Старый барабанщик - Людмила Матвеева

Правда, иногда Серёжа всё-таки ошибался в подсчётах и глотал самые обыкновенные билеты. Но он-то этого не знал и был доволен. А теперь ему помогал считать барабанщик, и всё было сосчитано точно.

И вот барабанщик садится в автобус, опускает пятачок, отрывает билетик и видит: 322 007 — счастливый билет. Недолго думая старый барабанщик проглатывает его, садится у окошка и в превосходном настроении начинает смотреть в кружочек, который продышал на замёрзшем стекле какой-то пассажир, тоже любивший смотреть в окно.

Барабанщик разглядывал убегавшие назад голубые сугробы, тихие деревья и дома, в которых все жили по-разному.

А в автобусе сидели пассажиры, каждый ехал по своим делам. И барабанщику вдруг захотелось, чтобы у каждого был счастливый билет.

Старый барабанщик, конечно, не был волшебником, но мелкие чудеса он научился делать без посторонней помощи: не зря он дружил с Серёжкой. «Молодец-огурец», — не совсем уверенно пробормотал барабанщик.

Слова оказались впопад: все, кто был в автобусе, — студент, начавший с понедельника новую жизнь и решивший больше не ездить без билетов; старушка с лохматыми бровями, в которых запуталась вермишель; две одинаковые девочки в голубых пальто с красными пуговицами, с одинаковыми веснушками и одинаковыми свёртками в руках — словом, все пассажиры автобуса вдруг стали разглядывать свои билеты, шевелить губами, смотреть в потолок и сосредоточенно считать. И у всех оказались счастливые билеты, все цифры в точности сошлись. Пассажиры заулыбались, засмущались и дружно съели свои билеты. Старушка с вермишелью съела, одинаковые девочки съели, и студент проглотил свой счастливый билет. И все остальные проглотили тоже. В прекрасном настроении все стали ехать дальше.

Студент теперь был твёрдо уверен, что сдаст трудный зачёт. Девочкам-близнецам, которые ехали в гости к бабушке, теперь казалось, что бабушка непременно догадается испечь их любимый пирог с капустой. А старушка с непричёсанными бровями направлялась в баню, наверное, ей тоже повезёт, и вода окажется не слишком горячей, а как раз такой, как нужно.

Все были настроены лучезарно и не заметили, как в автобус вошёл сердитый человек с большими усами и большими ушами. Вид у человека был хмурый, усы топорщились, и уши тоже.

— Приготовьте ваши билеты, — громко сказал контролёр. Больше всего на свете он не любил тех, кто ездит в автобусе без билета, поэтому он и пошёл работать контролёром.

Контролёр требовательно повторил:

— Граждане, приготовьте ваши билеты.

Пассажиры сразу перестали улыбаться, начали смотреть в окна или делать вид, что ищут билет, который сию минуту найдётся, только вот куда-то завалился. И они открывали кошельки и шарили в карманах, а студент смотрел в потолок, как будто там должен отыскаться билет, как будто он туда его убрал, и потолок самое подходящее место для хранения билетов.

Контролёр подошёл прямо к барабанщику. Барабанщик развёл руками.

— Нету, значит, билетика? — Контролёр хищно зашевелил усами.

— Нету, нету, — честно признался барабанщик. — Но он у меня был. Иначе бы как же я его съел?

— Что? Съели? Билет? — У контролёра зашевелились не только усы, но и уши. Контролёр обалдело смотрел на барабанщика.

Бывали пассажиры, которые выдумывали, что билет вынесло из автобуса сквозняком. Бывали такие, что говорили, будто забыли билет дома, хотя если бы они не испугались контролёра, то сообразили бы, что уж этого никак не может быть. Но никто ни разу ещё не сообщал, что он проглотил свой автобусный билет, как будто это ириска или кусок арбуза.

— Как — съели? — задал контролёр совсем уж глупый вопрос.

— Очень просто: ам — и нету. У меня по утрам всегда прекрасный аппетит. А у вас?

— У меня тоже, — растерялся контролёр, но тут же спохватился: — Причём здесь аппетит? Вы что, шутите?

— Да, — признался барабанщик, — шучу. А вы разве никогда не шутите?

— Нет! — твёрдо сказал контролёр. И это была правда. Он не любил шуток даже в свободное от работы время.

Пассажиры волновались. Старушка с необыкновенными бровями попробовала вступиться за барабанщика:

— А что ж тут такого? Съел человек билет, со всяким может случиться.

— Как это — со всяким? — прицепился контролёр. — Вот вы же не съели свой билет. И они не съели. — Контролёр показал на остальных пассажиров.

— Именно что съели! — крикнули пассажиры. — И он, и я, и все. Но мы же свои билеты съели, а не чужие. Мы за них по пятачку заплатили, так что всё честно.

