ПСС, т. 10. Стерильно чистые убийства - Картер Браун

— Временами вы меня просто поражаете, Габриель! — совершенно искренне воскликнул я. — Вы изволите в моем присутствии говорить подобные вещи. Допустим на минуту, что сегодня ночью вы отправитесь в Вэлли и убьете Самнера. Ну и как вы рассчитываете потом выйти сухим из воды? Какого рода алиби вы предоставите суду?

— Алиби? — Он насмешливо фыркнул. — Когда бы вы ни явились ко мне, лейтенант, алиби будет вам предоставлено. Хотя бы потому, что стоит мне поднять телефонную трубку, и завтра с самого утра здесь будут четыре десятка парней, которые покажут под присягой, что всю эту неделю я находился неотлучно вместе с ними в Детройте. Есть еще одно — одну минуточку обождите! — Он быстро подошел к двери в спальню и громко закричал: — Я не намерен торчать здесь весь вечер и ночь! Даю тебе еще пять минут, после чего мы уходим, ясно? Если к этому времени ты все еще не будешь одета, ты отправишься в таком виде, как есть. Слышишь?

— Я буду готова, Гейб, честное слово!

Джорджи занервничала, было слышно, как у нее задрожал голос. Габриель вернулся назад и встал посредине комнаты, где стоял я.

— Может быть, мне стоит для острастки сорвать с нее всю одежду, прежде чем мы спустимся? — пробормотал он. — Кто знает, в таком вонючем городишке, как этот, я бы мог получить за нее хорошие деньги; у них хватит глупости посчитать Джорджи особой экстракласса!

— Вам нужна белая рабыня, Габриель, как я понимаю. Впрочем, подобные вопросы интересуют полицию нравов, не меня… Вы должны что-то знать про Тино. Ведь он был вашим младшим братом, так?

— Да-а, точно. — Его лишенные жизни черные глаза довольно долго присматривались к моей голове.

— Послушайте. — Его голос стал мягким, только что не бархатным. — Вы мне оказали огромную услугу, проведя утром без проволочек в морг. Но вы направили на меня пистолет, чего я не прощаю никому. Однако в данном случае понимаю, что на это не стоит обращать внимания. Как я уже говорил, дело происходит в захолустном городишке, а вы — захолустный коп. Мне нечего вам сказать про Тино. Да и к чему все это? Его убили пять лет назад.

— Ладно, Габриель, раз вы не желаете разговаривать со мной, может быть, пожелает Эд? Где мне его поискать?

— Следующая дверь налево. Меня стала здорово утомлять вся эта тягомотина, лейтенант, но раз уж я так решил, значит, в вашем распоряжении двадцать четыре часа, чтобы разобраться во всех деталях. Если за это время вам почему-либо не удастся схватить Самнеров, тогда я сам это сделаю за следующие двенадцать. Ясно?

Я восхищенно закивал.

— Вы — единственный в своем роде, Габриель, и вы меня просто обескураживаете. Иногда мне начинает казаться, что вы и в самом деле намереваетесь сделать то, о чем говорите.

— Мы с Эдом, — произнес он задумчиво, — уже давно работаем вместе. Преодолевать всяческие помехи и трудности — дело нашей профессиональной гордости. Мы должны быть уверены, что все сделано должным образом, даже если задание пустячное. Так сказать, чтобы не посрамить чести нашей торговой марки… Короче, если нам придется самим позаботиться о Самнерах, тогда, будьте любезны, отойдите в сторону, лейтенант, и не мешайте нам. В противном случае вы тоже будете убиты.

— Знаете что, Габриель? — вкрадчивым голосом спросил я. — Думается, вы никто иной, как беспардонный болтун. Используете свою былую славу. У вас обоих, должно быть, одна и та же излюбленная песня: «Когда мы были молоды…» Не так ли?

— Если вам хочется вывести меня из себя, вам надо придумать что-нибудь поинтереснее, — спокойно заметил он. — Гораздо поинтереснее!

— Как я понимаю, я могу вас забрать в любой момент, когда захочу. Здесь ли, в другом месте, даже сейчас… Вы, конечно, будете утверждать, что я ошибаюсь?

— Предъявив мне какое-то пустяковое обвинение, вы действительно сможете «изъять меня из обращения» на пару недель. — Он медленно растянул в улыбке губы. — Я же предупреждал вас, лейтенант, я — тертый калач.

— В этом нет сомнения, Габриель… Ну что ж, повеселитесь сегодня ночью. Напейтесь хорошенько, может, где-нибудь свалитесь и сломаете себе шею?

— Желаю того же и вам, приятель… В вашем распоряжении все еще двадцать четыре часа.

Я вышел в коридор и постучал в соседнюю дверь слева.

— Входите, — раздался певучий голос, — дверь не заперта.

