Летний зной - Виктор Ночкин

Поскольку время было позднее, старый капитан решил отложить битву на завтра, а пока он снова разослал во все стороны отряды латников. Покуда светло, следовало изучить местность, проверить, нет ли каких-нибудь ловушек. Гангмар знает этих чародеев, могут всякую пакость устроить. Сам капитан собрался оглядеть вражеский лагерь и предложил Эрегарту присоединиться. Юнец спокойно кивнул – он готов принять участие в вылазке.

Два десятка всадников двинулись через лес. Здесь повсюду были расставлены пикеты, так что эту часть пути проделали, не тревожась.

– А почему мы не продвинулись дальше? – осведомился юнец, пристраиваясь рядом с долговязым капитаном. Всадники петляли между стволов, беседовать было неудобно, но Изумруда это не смущало.

– Нужно, чтобы ночью нас разделяло приличное расстояние. Ты, мастер, должен понимать, что колдовским штучкам темнота не помеха, зато наши рыцари не могут скакать ночью во весь опор – дороги не видать, кони ноги переломают. Завтра минуем этот гангмаров лес и выйдем на равнину. Паршивая позиция, клянусь гунгиллиной пяткой!

Тут им пришлось разъехаться, огибая колючие заросли, но Эрегарт был настроен продолжать разговор, и, едва всадники оказались рядом, задал новый вопрос.

– Почему же эта позиция плоха?

– Лес в тылу, – буркнул сэр Роккорт. Сопляк начал раздражать вояку. Прислали великого мага, а тот не понимает азов военного дела! – Когда в тылу лес, это помеха маневру.

Он не стал объяснять, что во время боя перебросить отряд на другой фланг удобней всего позади линии основных сил, а теперь придется расположить обоз на узком пространстве между строем и лесом, повозки помешают маневру. И еще – у солдат, когда рядом лес, может возникнуть нехорошая мысль о бегстве.

Тут наконец конвой миновал заросли – и открылась широкая равнина. Высоких холмов здесь не было, так что местные крестьяне распахали почти все – кое-где зеленя уже поднялись над развороченным грунтом – это озимые, а где-то только что засеяли, и пашня выглядит паршиво с точки зрения кавалериста. Прежняя равнина была большей частью не распахана, а здесь и без колдовских ловушек атаковать будет затруднительно. Сэр Роккорт покосился на мальчишку в зеленом – не собирается ли снова приставать с глупыми вопросами?

Но Изумруд притих и, привстав в стременах, вглядывался в едва заметные блестки у края полей – низкое багровое солнце освещало застывших перед лагерем некроманта истуканов, их полированные латы сияли, переливались всеми оттенками красного. Эрегарт жадно тянулся туда – к этим стальным башням, он, будто моряк, который ночью посреди океана завидел свет далекого маяка. Эти железные башни источали дуновение маны – будто свет, видимый лишь чародею. Только человек, обладающий огромным талантом, мог ощутить магию неупокоенных троллей на таком расстоянии, и юный Изумруд сумел это сделать.

– О, Гилфинг, – прошептал толстяк, стискивая в пухлых кулаках поводья. Смирная лошадка косила карим глазом и недоумевала, чего хочет наездник, зачем трясет сбрую… – О, Гилфинг, такого я в самом деле не встречал.

Эрегарт даже не понял, что говорит вслух. Все-таки он был слишком молод и пока еще не вполне научился владеть собой. В менее буйные времена ему бы еще годика три ходить в учениках, однако убыль в клане Изумрудов оказалась так велика, что мастер Гиптис решил сделать мальчишку подноправным магом.

– Никогда в жизни не видал подобного…

«А что ты вообще видал в своей жизни, молокосос?» – подумал Роккорт ок-Линвер. Но капитан не стал произносить обидных слов вслух. Хотя он не обучался у магов, но долгая жизнь приучила старика держать свои мысли при себе. Потому он молвил лишь:

– Ну гляди, гляди, мастер, готовься. Завтра ударим по этим бестиям, а ты уж придумай, как их одолеть. Думай до завтра.

Глава 10

Западное побережье, Семь Башен

Ингви резко выдохнул и нанес первый удар – сперва не сильно, на пробу. Дверь содрогнулась, посыпалась пыль. Король ударил еще, сильнее, Черная Молния будто сама, независимо от направляющих ее рук, стремилась к цели, Ингви даже почувствовал: удары падают не так, как он метил, меч норовит бить в середину двери, а не ближе к замочной скважине. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы напомнить своевольному оружию, что Ингви – его хозяин.

