Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая) - Джоанн Роулинг

— Спасибо, Молли. Ночь выдалась трудная. Представляешь, какой-то идиот затеял продавать метаморф-медали. Наденешь на шею и по желанию превратишься в кого угодно! Сто тысяч обличий, и все за десять галлеонов!

— А на самом деле что?

— В основном, люди окрашиваются в оранжевый цвет, довольно-таки противный, но у парочки бедолаг по всему телу выросли бородавки, длинные, наподобие щупалец. Как будто св. Лоскуту нечем заняться!

— Что-то это сильно напоминает проделки наших близнецов, — неуверенно произнесла миссис Уэсли. — Ты уверен…?

— Конечно! — воскликнул мистер Уэсли. — Мальчики ни за что не стали бы заниматься подобными делами в такое тяжелое время, когда люди вне себя от отчаянья и не знают, чем защититься!

— Так ты поэтому задержался, из-за метаморф-медалей?

— Нет. До нас дошли слухи о весьма неприятном рикошетном заклятии в «Слоне и замке», но, к счастью, отряд по размагичиванию уладил дело раньше, чем мы туда добрались…

Гарри осторожно зевнул, прикрываясь ладонью. Но провести миссис Уэсли не удалось.

— Спать, — велела она. — Я приготовила комнату Фреда и Джорджа, она полностью в твоем распоряжении.

— Как, а они где?

— На Диагон-аллее. Так заняты, что ночуют в квартирке над магазином, — объяснила миссис Уэсли. — Должна сказать, я сначала была против, но, похоже, у них есть деловая хватка! Пойдем, милый, твой сундук уже наверху.

— Спокойной ночи, мистер Уэсли, — пожелал Гарри, поднимаясь из-за стола. Косолапсус легко соскочил на пол и выскользнул из комнаты.

— Спокойной ночи, Гарри, — отозвался мистер Уэсли.

Выходя из кухни, Гарри заметил, что мистер Уэсли поглядел на часы в бельевой корзине. Все стрелки снова показывали на «смертельную опасность».

Комната близнецов располагалась на втором этаже. Миссис Уэсли указала палочкой на прикроватную лампу, та зажглась, и комната сразу наполнилась приятным золотым сиянием. У окна на письменном столе стояла большая ваза с цветами, но их аромат не мог перебить стойкого запаха пороха. Значительное место на полу занимали запечатанные и ненадписанные картонные коробки, среди которых был и сундук Гарри. В целом комната напоминала временный склад.

Хедвига радостно заухала при виде хозяина и прямо со шкафа вылетела в окно. Гарри понял, что она хотела дождаться его, прежде чем отправиться на охоту. Он пожелал миссис Уэсли спокойной ночи, надел пижаму, забрался в одну из постелей и, пошарив рукой, вытащил откуда-то липкую фиолетово-рыжую конфету — рвотную ракушку. Хмыкнув, Гарри перевернулся на другой бок и мгновенно уснул.

Через несколько секунд — во всяком случае, так ему показалось — он проснулся от пушечного выстрела: это с шумом распахнулась дверь. Гарри резко сел и услышал скрежет раздвигаемых штор; ослепительный солнечный свет больно ударил по глазам. Заслоняясь ладонью, Гарри попытался другой рукой нашарить свои очки.

— Что такое…?

— Мы и не знали, что ты уже здесь! — громко и радостно воскликнул кто-то и больно хлопнул Гарри по макушке.

— Рон, ты что, не надо его бить! — укорил девичий голос.

Гарри нашел очки и нацепил их на нос; впрочем, на таком ярком свету он все равно почти ничего не видел. Над ним, качаясь, нависла длинная тень; Гарри заморгал, и вскоре Рон Уэсли обрел фокус. Он радостно ухмыльнулся Гарри:

— Как жизнь?

— Лучше не бывает, — Гарри потер голову и снова откинулся на подушки. — А у тебя?

— Неплохо, — Рон подтянул поближе картонную коробку и уселся на нее. — Ты когда объявился? Мама нам только что сказала!

— Примерно в час ночи.

— Ну, и как муглы? Не очень тебя третировали?

— Не больше обычного, — ответил Гарри. Гермиона аккуратно устроилась на краешке его постели. — Они со мной почти не разговаривали, но так оно и лучше. А как ты, Гермиона?

— Я? Хорошо, — сказала Гермиона, рассматривая Гарри так, словно выискивала признаки надвигающейся болезни.

Гарри сразу заподозрил, в чем дело, и, не имея ни малейшего желания обсуждать гибель Сириуса и прочие несчастья, спросил:

— А сколько сейчас времени? Я пропустил завтрак?

— Не волнуйся, мама сейчас явится с подносом; ей кажется, что у тебя некормленный вид, — Рон закатил глаза. — Ну, давай, рассказывай, что было и вообще?

— Да ничего особенного, сидел у родственничков.

— Брось! — закричал Рон. — Ты же где-то был с Думбльдором!