Контролёр не слушал. У него помутился взгляд, а уши задрожали мелкой дрожью. Он всю жизнь проверял билеты, ловил «зайцев». Брал с них штраф, а некоторых водил в милицию. Но такого случая ещё не было: весь автобус — безбилетники. Да ещё какие-то полоумные — глотают билеты. Контролёр беспомощно вертел головой, уши развевались. Он готов был заплакать. Хорошо, что тут находился старый барабанщик, который не был злым и мстительным. Он решил утешить контролёра.

— Чижик-пыжик, — произнёс барабанщик.

И тут же в руках у всех безбилетников появились целенькие, нисколько не изжёванные билеты. Их протягивали контролёру со всех сторон: пожалуйста, проверяйте, мы все очень любим, когда у нас проверяют билеты. Особенно радовался студент, он же впервые купил билет и теперь мог его предъявить.

И старушка, и одинаковые девочки, и сам барабанщик — все оказались с билетами, не было ни одного «зайца». Контролёр ошалело пошевелил усами и вышел из автобуса. «Надо записать номер машины, — подумал он, — в парке разберёмся». Он обернулся вслед уходящему автобусу и увидел номер: 000 000.

В магазине «Спорттовары» барабанщик не стал останавливаться около мотоциклов, хотя мотоциклы сверкали никелем и новенькой краской, а их моторы скрывали в себе великое множество лошадиных сил. И на велосипеды, даже на гоночные, лёгкие и звонкие, он тоже не стал заглядываться. Только поцокал языком: без этого нельзя пройти мимо машины, если она чего-нибудь стоит. Надо обязательно поцокать языком, зажмуриться от восхищения, покрутить головой.

Барабанщик так и сделал. А потом он подошёл к прилавку, на котором лежали хоккейные клюшки. Старая Серёжина клюшка совсем размочалилась и была больше похожа на веник, из неё торчали в разные стороны щепки, а при игре сыпались на лёд опилки и разный мусор.

Когда дело обстоит таким образом, надо сделать человеку подарок, не дожидаясь, когда придёт его день рождения. Тем более, что Серёжкин день рождения был в июне, а кому нужна в июне хоккейная клюшка?

— Покажите, пожалуйста, клюшку, — попросил он продавщицу. — Только чтобы она была законная.

— Какая-какая? — Девушка за прилавком подняла светлые брови. — Какая, вы говорите?

— Законная. Так говорит мой друг, а он в этих делах разбирается.

— Ваш приятель? В хоккейных клюшках? — Продавщица еле сдерживала смех, да и то потому, что старалась быть с покупателями взаимно вежливой. — Если он вам ровесник, то представляю, как он играет в хоккей!

И, забыв о взаимной вежливости, продавщица расхохоталась. Барабанщик любил весёлых людей, даже если они были не очень умные. Он смотрел на продавщицу, а она продолжала смеяться и кричать: «Ой, не могу». То ли от шума, то ли ещё отчего-то с верхней полки на голову продавщицы упал жёлтый баскетбольный мяч. Он подпрыгнул и улетел назад на полку. Потом откуда-то свалился десяток жёстких теннисных мячей и два десятка футбольных. Они скакали по магазину, стукались о гантели и мотоциклы, отпрыгивали от боксёрских перчаток, залетали в разборные лодки. Продавщица перестала смеяться и широко открыла глаза. А барабанщик выбрал самую лёгкую, самую прочную и самую жёлтую клюшку, заплатил деньги в кассу и сказал ни к кому не обращаясь: «Ципа-дрипа». Все мячи улеглись на свои места, и это было хорошо, потому что даже в таком весёлом магазине, как «Спорттовары», тоже должен быть порядок.

— Законная клюшечка, — сказал барабанщик и, взяв клюшку под мышку, удалился из магазина. У него было приподнятое настроение, которое не смог испортить ни грозный контролёр, ни смешливая продавщица.

— А ты хорошо катаешься, — сказала Таня, — и в хоккей здорово играешь.

Серёжка постарался сделать небрежное лицо, но не смог. Он был рад.

— Таня, а ты на лыжах любишь ходить?

— Да.

— А у меня друг есть, он на лыжах знаешь как носится! Ему шестьдесят лет, а может, и больше, а он меня обгоняет, хотя недавно научился.

— Поехали завтра на лыжах за город? — предложила Таня.

Серёжка закивал радостно: конечно, он согласен.

— А тебя мама отпустит? — спросил он для порядка.

— Меня — нет.

— И меня — нет.

Они весело засмеялись. Серёжке стало совсем легко и захотелось совершить что-нибудь необыкновенное. Он только не мог придумать что. Это иногда самое трудное.