Мастер третьего ранга - Дмитрий Коробкин

– Доброе утро, господин мастер! – приветствовала Ивана, слегка склонив голову низенькая, пожилая женщина. – Не откажите, отведайте. – Она достала еще теплый пирожок из лукошка и протянула его мастеру.

Иван с улыбкой вежливо поклонился в ответ и принял его из деформированных от тяжелой работы рук.

– Благодарю Наталья Павловна. – Румяный, ароматный пирожок тут же потянулся ко рту. – У–м–м, – довольно протянул Иван, – с капустой, как раз, как я люблю. Очень вкусно!

– Берите еще, – глядя как Иван довольно уплетает угощение, весело улыбнулась она и протянула ему лукошко.

– Извините, но отказаться нет сил, – промурчал довольный мастер, выбирая пирожок порумянее с хрустящей корочкой. – Как самочувствие у Петра?

– Пострадал мой Петенька, но, слава Богу, серьезных ранений нет. Не впервой ему с лупоглазыми биться. Вам–то досталось поболе. Петя говорит, вы от сома всех спасли, от верной гибели. – Она опустила глаза и нахмурилась. – У нас, к сожалению, нечем вас отблагодарить. Петенька в надел вложился и еще должен остался.

– Сом бы и меня схарчил вместе со всеми, – отмахнулся на это Иван, – потому я в первую очередь был заинтересован в его скорой и неминуемой гибели. И, стало быть, вам не за что меня благодарить Наталья Павловна. Я собственную шкуру спасал.

– Дай вам Бог здоровья и долгих лет! – сказала она, подняв глаза на высокого и крепкого Ивана, и обняла его сухонькими ручками.

Рану пронзила боль, но тут же отступила. Как бы он не старался состроить безразличье, но ему была приятна искренняя благодарность. Она словно живая вода вливалась в душу, поднимала настроение и укрепляла его дух.

– Ну, будет вам. – Мастер мягко отстранил женщину и улыбнулся. – Передавайте Петру привет, и пусть скорей выздоравливает, а–то, кто ж меня через реку возить то будет?

– Передам–передам. А вы вот возьмите, – отдала она лукошко с пирожками Ивану, – Кушайте на здоровье, и парнишку своего угостите.

– Что вы, я еще один возьму и хватит.

– Берите–берите. Я от бессонницы много напекла. А время будет, заходите, я вам блинов напеку с маслицем, да молочком козьим угощу.

– Спасибо большое!

– Вам спасибо Ваня, – мягко похлопала она мастера по крепкой руке. – Мы всегда вам рады. Береги вас Бог!

– И вам крепкого здоровья! – прощаясь, склонил он голову.

Проводив взглядом удаляющуюся фигуру, обнимая лукошко, мастер обернулся, чтобы снова взглянуть на ставшее за долгие годы родным Заречье. Хорошие здесь жили люди, трудолюбивые и в большинстве своем честные. Хоть и был он родом не из этих мест, но прикипел душой к этим землям. И если бы не Юрка, который засиделся в подмастерьях, то он плюнул бы на общий сбор и остался. И без него достаточно опытных мастеров, которые способны изловить кукловода. А сам он все чаще подумывал о том, чтобы осесть, построить дом, обзавестись семьей и наконец, состариться. Юрка уже взрослый. Он дал ему все что мог, и пора ему стать самостоятельным мастером. Можно было бы отпустить его в путь одного. Но ведь неспокойно ему будет, вляпается парень куда–нибудь как пить дать. Уж лучше доставить его в Обитель лично.

Иван почувствовал на себе чей–то пристальный взгляд и резко обернулся в поисках опасности. Сработал приобретенный за долгие годы рефлекс. Он покрутил головой, и наткнулся на нескрываемый, прямой и уверенный взгляд карих глаз.

Кусая яблоко, и болтая ножкой, на лавочке в компании подружек сидела незнакомая девушка. Она, в пол уха слушая товарок в лекарских накидках, зеленого цвета, бессовестно пялилась на Ивана.

Он в этом поселке бывал довольно часто, однажды даже доводилось зимовать, знал лично многих, а в лица помнил почти всех. Но ее видел впервые, впрочем, как и ее подруг. Все же, кого–то она ему напоминала. От затянувшейся попытки вспомнить девушку, мастера отвлек детский визг.

В беседке собиралась ребятня, которую любил учить уму разуму Дед Демьян. Потерявший по вине перерожденца всю семью, чудом выживший, но оставшийся калекой, он в детишках души не чаял. Знал Демьян много историй, поскольку много где бывал по молодости, путешествуя с торговыми караванами. Много слышал сказок и поучительных историй, да и сам выдумщиком был знатным, за что детвора его просто обожала. Вот и сейчас они собирались вокруг него, ожидая новых историй.

Поедая следующий пирожок, мастер, подошел поближе к беседке. Под ее навесом, уже уселась в кружок ребятня разных возрастов, а в центре круга, почесывая культи ног, восседал сам Демьян, седобородый, сухонький старичок. Уверенным тоном, он что–то вещал притихшей детворе. Иван прислушался.

– …и летали они в космос на своих огромных кораблях будто боги, – восторженно, рассказывал он, – а у луны была огромная верфь, что строила все новые и новые суда, и порт, отправлявший их в нужные места.

Лодки и большие корабли плыли в пустоте, к новым звездам и планетам. И везли они род людской, заселять неизведанные земли, строить новые дома. И сильны были простые люди тогда, настолько, что и не снилось сейчас самым сильным колдунам.

Они без усилий двигали тяжелые предметы. Видели другие миры, смотрели представленья, общались на расстоянии друг с другом, читали книги, и все это при помощи волшебных зеркал.

Их переносили по небу, земле и воде огромные машины. Они умели созидать и рушить, создавать жизнь из неживого подобно богам, и подобно им же усмирять природные стихии.

Они заключали огромные реки в подземелья, придавливая их городами, устремлявшими свои пики в облака. Они поработили огонь, который давал им тепло, свет и расплавленный металл. Они рассеивали облака, усмиряя молнии и град. Они разрушали горы, и создавали новые. Они изрыли всю землю ходами и норами, в одних местах оставляли на ней глубокие раны, а в других заковывали в камень и металл.

Мужчина перевел дух. Взгляд его стал грустным.

– Они отравляли воды, воздух, умирали леса и поля. А мать сыра земля стонала и дрожала, от боли, но ничего поделать не могла.

Дети, которым она дала жизнь, вместо благодарности и почтения, поработили ее и стали убивать. И тогда взмолилась она к Богу, о силе которого все позабыли. К солнцу нашему, к Яриле.

И вздохнул горестно он. И от вздоха его стали падать звездами с небес мертвые корабли, и озарился небосвод разноцветными огнями северных сияний. Погибли все умные машины, от которых стал зависеть род людской, и мир погрузился во тьму и хаос.

И вздохнула облегченно земля, и стряхнула с себя род людской.

Проснулись огненные горы, выбросив в воздух пепел и гарь. Разверзлась