Рай земной - Ширл Хенке

– Я должен сообщить матери и отцу, что благополучно вернулся из поездки, а потом…

– Их нет дома, – едва дыша, произнесла она. – Они ушли, чтобы разделить трапезу со своими друзьями, на другой конец города. Мне сказал привратник.

Почему она произнесла зги слова, что поставили печать на ее судьбе$?

– А ты приходишь сюда, свободно пользуешься библиотекой? – тихо прошептал он, еще раз пробуя на вкус ее губы.

Она не возражала против его объятий.

Аарон Торрес поклялся узнать, почему дочь крестоносца подружилась с обращенным евреем, но сначала ему надо утолить гнетущую жажду. Он подхватил се на руки и понес наверх в свои покои.

ГЛАВА 4

Магдалена прильнула к Аарону: мысли ее унеслись в бешеном вихре, она была смущена. Чувство вины и сомнение соперничали с шестью годами сентиментальной, невознагражденной влюбленности. Ей казалось, что она всегда любила этого человека всем своим юным сердцем, а теперь в первый раз он увидел в ней желанную женщину, а не ребенка, прячущегося за мамину юбку, или замарашку, которую тогда, на дороге, надо было спасать. «Я стала прекрасной для тебя, Аарон… и я выйду за тебя замуж… только за тебя».

Он распахнул массивную дубовую дверь в свои комнаты, затем толкнул их за собой обутой в башмак ногой. Толстые персидские ковры заглушали звуки его шагов. Он прошел большой зал с низкими кушетками и медными столиками. В тишине было слышно только их горячее дыхание. Аарон пронес ее через высокую дверь в соседнюю комнату.

Его теплые губы легким дыханием овеяли сомкнутые веки девушки. Магдалена прижалась к его обнаженным плечам, вонзая ногти в его сильную гладкую спину. Он прикусил зубами мочку ее уха, а потом проник языком в изящную раковинку. Она задохнулась от восторга и удивления. И пока она поняла, что происходит, юноша бросил ее поверх пышной горки подушек на огромную круглую кровать. Когда ее истомленное, бездыханное тело распростерлось на шелковой поверхности, он, возвышаясь над ней, пожирал се горящими от страсти голубыми глазами.

Глядя в эти бездонные глаза, Магдалена почувствовала себя плененной: она все больше очаровывалась им. Она проследила за его взглядом, который медленно перешел с ее огромных нефритовых глаз к горлу, потом к возвышавшимся холмикам грудей, а потом спустился ниже, туда, где под приподнявшимися юбками были видны ее изящные колени и ножки в элегантных туфельках.

– Такая юная, само совершенство, – пробормотал он, глядя на ее красоту и склоняясь к ней на пышную кровать. Он опирался всем весом на одно колено и взял ее за обе руки. Медленно, словно долго мучимый жаждой человек, который опасается быстро утолить ее, он наклонился к ней, чтобы еще раз ощутить ее вкус. – Обними меня, – попросил он, проведя языком и губами по чувственным жилкам на ее горле и вновь прижимаясь к ее рту. Она покорилась, обвивая руками его обнаженную талию и раскрыв похожие на лепестки губы, чтобы ответить на его поцелуй. Он застонал и, потеряв голову, крепко и глубоко поцеловал ее, опускаясь на нее всей своей тяжестью.

Магдалена чувствовала каждый дюйм его тела, несмотря на складки своего шелкового платья и сорочки. Его крепкая плоть глубоко вдавила ее в покрывала. Потом он слегка приподнялся и осторожно пробрался рукой под ее юбки. Его проворные пальцы прокладывали себе дорогу от маленькой коленки к гладким округлым икрам, а потом выше, к бархатисто-мягким бедрам. Следуя инстинкту, она выгнулась ему навстречу, крепко обнимая его, а он все гладил и ласкал ее, возбуждая во всем ее теле огонь и дичайшие, невообразимые фантазии.

