Пряные ночи - Автор неизвестен - Древневосточная литература
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот что было и случилось с Камар-аз-Заманом, сыном царя Шахрамана. Что же касается жены его Ситт Будур, дочери царя аль-Гайюра, то она, пробудившись ото сна, стала искать своего мужа и не нашла. И увидела она, что шальвары ее развязаны, и, посмотрев на узелок, обнаружила, что он развязан, а камень исчез. «О диво Аллаха, — подумала она, — где мой муж? Видимо, он взял камень и ушел, не зная, какая в том камне кроется тайна. Как же мне узнать, куда он ушел?! Наверное, случилось нечто такое, что заставило его уйти, иначе он не стал бы расставаться со мною. Да будь проклят этот камень и час его создания!»
Потом Ситт Будур подумала и сказала про себя: «Если я выйду к людям и сообщу им об исчезновении моего мужа, они позарятся на меня. Здесь непременно нужна хитрость». Она поднялась и надела одежду своего мужа, Камар-аз-Замана, его тюрбан и сапоги, и накрыла лицо покрывалом. В свои носилки она посадила невольницу и, выйдя из шатра, кликнула слуг. Те подвели ей коня, а она села верхом и повелела погрузить тяжести. Когда они были погружены, царевна приказала трогаться, и караван двинулся дальше. Так Будур скрыла исчезновение своего мужа, и слуги даже не усомнились в том, что перед ними Камар-аз-Заман, ибо царевна походила на него и лицом, и станом.
Будур со своими людьми ехала без остановок в течение многих дней и ночей, пока караван не приблизился к городу, выходившему к соленому морю. Тогда царевна остановилась в окрестностях города и велела разбить в этом месте палатки для отдыха. Затем она расспросила людей об этом городе, и ей сказали: «Это Эбеновый город, владеет им царь Арманус, и у него есть дочь по имени Хаят-ан-Нуфус».
В это время правитель Арманус послал от себя гонца, дабы выяснить, что за царь остановился за стенами его города. И, прибыв к путникам, посланец спросил, кому принадлежит караван, а ему отвечали: царскому сыну, который направлялся к островам Халидан, принадлежащим царю Шахраману, но сбился с дороги.
Гонец вернулся к царю Арманусу и рассказал ему все, что узнал. Выслушав посланца, правитель вышел с избранными своего царства навстречу прибывшему гостю. Когда он подъехал к шатрам, Ситт Будур спешилась, и царь Арманус тоже спешился, и они приветствовали друг друга. Правитель ввел царевну в свой город, поднялся с нею во дворец, приказал разложить скатерти и расставить столы с кушаньями и яствами и велел перевести воинов Ситт Будур в дом для гостей, где они и провели три дня.
На четвертый день царь вошел к Ситт Будур (а она в этот день сходила в баню и открыла лицо, подобное луне в полнолуние, так что все, кто видел ее, впали из-за нее в соблазн) и подошел к ней (а она была одета в шелковую одежду, вышитую золотом, унизанную драгоценными камнями) и сказал: «О дитя мое, знай, что я стал совсем дряхлым старцем, а мне в жизни не досталось другого ребенка, кроме дочери, которая походит на тебя прелестью и красотой. Я уже не в силах управлять царством, и оно теперь принадлежит тебе. И если эта моя земля тебе нравится, оставайся здесь жить. Я женю тебя на моей дочери и отдам тебе мое царство, а сам отдохну».
Ситт Будур опустила голову, и лоб ее вспотел от стыда. Она подумала: «Как мне теперь поступить, ведь я женщина? Если я не соглашусь и уеду от него, это может быть небезопасно. Он пошлет за мною войско, чтобы убить меня. А если я соглашусь, то буду опозорена. К тому же я потеряла моего любимого Камар-аз-Замана, и теперь я не знаю, что с ним. Одно мне спасение — промолчать и согласиться. Я останусь у него до тех пор, пока Аллах не разрешит как-нибудь эту ситуацию».
После этого Ситт Будур подняла голову и выразила царю Арманусу покорность и повиновение. Правитель обрадовался и велел глашатаю разнести по Эбеновым островам весть о предстоящем торжестве. Царь собрал придворных, наместников, эмиров, визирей, вельмож своего царства и судей города, отказался от власти и провозгласил султаном Ситт Будур. Он одел ее в царское платье, и все эмиры вошли к ней, не сомневаясь, что она — мужчина, однако каждый, кто смотрел на нее, замочил себе шальвары из-за ее великой красоты и прелести.
Когда Ситт Будур стала султаном и села на свой престол, царь Арманус принялся обряжать свою дочь Хаят-ан-Нуфус. А через несколько дней Ситт Будур ввели к царевне, и были они обе точно две луны, взошедшие в одно время, или два встретившиеся солнца. В их покоях зажгли свечи и постлали постель, опустили занавески и заперли двери.
