться на покой.
Все поднялись на рассвете. Лебедев и Деффи распрощались с голландцем, еще раз поблагодарив его за угощение. Лебедев попросил Хаафнера заехать по пути в голодающее селение и оставить там немного съестных припасов. Голландец пообещал, но не слишком охотно.