Адмирал Империи 17 (СИ) - Коровников Дмитрий

— Ладно, ты сам напросился, — несколько секунд подумав, одобрительно кивнула Хромцова. — Ровно в два я буду на «Одиноком»…

— С нетерпением буду ждать нашей встречи, — напоследок съязвил я, улыбнувшись.

— Вот думаю, может, легче тебя пристрелить, как собаку, а не опускаться до поединка, ведь ты, Васильков, после всего произнесенного только этого и достоин, — на прощанье сказала мне Агриппина Ивановна, отключая экран…

Глава 7

Место действия: звездная система HD 22048, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Таврида» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен — спорный сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 198 световых лет.

Точка пространства: сектор межзвездного перехода «Таврида–Бессарабия».

Борт тяжелого крейсера «Одинокий».

Дата: 29 февраля 2215 года.

— Я всегда знал, что ты не дружишь с головой, Васильков, но ты все равно каждый раз не перестаешь меня удивлять, — хмыкнул контр-адмирал Красовский, узнавший о моем намечающемся поединке с Хромцовой и прибывший по такому важному случаю на «Одинокий».

Александр Михайлович, сгорая от любопытства, чем все это дело закончится, на время отставил в сторону свою ко мне неприязнь. Тем более что визит вежливости на мой крейсер все равно напрашивался, я как-никак своим появлением выручил «Екатерину Великую» и «Пантелеймон», совсем к тому моменту дышащие на ладан под огнем поляков. Команда флагманского авианосца Красовского не поняла, если бы их командующий официально не выразил бы мне и моему экипажу благодарность. Конечно, Александр Михайлович делал это как всегда через губу и на лице его было видно, что дается это ему с большим трудом, но тем не менее, все же сказал редкое для себя слово «Спасибо за помощь». Я даже растерялся на секунду, потому, что никогда не слышал до этого момента от Красовского ничего подобного.

Однако за минуту разделавшись с официальной повесткой визита, этот хлыщ снова стал самим собой, таким же самовлюбленным, чопорным и относящимся ко всем остальным, включая меня, как к низшему сословию.

— Послать вызов вице-адмиралу Хромцовой это было, хочу тебе сказать, сильно, но при этом крайне глупо, — усмехнулся Александр Михайлович, мысленно уже потирая влажные ручки, от ожидания последствий для меня, которые обязательно произойдут после дуэли.

Причем, Красовский понимал, чем бы ни закончился поединок, головы его непримиримому врагу — контр-адмиралу Василькову все равно не сносить. Разрубит его пополам Агриппина Ивановна — великолепно, ранит или не тем более убьет он ее, — в таком случае решение Следственной Комиссий космофлота будет самым строжайшим, какое только можно было себе представить. Василькову не помогут ни его связи при дворе, ни родственнички в лице Дессе, ни его вошедшая в легенду удача.

«Разжалуют этого выскочку в космоматросы без каких-либо сожалений, что ж, туда ему и дорога» — так думал Александр Михайлович, улыбаясь своей очаровательной улыбкой и пребывая в самом благоприятном расположении духа, на время даже забыв, как только что лишился чуть ли не последних кораблей своей 10-ой «линейной» дивизии, погибших в бою с хоругвью Вишневского…

Я видел радостный блеск в глазах своего собеседника, но не обращал на это никакого внимания, полностью сосредоточенный на своих действиях в отношении Хромцовой, корабли которой к этому моменту уже подошли в квадрат, где находились мой крейсер с двумя поврежденными вымпелами Красовского. И в данную минуту флагман Агриппины Ивановны — линкор «Паллада» подходил вплотную к «Одинокому», а с его палубы в направлении нас уже вылетел офицерский вельбот с командующей 5-ой «ударной» дивизией на борту…

