Метаморфоз(СИ) - Ирина Рябикина

- А сколько крови я там пролила на веретене, обрезаясь о нитку. Созданную ткань отлично можно использовать против меня, - и я пришла в уныние.

По книге выходило, что можно было проследить по крови за существом. И определить, кем он является. Я стала лихорадочно вспоминать, где еще я могла наследить.

Веретено было со мной. Его необходимо было уничтожить первым. Но оставшуюся ткань мне было жаль. Рассудив логически, решила, что если до сих пор Тоггарт не стал выяснять, откуда одежда, и спокойно использовал ее, то, скорее всего он и дальше никому ее не отдаст, и не станет перепроверять ее изготовителя. Против Тоггарта и Улисса у меня имелась магическая клятва, которая не допускала причинение мне вреда, и разглашение информации обо мне. После поступления, я сшила из оставшейся ткани и для себя защитную одежду. Мало ли с чем мне еще придется столкнуться. Подумав, решила исключить возможную передачу мною магии при случайном прикосновении. Отныне решила носить перчатки. Здесь это допускалось.

Итак, полученные выводы: я не маг и превращаюсь неизвестно в кого, способности к магии растут, но изучение всех своих возможностей в открытую - будет невозможно. Однако учиться необходимо. Целительство - хорошая специальность, и необходимая во всех мирах.

Стянув сетку с волос, стала смотреть в зеркало. С этим надо было, что-то делать. Свечение ауры росло, и жемчужную сетку было необходимо менять. Если я не маг, то пора было обратиться к своей просыпающейся магической сущности. И почувствовать, как помочь самой себе. Подумав, я представила себя маленьким ребенком, над которым склонилась страшная фигура.

Страх выскочил из подсознания - и в зеркале исчезло отражение ауры. В голове щелкнуло, и звуки этого мира как будто отключили. Я поднялась со стула. Моя защита заработала. Можно было не носить жемчуг и перчатки. Повесив на себя несколько сильно пахнущих магией украшений, решила выдать их за защитные артефакты. Счастье, что пока, практические занятия магией у нас проводились только по концентрации внимания и очищению сознания.

* * *

На первом курсе на всех специальностях давали в основном общеобразовательные предметы, и бытовая магия, преподаваемая всем, как жизненно необходимая. Преподавались несколько предметов, связанных с будущей специальностью, такие как анатомия существ, определение трав, сборы из них и т.д. Некоторые предметы я знала, но старалась не высовываться. Просто молча, выполняла предложенные задания.

Вследствие перехода на платное отделение, я перешла в другую группу, расставшись с куратором Стайски. В Академии существовала своя иерархия. Группы формировались по аристократическому принципу. На целительском факультете было по четыре группы на каждом курсе. И первые две группы состояли из представителей знатных семейств. По совету Стайски я вошла в последнюю четвертую группу. Моя группа состояла в основном из магов - полукровок и жителей иностранных государств из неблагородного сословия. В будущем эти целители должны были отработать свою учебу на государственной службе своих стран, или в поместьях своих богатых сеньоров, заплативших за их обучение. Знатных аристократов в моей группе не было. И мой низкий статус оставался незамеченным. Будущие выпускники нашей группы были тем самым средним классом - работяг - целителей. Стремление выбиться было понятно и созвучно мне. С аристократическими великовозрастными детками мы встречались только на общих лекциях.

Вообще понятие возраста у разных рас сильно различалось. Человек в шестьдесят лет - старик с немалым житейским опытом. Эльф в столетнем возрасте - подросток, много знающий и умеющий, но совершенно ничего не понимающий в личностных отношениях. Весь этот аристократический молодняк, разменявший сотню лет, просто смешил меня своим желанием походить на взрослых пап и мам. Их шутки и смешки не сильно задевали.

Несмотря на свой внешний вид, я чувствовала себя гораздо старше. Улисс дал мне прочитать мое медицинское заключение, в котором мне поставили приблизительный возраст - 25 лет. Однако я ощущала себя совсем по другому времени. Предположение же, что у меня могут быть дети - вызвало у меня просто глубокую уверенность в этом. Теперь я твердо знала, что меня держит в жизни. И у меня появилась цель - найти свою семью. А для этого необходимо было сначала вспомнить все.

Видимо ощутив во мне это другое время - меня старались не задирать.

Постепенно группа сдружилась. К счастью среди нас не оказалось слишком упертых и высокомерных личностей. Большинство ребят пришли в Академию с искренним желанием учиться, и на мелкое хулиганство и баловство времени просто не хватало. Совсем скрыть мои познания не удавалась, и постепенно я становилась лучшей на курсе. Многие ребята из группы стали обращаться ко мне за помощью в учебе. Я никому не отказывала. Оставалась, и занималась с отстающими. Старалась ни с кем не ссориться, мало говорила, много училась. К сожалению, это имело свои последствия - к концу года меня выбрали старостой группы. Куратор с облегчением скинул на меня многие свои заботы. А я неожиданно, стала в своей группе, мамочкой великовозрастных студиозов нескольких рас, обращавшихся ко мне не только за помощью в учебе, но и со многими бытовыми проблемами.

Почти вся наша группа проживала в общежитии и чтобы оградить от посягательств свое личное жилище, я попросила куратора, закрепить за группой один из учебных классов. Теперь уроки мы делали сообща в этом классе. Это очень помогало в обучении и одновременно помогало нам в понимании друг друга. Постепенно наша группа стала самой дружной и лучшей на курсе. Видя наше стремление к знаниям, у нас установились очень хорошие отношения с преподавателями, которые уставали от снобизма студентов в других группах.

Целительский факультет - один из немногих, на котором учились женщины. Исключение представляла специальность бытовой магии, где обучались почти одни женщины. На целительском же факультете соотношение мужчин и женщин было приблизительно поровну. У нас в группе это соотношение сохранялось, однако что удивительно никаких романтических отношений в группе не возникало. Неожиданно для наших мужчин, все девушки стали 'своими' однокурсницами, которых было необходимо защищать. Внутри группы возникло дружеское, почти рыцарское отношение к женщине. Девушки же по-сестрински помогали своим мужчинам однокурсникам с их бытовыми проблемами. Конечно, у нас бывали и общие походы на природу и дружеские попойки, но злобных стычек и ссор между нами мы не допускали. Совместная учеба и жизнь в общежитии давало нам возможность понять друг друга. Мы учились терпению, пониманию и мудрости.