Аарон чувствовал, как она отвечает на его прикосновения, и понял, что больше не может ждать и томиться. Она должна стать его, прямо сейчас. С кошачьей грацией он сел и повернулся к ней спиной, чтобы разуться. Потом встал и стянул с себя мягкие шерстяные рейтузы, которые не могли скрыть его страсти. Он увидел, как глаза ее расширились, а изо рта вырвалось слабое «о» – вздох испуга и удивления. «Превосходная артистка», – с улыбкой подумал он.

– Ты же раньше видела меня раздетым. А теперь я требую, чтобы ты ответила мне тем же, – хрипло сказал он и, протянув руку и схватив девушку за запястье, стащил ее с постели.

Слабая и податливая, как кукла, она стояла, прижавшись к его нагому телу, пальцами упираясь в его сильную, поросшую волосами грудь. Было слышно, как сильно бьется его сердце. Как сомнамбула, Магдалена подчинилась его приказу, а он стянул рукава ее платья. Платье с шелестом упало на ковер. Аарон повернул ее и принялся расстегивать сорочку. И когда он наконец спустил облегающие рукава и обнажил плечи, его жаждущие губы прильнули к ним, увлажняя мягкую бледную кожу поцелуями. Ее тонкая шелковая нижняя рубашка была отброшена в сторону, легкая, как летний андалузский ветерок.

Он представлял себе, что ее юное гибкое тело распустилось и превратилось в по-женски зрелое, но даже в фантазиях не мог вообразить себе, как оно прекрасно. Бледно-розовые соски ее высокой груди напряглись от вожделения, умоляя руки Аарона приласкать их, а губы его – вкусить сладость этих трепетных дивных вершинок. Она запрокинула голову под его ласками. Юноша чувствовал, как бешено бьется ее сердце, слышал легкие вскрики невыразимого блаженства. Он опустил руки к ее тонкой талии, затем сомкнул их вокруг бедер, завладел маленькими шелковистыми ягодицами и, приподняв ее, прижал к своему болезненно-возбужденному фаллосу.

Магдалена ощутила его исполненное жизненных сил мужество, которое так заворожило ее прошлым летом и которое с такой настойчивостью и силой вдавливалось теперь в ее живот. Он зарычал и с силой поцеловал ее, чуть не поранив губы от страсти. Она была испугана и в то же время желала его. Она не могла ни думать, ни говорить, но только отзываться на каждое новое, сводящее с ума волшебство, которое он проделывал с ней. Волосы, собранные на затылке драгоценными гребнями, были сзади прикрыты прозрачными кружевами, которые тут же стянули его нетерпеливые руки. На волю вырвался целый поток каштановых кудрей, который наполнил его руки сверкающим сиянием. Он вытащил гребни и разбросал их по ковру, потом пробежал пальцами по волосам, со сладострастием поглаживая их. Когда он снова положил ее на кровать и снял с нее туфли на деревянных каблуках, она откинулась, снедаемая желанием и страстью и непостижимо мечтающая забыть обо всем на свете.

Аарон скользнул в кровать, лаская се нежные юные формы и накрыв ее своим телом, коленом раздвинул ее бедра. Она двигалась жадно и молчаливо согласно, и в то же время у нее явно не было никакого опыта, она не знала, что делать, как двигаться. Однако руки Магдалены заскользили по его спине и сжали плечи, как только он наклонился, чтобы поцеловать ее. О святые праведники, он сейчас разорвется, если не овладеет ею! Он крепко поцеловал ее и погрузился в мягкую влажную негу ее лона. Оно было невероятно маленькое, тугое, но плоть Аарона не натолкнулась ни на какую преграду. Его окатила волна мгновенного разочарования, но долгие месяцы воздержания быстро преодолели глупые надежды. Он овладел ею медленными долгими движениями, наслаждаясь как только возможно ее дивным телом, которое каким-то непостижимым образом все еще было не запятнано ее прежними связями.