Ожерелье казненной королевы - Наталья Александрова

Кардинал медленно пошел по этой дорожке – и вдруг его сердце забилось, как у восемнадцатилетнего юнца.

На пороге ротонды появилась женская фигура в черной шелковой накидке.

Хотя опущенный капюшон не позволял разглядеть лицо, кардинал узнал эту стройную фигуру, эту величественную и в то же время грациозную походку, ничуть не изменившуюся со времени их первой встречи…

Это было двадцать лет назад. Тогда он, еще совсем юный прелат, вместо своего заболевшего дяди встретил будущую королеву в Страсбурге, на пути в Версаль, где ее ожидал венценосный жених. Он помнил все, как будто это было только вчера.

Лакей в золоченой ливрее распахнул дверцу кареты, и Мария-Антуанетта, спустившись по обитым красным бархатом ступенькам, двинулась навстречу самым знатным людям Эльзаса, которые пришли на площадь, чтобы приветствовать свою будущую королеву. Молодой де Роган, прелат и племянник епископа, стоял впереди этой небольшой группы. Ему выпала честь говорить с юной австрийской принцессой от лица всех своих соотечественников. Но он увидел ее нежное лицо, голубые, как васильки, глаза, рассыпанные по плечам золотые волосы, тонкую талию – и потерял дар речи.

– Что с вами? – проговорил вполголоса барон де Рэ, стоявший за спиной молодого прелата. – Вам дурно?

– Все в порядке, барон! – отозвался тот и пошел навстречу своей судьбе.

Вот и сейчас он быстрыми, решительными шагами пошел навстречу стройной женщине, спускавшейся по ступенькам ротонды. Ему показалось, что время вернулось на двадцать лет назад, и он – не кардинал, красивый представительный мужчина сорока восьми лет от роду, а все тот же молодой прелат, лишившийся дара речи при виде прекрасной австрийской принцессы…

Подойдя к королеве, он смиренно поклонился и проговорил дрожащим от волнения голосом:

– Благодарю вас, Ваше Величество, за то, что вы уделили мне свое драгоценное время.

– Как я могла отказать вам в аудиенции? – едва слышно проговорила женщина. – Ведь за вас просила графиня де Ламотт, моя дорогая подруга. Можете больше не беспокоиться, монсеньор: вы прощены, больше того – я не сомневаюсь, что мы станем друзьями. Но не нужно торопить события: мой муж, король, относится к вам с недоверием, и этот лед нам еще предстоит сломать…

Она хотела сказать еще что-то, но вдруг из-за кустов показалась молодая женщина в такой же темной накидке. Хотя ее лицо тоже было закрыто капюшоном, кардинал узнал в ней Жанну де Ламотт. Графиня приблизилась к королеве и голосом, в котором почтительность уступала место тревоге, проговорила:

– Ваше Величество, сюда идут!

– Нас не должны видеть вместе! – Королева протянула руку кардиналу, он едва успел коснуться ее губами, и два женских силуэта растаяли в полутьме.

Тут же из-за поворота аллеи показался прежний проводник, мужчина в полумаске. Прижав палец к губам, он увел кардинала в лабиринт узких дорожек. Через четверть часа они были уже за стеной парка, где кардинала дожидалась его карета.

По пути домой кардинал де Роган предавался сладостным честолюбивым мечтам.

Он уже видел себя приближенным королевы, могущественным царедворцем, вершащим судьбы королевства, как прежде вершили их такие же, как он, кардиналы – Ришелье, Мазарини… Но еще больше, чем о будущем влиянии при дворе, мечтал он о том, что будет допущен в ближний круг королевы, сможет каждый день лицезреть ее, свою богиню, свою владычицу…

Тем временем через другую калитку из версальского парка вышли две женщины в черных накидках и сопровождавший их высокий мужчина в полумаске.

– Ты хорошо сыграла свою роль, – заговорила Жанна де Ламотт, едва за ней закрылась калитка, и протянула своей светловолосой спутнице несколько монет.

– Благодарю вас, графиня. – Фальшивая королева почтительно поклонилась, спрятала деньги. – Мне и самой понравилось дурачить этого индюка в сутане. Если я вам опять понадоблюсь, вы знаете, где меня можно найти.

Она закрыла лицо капюшоном и скрылась среди примыкающих к парку лачуг.

– Где наш экипаж? – проговорила Жанна, повернувшись к своему спутнику.

Тот свистнул, но на этот знак никто не отозвался. Зато в сгущающейся темноте мелькнул факел, осветив алебарды приближающегося патруля.

– Что за черт, – прошипел мужчина. – Как назло, возница куда-то запропастился!