Я сделал, как мне было сказано, и оказался вдруг в полнейшей темноте.

— Выключатель слева, — сказал Дюпрэ.

Пошарив по стене, я отыскал выключатель, и комнату залил мягкий свет.

Дюпрэ сидел в кресле посредине комнаты, аккуратно положив руки на колени.

— Добрый вечер, мистер Дюпрэ, — вежливо поздоровался я.

— Лейтенант Уилер. Как мило с вашей стороны навестить меня! — Он слегка улыбнулся. — Пожалуйста, присаживайтесь.

— Минут через пять после того, как мы с вами расстались, я тотчас вспомнил, кто такой Эдвард Дюпрэ. Кем он был и кем, по всей вероятности, является, — сказал я.

— Весьма польщен. Вы виделись с Гейбом?

— Только что ушел от него. Он собирается отправиться в город повеселиться. А Джорджи никак не может сделать выбор между жемчугом и изумрудами.

— Он всегда отыскивает себе девицу такого типа. — Дюпрэ задумчиво покачал головой. — Как вы считаете, неужели за двадцать пять лет нельзя было найти что-то иное? Они все обязательно пышные безмозглые блондинки, большую часть времени сидят возле Гейба и ноют. Порой мне кажется, уж не ненавидит ли Гейб самого себя… По какому поводу вы хотели меня видеть, лейтенант?

— Тино Мартинелли, — ответил я. — Габриель вообще не желает больше говорить о своем младшем брате. А я считаю это важным. Единственное, что мне было однажды сообщено, — это то, что Габриель мечтал, чтобы его братец закончил колледж.

— Он бы успел состариться, осуществляя свое намерение, — презрительно бросил Дюпрэ. — Я могу охарактеризовать Тино Мартинелли одним словом: лодырь. Он был лентяем, бездельником. Хуже, он был никчемным человеком. Теперь таких называют панками. Нищий хулиган, к тому же трусливый, как заяц. Он разругался с Гейбом как раз перед тем, как тот уехал в Европу. И знаете почему? Потому что Гейб трудился в поте лица, стараясь сделать из этого недоросля образованного человека, настоящего джентльмена, и это напугало маленького Тино до полусмерти. Он намеревался прожить жизнь без тревог и забот, как птичка Божия. Гейб мог сколько угодно убеждать и заставлять его чем-то заняться, но это был напрасный труд. — Слепой громко щелкнул пальцами. — Откровенно говоря, я рад, что парень умер. Я даже не могу подобрать подходящего эпитета, чтобы охарактеризовать его жизнь… бессмысленная трата времени. Но Гейбу я никогда не скажу такого, потому что он мой лучший друг, второго у меня не было в жизни, понимаете?

— Понимаю… Вы имеете хоть малейшее представление, что именно натворил Тино в Южной Калифорнии? За что его убили?

Эд красноречиво пожал плечами.

— Кто знает? Поскольку люди убивают за гроши, возможно, проступок Тино и не был таким уж страшным. Одно несомненно, лейтенант: что бы он ни натворил, это наверняка было и ничтожным, и мерзким.

— Спасибо, Эд… Габриель становится нетерпеливым. Он дал мне срок — двадцать четыре часа, чтобы разобраться с Самнерами, в противном случае, заявил он, вы займетесь ими вдвоем.

Дюпрэ откинул голову на спинку стула и улыбнулся.

— В таком случае, как я понял, в вашем распоряжении одни сутки, лейтенант, — очень вкрадчиво произнес он.

— Я ведь вас не допрашиваю, ребята, — удивленно пробормотал я, — вы сами всюду бегаете, оповещая о предстоящем убийстве, словно это свадьба какая-нибудь или другое радостное событие. В итоге всем трудно поверить в серьезность ваших намерений, особенно копу.

— Мне казалось, вам не нравится это слово, лейтенант?

— Коп? Мне оно нравится, когда я его сам употребляю… Но вы так и не ответили ни на один из моих вопросов.

— Вы правы, не ответил.

Я закурил сигарету, припоминая, как Эд вел себя в морге утром. И невольно у меня в голове промелькнула мысль о том, что полуофициальный список убийств, осуществленных Крадущейся Смертью за восьмилетний период, равняется вроде бы двадцати семи, а Дюпрэ, насколько мне известно, ни разу даже не был арестован.

— Так вы считаете, что двадцати четырех часов недостаточно, чтобы решить стоящую перед вами проблему, лейтенант? — неожиданно спросил он.

— По делу, которое находилось в архиве целых пять лет? Вы шутите! Выяснить один лишь мотив, не говоря уже о конкретных доказательствах, является нелегкой задачей. К тому же, когда они показывали снимок головы Тино пять лет назад почти всем обитателям Санрайз-Вэлли, ни один из них не признался, что видел его раньше.

— Может быть, он тогда только что приехал и был убит в ту же ночь?