Через портативный экран, встроенный в левую руку моего бронескафандра, а я готовясь в дуэли уже в него был облачен, я видел на карте, что корабли Хромцовой остановились рядом со своим флагманом, на время остановив преследование поляков. Агриппина Ивановна вероятно рассчитывала разобраться со мной достаточно быстро, иначе бы приказала своим капитанам продолжать погоню. Эта промашка Хромцовой меня сильно обнадежила, и теперь мне нужно было сделать так, чтобы вымпелы 5-ой дивизии остались на своих координатах, позволив в итоге Вишневскому-младшему с остатками хоругви уйти под защиту «тумана войны»…

— Ты думаешь, вызов на поединок — это моя прихоть? — хмыкнул я в ответ на ехидное высказывание Александра Михайловича. — Я как нянька, следящая за неугомонными детьми пытаюсь отговорить то одного, — я кивнул на Красовского, — то вторую, — я указал рукой на влетающий через открытые створки в ангар шаттл Хромцовой, — не делать глупостей… И уже, если честно, немного устал…

Мы с Красовским стояли на причальной стойке основного грузового отсека «Одинокого». Я решил, что встречу Агриппину Ивановну тут, чтобы не сеять лишнюю панику и хаос, после того, как я начну действовать по своему, заранее намеченному плану. Да, и еще нужно сказать, что мы с Александром Михайловичем, который по своей наивности вызвался быть моим секундантом, а я на это согласился, стояли на пирсе не одни. Прямо за нашими спинами растянувшись вдоль отсека широкой полудугой, замер взвод моих верных космопехов под командованием Кузьмы Кузьмича, так сказать в виде почетного эскорта, но на самом деле присутствовали здесь штурмовики совершенно по другой причине. Дорохов с винтовкой наперевес двух с половиной метровой скалой возвышался по правую от меня руку…

— Ничего себе, даже на «Новой Москве» во время триумфа меня встречали скромней, чем сейчас! — присвистнула Агриппина Ивановна, вышедшая из челнока в сопровождении двух старших офицеров «Паллады», прибывших с ней, видимо, в качестве секундантов. — К чему такие церемонии, Васильков? Это просто поединок, не нужно делать из него шоу…

На вице-адмирале Хромцовой был надет новый, похоже, до этого мало используемый бронескафандр последнего образца — 450-ый «Ратник», отметил я, косясь на свою помятую и всю в сварочных швах 300-ю модель. Характеристики лат моей будущей соперницы превосходили мою броню процентов на двадцать, если не больше, однако в данную минуту меня это мало беспокоило, ведь драться-то я не собирался…

— К сожалению, без шоу не получится, — вздохнул я и в тот момент, когда Хромцова со своими людьми оказалась от меня метрах в пяти, выхватил из рук Кузьмы Кузьмича штурмовую винтовку и выпустил в вице-адмирала импульсную очередь.

Энергия зарядов снесла Агриппину Ивановну с ног, за секунду опрокинув на пол и обездвижив, женщина не успела даже шевельнуть рукой, чтобы выхватить свое оружие. Двое ее спутников, смогли это сделать, но замерли в нерешительности, заметив наведенные на себя винтовки тридцати моих «морпехов», а также шокированные произошедшим и не знающие, что делать.

— Успокойтесь, господа, и не делайте лишних движений, — сказал я им, отдавая оружие обратно Дорохову. — Это холостой электрический заряд, которыми пользуется наша полиция в перестрелках с секторальными бандами, и для того, чтобы успокоить слишком буйных хулиганов…

— Значит, это я буйная, — выдавила из себя Агриппина Ивановна, по-прежнему лежа на полу, электрический ток сделал свое дело, ни руки, ни ноги ее не слушались, а от этого не могли передать импульс на датчики брони…

— Может и не буйная, но точно хулиганка, — ответил я, ей, подходя вплотную и забирая у Хромцовой холодное оружие и табельный пистолет из набедренной кобуры. — Вроде бы уже взрослая женщина, и разумом не обиженная, а поступаете, как задетая за живое малолетка…

— Ты следи за речью, — огрызнулась Агриппина Ивановна, — у самого молоко на губах не обсохло, а еще чего-то говорит! А ну-ка немедленно подними меня на ноги!