— Это не слишком интересно. Он хотел, чтобы я помог уговорить одного старого учителя, Горация Дивангарда, вернуться в школу.

— А-а, — разочарованно протянул Рон. — Мы-то думали…

Гермиона ожгла его строгим взглядом, и Рон сходу сменил интонацию:

— … так и думали, что будет нечто в этом роде.

— Правда? — усмехнулся Гарри.

— Ага… раз Кхембридж больше нет, нам нужен новый преподаватель защиты от сил зла. А… э-м-м… какой он из себя?

— Похож на моржа, а раньше был завучем «Слизерина», — сказал Гарри. — Гермиона, в чем дело?

Она смотрела на него так, словно в любую минуту ждала появления неких ужасных симптомов, и весьма неубедительно улыбнулась:

— Ничего, ничего! Значит… э-м-м… как тебе показалось, Дивангард хороший преподаватель?

— Понятия не имею, — пожал плечами Гарри. — Но хуже Кхембридж он по определению быть не может, правда?

— А вот я знаю кое-кого похуже Кхембридж, — раздался голос с порога. В комнату с надутым видом вошла младшая сестра Рона. — Привет, Гарри.

— Что это с тобой? — спросил Рон.

— Она, — со значением произнесла Джинни и плюхнулась на кровать Гарри. — Совсем меня довела.

— Что она еще вытворила? — сочувственно поинтересовалась Гермиона.

— Так со мной разговаривает — можно подумать, мне три года!

— Ясно, — Гермиона понизила голос. — Она такая самодовольная.

Гарри был потрясен тем, как они говорят о миссис Уэсли, поэтому не удивился, когда Рона сердито бросил:

— Слушайте, дамы, вы можете забыть о ней хоть на пять секунд?

— Давай, давай, защищай, — огрызнулась Джинни. — Мы прекрасно знаем, как ты от нее тащишься.

И это о матери Рона? Гарри почувствовал, что чего-то не улавливает, и спросил:

— О ком вы…?

Ответ на свой вопрос он получил, даже не успев договорить. Дверь опять распахнулась, и Гарри инстинктивно натянул одеяло до самого подбородка, так резко, что Джинни с Гермионой свалились на пол.

На пороге стояла девушка такой ослепительной красоты, что в комнате сразу образовался звенящий вакуум. Девушка была высокая, стройная, с длинными светлыми волосами; казалось, от нее исходит легкое серебристое свечение. В довершение ко всему прекрасное виденье держало в руках поднос, нагруженный едой.

— Харри! Сколько же ми не вьиделись! — сказала красавица грудным голосом и, переступив порог, бросилась к нему. За ее спиной обнаружилась очень недовольная миссис Уэсли.

— Зачем было тащить поднос, я сама могла отнести!

— Мне совсьем не тгудно, — ответила Флер Делакер, поставила поднос Гарри на колени и кинулась целовать его в обе щеки: он почувствовал, как вспыхнули те места, которых коснулись ее губы. — Я же мьечтала его снова увьидеть. Харри, помнишь мою сьестгу, Габгиэль? Она только и твегдит, что пго Харри Поттега. Она будьет счастлива увьидеть тебя снова.

— А! Она тоже здесь? — срывающимся голосом спросил Гарри.

— Что ты, что ты, глюпыш, — звонко, как колокольчик, рассмеялась Флер. — Я пго сльедующее льето, когда ми…но, кажется, ти ничьего не знаешь?

Ее огромные голубые глаза расширились, и она с укором поглядела на миссис Уэсли. Та пробормотала:

— Мы не успели ему рассказать.

Флер, откинув назад длинные серебристые волосы — они хлестнули миссис Уэсли по лицу — повернулась к Гарри:

— Ми с Бьиллом собьигаемся пожьениться!

— А-а, — без выражения произнес Гарри. Он не мог не заметить, что миссис Уэсли, Гермиона и Джинни упорно избегают смотреть друг на друга. — Здорово. Э-э… Поздравляю!

Флер порывисто наклонилась и снова поцеловала его.

— Бьилл сьечас очень заньят, очень много хаботает, а я всьего льишь на полставки в «Гхинготсе» хади англьиского, поэтому он пгивез меня сьюда на пагу дней познакомиться с семьей как сльедует. Я так хада, что ты пгиехаль — здесь особенно нечего делать, если не увлекаешься готовкой и ципльятами! Ну… пгиятного аппетита, Харри!

С этими словами Флер грациозно развернулась и выплыла из комнаты, тихо притворив за собой дверь.

Миссис Уэсли издала какой-то странный звук вроде: «Тца!»

— Мама ее терпеть не может, — тихо сообщила Джинни.

— Ничего подобного! — резким шепотом возразила миссис Уэсли. — Просто мне кажется, что они поторопились с помолвкой, вот и все!

— Они знакомы целый год, — сказал Рон. Он сидел с очумелым видом и таращился на закрытую дверь.