– Что делать? – всполошилась Жанна. – Мы не должны попасть в руки патруля!

В это время с другой стороны появилась черная карета без гербов и украшений. На запятках ее стоял чернокожий лакей в темно-лиловом камзоле. Спрыгнув на землю, он распахнул дверцу кареты.

– Садитесь! – раздался из кареты знакомый голос.

Жанна колебалась, но, увидев, что гвардейцы прибавили шагу, вскочила в карету. Спутник последовал за ней.

Едва дверца кареты закрылась, возница хлестнул лошадей, и экипаж помчался по улицам ночного Версаля.

– Кто вы? – спросила Жанна, недоверчиво вглядываясь в лицо своего избавителя.

Вместо ответа тот щелкнул пальцами, и между ними вспыхнул тусклый синеватый язычок пламени, от которого тут же загорелся закрепленный под потолком кареты фонарь. При свете этого фонаря Жанна узнала своего итальянского знакомого. На плече у него сидел ручной ворон.

– Граф Калиостро! – проговорила Жанна с облегчением и вместе с тем недовольно. – Как своевременно вы здесь оказались! Представляете, наш возница куда-то запропастился…

– Я имею такое обыкновение – оказываться в нужное время в нужных местах, – ответил Калиостро своим приятным, чуть глуховатым голосом. – Признаться, я уже собирался отойти ко сну у себя дома, но тут прилетел Шарль… – граф кивнул на своего ворона, – прилетел Шарль и сообщил мне, что вы оказались в затруднительном положении. Так что мне пришлось поспешить…

– Вы хотите сказать, что прибыли сюда из своего парижского дома? – с недоверием осведомился спутник Жанны. – Сколько же времени заняла у вас дорога? Должно быть, вы выехали еще засветло?

– Мой друг, я всегда говорю именно то, что хочу сказать! – мягко возразил итальянец. – А выехал я после того, как узнал от Шарля о ваших затруднительных обстоятельствах. Колокола Нотр-Дам как раз пробили полночь.

– Полночь? Да с тех пор и четверти часа не прошло! Как это может быть?

– Не вижу в этом совершенно ничего удивительного! – остановил его Калиостро. – Скажите лучше, как прошло дело? Кардинал остался вполне удовлетворенным?

– Вполне, – проговорила Жанна, улыбнувшись итальянскому графу. – Просто удивительно, как легко оказалось его обмануть! Просто удивительно, как доверчивы бывают мужчины!

– В этом нет ничего удивительного. – Итальянец наклонился к ней, мягко, но решительно взял за руку. – Я позаботился об этом.

– Вы? – недоверчиво проговорил спутник Жанны. – Каким же образом? И вообще – какое отношение вы имеете ко всем этим делам и откуда знаете о нашей встрече с кардиналом?

Калиостро чуть заметно поморщился.

– Я устал повторять, что знаю все, что заслуживает внимания. А эта история с доверчивым кардиналом весьма и весьма любопытна. Кроме того, не забывайте, что это именно я познакомил вас с той малышкой. И кстати, виконт, снимите же наконец вашу маску – как будто в ней вас труднее узнать, чем без нее!

Виконт недовольно фыркнул, однако подчинился и снял свою полумаску. Он вспомнил, что и впрямь две недели назад в кабачке на северной окраине Парижа именно итальянский граф указал ему на молодую шлюху, удивительно похожую на Ее Величество королеву. После он рассказал Жанне об этой встрече, и в голове его хитроумной подруги созрел план, который позволил ей еще крепче опутать своими сетями наивного кардинала де Рогана.

– Ты знаешь, мой друг, – говорила Жанна своему легкомысленному приятелю, – мужчину можно заставить сделать все что угодно, если использовать две главные приманки: честолюбие и любовь. Кардинал де Роган удивительно честолюбив…

– А что насчет любви?

– Ты видел, мой друг, как он смотрел на королеву?

Я так зачиталась, что чуть не пропустила свою остановку.

Выскочила в последнюю секунду, взбежала по эскалатору и огляделась.

Андромеду я действительно узнала сразу.

Во-первых, я сама довольно долго работала на сволочной должности помощника режиссера, и мне был хорошо знаком тот взгляд, каким она обшаривала толпу: озабоченный, затравленный и безысходный взгляд загнанной студийной лошади. Во-вторых, а на самом деле – тоже во-первых, ее невозможно было не заметить в любой толпе: растрепанные волосы малинового цвета с отдельными зелеными и синими прядями полыхали, как пожар на химическом комбинате. Кроме того, Андромеда была в коротком жакете из голубого искусственного меха и в облегающих лосинах леопардовой расцветки.