Тогда госпожа Будур села с госпожой Хаят-ан-Нуфус и вспомнила своего возлюбленного, Камар-аз-Замана, и усилилась печаль ее. И заплакала она, страдая от разлуки с ним, и произнесла такие стихи:
«О вы, кто отсутствует, тревожна душа моя!Ушли вы, и в теле нет сил, чтоб вздохнуть.
Ведь прежде зрачки мои томились бессонницей,Теперь же они в слезах — уж лучше бессонница!
Когда вы уехали, остался влюбленный в вас,Спросите же вы о нем. В разлуке что вынес он?
Когда б не глаза мои (их слезы лились струей),Равнины земли зажег бы мой пыл, наверное.
Аллаху я жалуюсь на милых, утратив их,И страсть и волненье в них не вызвали жалости.
Пред ними мой грех один — лишь то, что люблю я их:В любви есть счастливые, но есть и несчастные».
Окончив говорить, Ситт Будур села рядом с госпожой Хаят-ан-Нусуф и поцеловала ее в уста, а затем она поднялась, совершила омовение и до тех пор молилась, пока Хаят-ан-Нуфус не заснула. Тогда Ситт Будур легла в ее постель, повернулась к девушке спиной и пролежала так до утра. Когда же настал день, царь и его жена вошли к своей дочери и спросили, каково ей, и она рассказала им о том, что видела и какие слышала стихи.
Вот что было с Хаят-ан-Нуфус и ее родителями. Что же касается царицы Будур, то она в это время сидела на престоле своего царства. И поднялись к ней эмиры, все предводители и вельможи, поздравили ее с воцарением, поцеловали землю у ног ее и пожелали ей счастья. А Ситт Будур улыбнулась, проявила приветливость и оказала эмирам и вельможам царства уважение, наделив их новыми поместьями и свитой. Поэтому все сразу полюбили ее и пожелали для нее вечной власти, ведь они думали, что она мужчина.
И начала Будур приказывать, создавать законы и творить суд. Она выпустила всех, кто был в тюрьмах, и отменила пошлины, и засиделась за государственными делами до глубокой ночи. Когда она вошла в свои покои, то увидела Хаят-ан-Нуфус, сидящей на ложе. Опустившись на постель рядом с нею, Будур потрепала ее по спине, приласкала и поцеловала в лоб, а затем произнесла такие стихи:
«Слезы мои всё ль объяснили то, что таил я, —Изнурением обессилена моя плоть в любви.
Я любовь скрывал, но в разлуки день говорит о нейВсем доносчикам облик жалкий мой, и не скрыть ее.
О ушедшие, свой покинув стан, поклянусь я вам —Тело все мое изнурили вы, и погиб мой дух.
Поселились вы в глубине души, и глаза моиСлезы льют струей, и кровь капает из очей моих.
Кого нет со мной, тех душой своей я купить готов,Да, наверное, и любовь моя улетает к ним.
Вот глаза мои: из любви к любимым отверг зрачокСладкий отдых сна, и струит слезу непрерывно он.
Враги думали, что суров я буду в любви к нему, —Не бывать тому, и ушами я не внимаю им!
Обманулись все в том, что думали, и с одним я лишьКамар-аз-Заманом желанного достичь могу.
Он собрал в себе все достоинства; не собрал никтоИз царей минувших достоинств всех, ему свойственных.
Так он щедр и добр, что забыли все, каким щедрым былМан ибн Заида[27] и как кроток был сам Муавия[28].
Затянул я речь, и бессилен стих вашим прелестямОписанье дать, а не то бы рифм не оставил я».
Затем царица Будур поднялась на ноги и, вытерев слезы, совершила омовение и стала молиться. Она молилась до тех пор, пока Хаят-ан-Нуфус не заснула. И тогда Ситт Будур подошла к постели, легла рядом с девушкой и пролежала так до утра. А потом она поднялась, совершила утреннюю молитву и, сев на престол своего царства, стала приказывать, создавать законы и творить справедливый суд.
Вот что было с нею. Что же касается до царя Армануса, то он вошел к своей дочери и спросил ее, каково ей, и она рассказала ему обо всем, что с ней случилось, и повторила те стихи, которые читала ей Будур. «О батюшка, — сказала царевна Хаят-ан-Нуфус, — я не видела никого умнее и стыдливее моего мужа, но только он все время плачет и вздыхает». — «О дочь моя, — отвечал ей царь, — будь с ним терпелива, Мы дадим ему еще одну, третью ночь, и, если он не познает тебя и не уничтожит твою девственность, я сниму с него власть и изгоню из нашей страны».