Непонятно, зачем эльф запер дверь, отправляясь в Ливду? Ингви поначалу не был склонен верить в Черного Ворона, считал, что эльф из заколдованного замка – сказочка для прикрытия политической игры ливдинских интриганов… но слишком уж убежденно рассказывал об этой истории Лотрик… И вот, если все было именно так, зачем Меннегрен, отправляясь на смерть, запер дверь? И где ключ? Ключ непременно должен был фигурировать в россказнях о гибели Черного Ворона. Еще бы, все эти сказочки о золоте эльфов, которое невозможно отыскать – как же тут упустить из виду ключ от тайных покоев!

Доски с хрустом развалились, медные полосы фигурной оковки выгнулись дугой, звонко лопнул гвоздь. Ингви так и не додумал мысль насчет ключа – ударом ноги вывалил замок вместе с обломками древесины. Потом осторожно ткнул острием Черной Молнии – петли, которые некому было смазывать на протяжении трех веков, издали душераздирающий визг, и все, что осталось от двери, медленно провернулось, открывая темный проход.

Лотрик опасливо поежился:

– Ох… а не слишком ли легко с дверью-то вышло, чтоб ей в Проклятии гореть? Не нравится мне это…

– Двери триста лет, – бросил Кари, – сгнила. А ты, дружок, мнителен сделался, боязлив. Раньше, помню, был не таков.

– И раньше был таков, – возразил Корель, – не то пристукнул бы твою милость, прежде чем сбежать. Тьфу, Гангмар, вот уж не ждал, что свидимся. Лучше было бы тебя, господин, убрать сперва, а уж потом валить…

– Если хочешь спать спокойно, не отягощай совесть незавершенными делами, непременно доводи начатое до конца, – назидательно поднял палец Тонвер, – так советовал его священство Энтуагл великому королю Фаларику, когда тот размышлял, предать ли смерти гевского князя, или же отпустить, взяв с него выкуп.

Кари ухмыльнулся:

– Вот на такое у тебя, Лотрик, и прежде кишка была тонка.

– Если не хочешь входить, шкипер, то перетащи мертвецов пока что за стену. А Тонвер с Кари за вами приглядят.

– Ну нет, – моряк поскреб щетину на мятом подбородке, – если я уж сюда добрался, то после в жизни себе не прощу, коль своими глазами не погляжу на логово эльфа.

– Тогда я первым, а вы – чуть погодя, – решил король и нырнул в темноту.

Внутри оказалось сухо и пахло так, как и должно пахнуть в давным-давно заброшенном жилище. В воздухе витал сладковатый запах хорошо просушенного дерева, при каждом шаге под ногой похрустывали старинные плиты, поднималась пыль… Поток маны ощущался заметно явственней, чем снаружи – все-таки источник магии был слаб, даже каменные стены его заметно заглушали. Поблескивал лак на перилах и дубовых панелях – триста лет, триста лет никто не входил сюда, никто не тревожил этих покоев, даже ветерок не врывался – и древесина спокойно гнила и рассыхалась в темноте. Под стеной неопрятными грудами темнело истлевшее тряпье. Должно быть, когда-то дальнюю стену покрывали гобелены.

Ингви постоял минуту в нескольких шагах от входа, чтобы привыкли глаза. Из двери струился свет, и демон разглядел кладку стен. Похоже, здешние хозяева не признавали резных украшений и всевозможных завитушек, до которых так охочи нынешние эльфы. Камень был отесан гладко и уложен ровно, никаких украшений не видать. Король стоял посреди небольшого зала, впереди был темный проем. Ни двери, ни следов того, что дверь когда-либо имелась.

Возможно, когда-то портал был завешен драпировкой или, быть может, здесь и вовсе никак не отгородили вход.

– Ну, что там? – окликнула Ннаонна. – Можно нам войти?

– Да, пожалуй.

Когда вся компания двинулась внутрь, сразу сделалось темней, входящие заслонили проем, сквозь который струился свет. Но Ингви уже шел по коридору. Поворот, еще один – здесь не могло быть обширных помещений, король шагал по первому этажу одной из семи башен, а они невелики…

И верно – впереди показался светлый проем. Выходит, коридор обогнул квадратное помещение и теперь привел ко входу. Ингви заглянул в зал, потом вошел и остановился, озираясь. Свет струился из узкого оконца, верней бойницы. На полу, в мягкой куче пыли, которую нанесло сквозь проем, тускло поблескивал металл. Ключ – наверняка тот самый, от входной двери. Эльф, уходя, запер дверь, но возвратиться сюда он не надеялся. Бросил ключ в бойницу, прежде чем отправиться в свой последний путь.

Ну что ж, по крайней мере, на один вопрос ответ найден! Запертая дверь обретала некоторый смысл… Правда, этот вопрос не слишком занимал Ингви, но ведь и ключ оказался далеко не самым интересным в этом зале. В зачарованных палатах, где Меннегерн проспал три стони лет, было много любопытного. И прежде всего – источник маны, поддерживающий силы заклинания. Того самого заклинания, что сбивает с толку кладоискателей.